Книга Пожиратели света и тьмы - Алан Дин Фостер

Эхомба на миг представил себе долгий, полный страхов и безнадежности путь, который проделал этот трудолюбивый и добрый народец. Кочевье по стране, где даже ему и его спутникам барханы представлялись горами – что уж говорить о свиках! – было трудным и безнадежным предприятием. Бесконечный поход в никуда, только для того, чтобы спасти свои жизни, – подобная перспектива могла ввергнуть в отчаяние любое разумное существо.

Он оглядел удивительные, поражающие изяществом и тонким вкусом башни, прочные красивые дома, крепостные укрепления… Все это великолепие было изготовлено из обычного песка и теперь более походило на одну из многочисленных гробниц, которые народ свиков так часто возводил во время своих мытарств. Этиоль представил, что останется от этой красоты, когда сюда нагрянет Дюнауэйк, и ничего, кроме руин, сожженных домов, крошечных трупов детей и женщин, вообразить не мог.

Он присел на корточки и обратился к Лозви:

– Прошу прощения, но помочь мы вам не можем. Симна сперва испугался, затем почувствовал облегчение, хотя ожидал от товарища совсем иного ответа. Алита за спиной у людей перевернулся на спину и фыркнул.

– В лагере вы обещали по крайней мере попытаться дать нам добрый совет.

Эхомба пожал плечами.

– Да, я так и выразился: «попытаемся». Я тогда не знал, что ответить. Ты упорно настаивал, что для победы над Дюнауэйком без колдовства не обойтись. Я ответил, что ни я, ни мои друзья не имеют никакого отношения к магии. К сожалению, мы и совета дать не можем. О чем вести речь, если мы даже не знаем, что представляет собой этот Дюнауэйк. Поверь, мне близки страдания твоего народа. Я и мои друзья умеем сражаться с людьми, в силах одолеть любого зверя и даже, если повезет, способны совладать с дикой природой, но не с Дюнауэйком. Я никогда не видел его, никогда ничего не слышал о подобном чудище.

– А если вам удастся взглянуть на него, вы измените свое решение? – не сдавался Лозви.

– Вряд ли, – ответил Эхомба. – Если оно так опасно, как вы утверждаете, и мы бездумно, не зная, в чем его сила, вступим в бой, мы скорее всего погибнем. А мне погибать нельзя. У меня есть священный долг, семья, по которой я страшно скучаю…

– И товарищи, – быстро добавил Симна.

– Да, и товарищи. – Эхомба тяжело вздохнул. – Так что прости, Лозви, мне искренне жаль твой народ. Хорошо, что вы привыкли перебираться с места на место.

– От раза к разу легче не становится, – ответил Лозви. – Ладно, коли вы ничем помочь не можете, что тут поделаешь. Старейшины передадут ваш ответ Совету.

Благородные старики, стоявшие у него за спиной, вновь поклонились.

– Не будем вам мешать. Заканчивайте еду. Этим путешественники и занялись: Алита ел тихо, скромно, прикрыв пищу лапами, повеселевший Симна – беззаботно и с прежним аппетитом, Эхомба, может, и не совсем беззаботно, но со смирением – он не мог изменить мир, да и не хотел.

Если хозяева и затаили чувство обиды по отношению к гостям, то никак этого не показали. Даже Лозви. Остаток дня путешественники провели, осматривая восточные районы города, где тоже было немало интересного. Проводником по-прежнему выступал Лозви. Оказалось, что свики – древний и культурный народ, малоизвестный из-за своего скрытного образа жизни.

– Во всех пустынях, разбросанных по миру, живут наши дальние родственники. Тоже в дюнах, тоже подальше от глаз больших людей, – объяснял Лозви. – Так что никто из вашего рода великанов никогда не слыхал о нашем существовании. Разве что встречают порой следы на песке, но это следы животных и птиц, которых мы используем.

– Вы очень изобретательный народ, – уважительно заявил Эхомба.

– Да, – с гордостью кивнул Лозви. – Наши земли всегда были свободны от любых проявлений зла, кроме вторжений Дюнауэйка, но, боюсь, что бесконечно так продолжаться не может.

– Почему? – безразлично спросил Симна. Лозви взглянул на него и серьезно ответил:

– Большие люди, люди-великаны, почему-то страстно полюбили освещение. Они завели себе столько ламп, что рыщут по всем пустыням в поисках нашего масла, а когда находят его, качают в таких количествах, что недра быстро пустеют. Боюсь, наступит день, когда они явятся и на ту дюну, где будет построен новый город, и переворотят там все вверх дном.

Эхомба взглянул на потолок.

– Вряд ли они придут сюда. Эти земли слишком далеки и слишком бесплодны.

– Надеюсь, ты прав, друг мой, – вздохнул Лозви. – С сожалением могу признать, что ты не маг, каким мы тебя считали… Вам пора отправляться в путь. Что ж, по крайней мере вы могли убедиться в гостеприимстве нашего народа.

Эхомба отвесил ему поклон.

– Память о вашем народе навсегда сохранится в наших сердцах.

– Я тоже буду вспоминать о тебе, Этиоль Эхомба. Крошечный воин выдавил улыбку. Учитывая ширину его рта, улыбка едва не расколола лицо пополам.

– Завтра утром мои люди выведут вас наружу. Мы покажем короткую дорогу к северному побережью. Здесь есть глубокое и узкое ущелье, которое прорезает всю пустыню с юга на север. Следуйте по нему и скоро окажетесь в стране зеленых деревьев и бегущей воды.

– Как далеко отсюда до ближайшей реки и морского порта? – спросил Эхомба.

– На этот вопрос я не отвечу. Мы, свики, предпочитаем удаленные и пустынные уголки, где можно жить так, как нам хочется. К сожалению, не все высокие люди добры к тем, кто меньше их. Не знаю почему, но им нравится причинять вред слабейшим. Поэтому лучше вам забыть о нашем существовании.

– Что поделаешь, в мире полным-полно всяких задир и хвастунов, – согласился Эхомба. – Мне понятно ваше желание жить уединенно. Когда люди начинают заводить ссоры из-за пустяков, я сам предпочитаю общество овец.

– Итак, до завтра. Спите спокойно, друзья.

XXIII

Путешественники проснулись свежими и отдохнувшими. Теперь они были готовы продолжать путь на север. После прощального, такого же обильного угощения Лозви со своим отрядом повел гостей к выходу. Лучи восходящего солнца больно ударили людей по глазам. Пришлось отступить в глубь пещеры, в полумрак, и там подождать полчаса.

Они не могли пожать на прощание руки, как было принято на родине Симны ибн Синда, не могли и коснуться друг друга лбами – этим жестом при расставании обменивались жители Наумкиба. Не удалось им и облизать родные морды, как принято в кошачьем роду. Лозви просто поднял руку в прощальном приветствии, затем воины повернули пернатых скакунов и умчались по направлению к пещере, где скрывался изумительный по красоте, разумно обустроенный и обихоженный мир народа песка.

Расстались они после того, как колонна обогнула подножие дюны и вошла в устье узкой промоины. Проводив взглядами свиков, отмахав руками и лапой, трое путешественников, руководствуясь миниатюрным, нацарапанным на камешке планом, углубились в промоину и двинулись на север. Туда вели три узких ущелья, служивших весной руслом для быстрых потоков. Лозви указал на тот, который лежал посередине, пояснив, что если следовать по этой узкой извилистой лощине – путь, конечно, был трудный, – то в конце концов она выведет в страну зеленых трав и бегущей воды. Там отыскать подходящий порт уже не составит труда.