Книга "Номер один" - Бен Элтон

Однако пока что они не появлялись, и вокруг была странная тишина.

Прослушивание: натаскивание Вики

Челси начала второй день работы в Бирмингеме с подготовки Вики, шестнадцатилетнего «сморчка», и ее мамы, которым выпало спровоцировать инцидент с выплескиванием кофе.

— Она так мечтала об этом, — говорила мама. — Только об этом и говорит. Это ее жизнь.

— Ничего удивительного. Вики очень талантливая девочка, — сказала Челси, всовывая очередную пенопластовую чашку кофе в руку мамы. — Она надерет им зады.

— Она сгорает от нетерпения, это ее мечта. Она только этого и хочет.

— Это моя мечта, — подтвердила Вики. — Я только этого и хочу.

— Я говорила с ней о других мечтах, — добавила ее мама, словно забеспокоившись, что их семья может показаться немного однообразной. — Но она и слышать ничего не хочет.

— Я и слышать ничего не хочу, — эхом отозвалась Вики.

— Она совершенно не хочет об этом слышать, — повторила мама. — «Это моя мечта, мама», — вот что говорит эта юная леди, и ни на что другое не соглашается. Правда, маленькая мисс шоу-бизнес? Ты хочешь быть звездой.

— Я хочу быть звездой, — уверила Вики свою маму.

— Это ее мечта, — повторила мама.

— Это моя мечта, — сказала Вики.

— Она никогда не перестанет мечтать свою мечту, — сказала мама.

— И не нужно, — уверила их обеих Челси. — Сегодня у Вики есть прекрасная возможность. Девочка вроде Вики должна мечтать свою мечту, потому что знаменитость создает себя сама.

— Вы совершенно правы, Челси, — сказала мама.

Челси была на взводе. Это было необходимо, ведь, несмотря на то что у Вики сегодня точно не было никаких шансов, у Челси они как раз были. Заняв в команде шоу «Номер один» должность Эммы, она повысила свой статус, найдя Кельвину избитую жену, которую тот требовал от Трента. Теперь она была полна решимости упрочить свое положение, предоставив боссу участницу прослушивания в отличном психологическом состоянии, соответствующем выделенной ей роли в шоу.

Работа с Вики заключалась в том, чтобы убедить ее, что она и правда следующая Джуди Гарленд, несмотря на очевидные доказательства обратного. Разочарование и унижение, которые потом испытает девушка, послужат катализатором для мощного противостояния между Берилл и Родни, и, как они надеялись, последнее протянется сквозной нитью через весь эпизод. Поэтому падение Вики должно быть абсолютно убедительным.

— Нельзя сыграть катарсис, — любил повторять Кельвин.

Челси была рождена для такой работы. Не будучи еще членом команды шоу «Номер один», она инстинктивно чувствовала, как должен работать этот прием. Врожденная хитрость и понимание человеческой натуры говорили ей, что поразительно завышенная самооценка и воинственная вера в себя у таких поразительно бездарных людей должна быть хотя, бы частично подготовленной. Было просто невозможно предположить, что деревенские дурачки, над которыми хохотала вся нация, уверяющие Кельвина, что они — новые Джастины Тимберлейки, могли так себя вести без всякой подготовки. Конечно, в первую очередь был необходим сам человеческий материал, все эти люди и сами по себе безумно заблуждались на свой счет — это очевидно, ведь большинство из них подали заявки на участие в шоу по собственной воле. Задача Челси заключалась в том, чтобы пестовать эти жалкие заблуждения до тех пор, пока жертвы искренне не поверят в то, что способны победить, и только тогда показывать их судьям. Только после этого можно будет собрать золотые для телевидения кадры: изумленные взгляды, ярость, неверие, медленное понимание того, что они не только позорно провалились, но что над ними откровенно посмеялись и подвергли оскорблениям те, кого они считали спасителями.

— Нельзя сыграть надменность, — часто замечал Кельвин. — Первое правило драмы. Перед тем как герой падет, его нужно возвеличить.

Многое на шоу «Номер один» было игрой, но только не это. Гордость и падение должны быть истинными, без этого нельзя, и именно поэтому Челси так усердно восхваляла Вики и ее маму.

— Знаете что, милые мои? — сказала Челси, взяв Вики и ее маму за руки. — Я искренне верю, что, если вы искренне верите, ваша мечта может уже совсем скоро осуществиться.

Слегка сжав их руки и приобняв, Челси ушла настраивать многочисленных плачущих и дрожащих «липучек».

Прослушивание: прибытие судей

В другой части гостиничного и развлекательного комплекса проходили съемки «прибытия» трех судей. Для этого потребовалось два костюма для Берилл, поскольку, когда материал пойдет в монтаж, должно казаться, что в безудержном поиске талантов судьи посетили город дважды.

— А тем временем, — скажет Кили после наложения звука, — судьи вернулись в Бирмингем. Повезет ли им на этот раз?

Для виртуального прибытия в Дублин Берилл предстояло переодеваться еще и в третий раз.

— Я все равно не понимаю, зачем нужно снимать этот чертов материал по Дублину, — жаловалась Берилл. — В смысле, если мы ни хрена не утруждаем себя поездкой туда, то зачем врать? Кого вообще волнуют чертовы микки?

— Телефонное голосование, дорогая. Ирландцы много звонят. Нам нужны их вливания. Мы должны включать их в шоу, и в финале нам совершенно необходим ирландец. От этого во многом зависит количество денег, которое мы заработаем от звонков.

Когда ей наконец представили доступный ее пониманию аргумент, Берилл втиснулась в новый пиджак, прицепила на лацкан трилистник и снова села в лимузин. На колени ей посадили домашнюю свинку, и огромный статист, игравший устрашающего телохранителя, встал у дверцы автомобиля.

— Ты думаешь, люди действительно верят в то, что за нами постоянно ходят здоровенные лбы? — спросил Кельвин Трента. — Только взгляни, этот урод такой толстый, что даже в лифт со мной не влезет. Если бы ему пришлось иметь дело с убийцей, его бы инфаркт хватил. Может, в следующем сезоне стоит взять в телохранители маленьких японских ниндзя. По-моему, будет отлично смотреться.

— Отличная мысль, босс, — сказал Трент. — Записал.

Камеры заработали, огромный статист-телохранитель открыл дверцу, Берилл вышла из машины и с важным видом заспешила в холл здания.

— Может, когда я буду проходить мимо камеры, стоит сказать что-нибудь прикольное? — предложила Берилл. — Типа «Господи, Фифи надула в мою сумочку от „Картье“, а ведь это, черт возьми, подарок от Элтона и Дэвида» — как вам такое?

— Отлично, Берилл! — крикнул Кельвин, которому не терпелось продолжить.

— Хм… Боюсь, у тебя нет микрофона, — нервно сказал звукооператор. — У нас записано, что это немой материал. Его покажут в заставке.

— Ну так нацепи на меня вонючий микрофон, придурок! — рявкнула Берилл. — Я придумала строчку, я проявляю изобретательность.