Книга Запретный плод - Лорел Гамильтон

Я улыбнулась. Это у тебя их много, шестерка?

– Я полагаю, Малкольму интересно было бы со мнойпоговорить. У меня есть информация об убийствах вампиров.

Его улыбка исчезла.

– Если у вас есть подобная информация, то сообщите ееполиции.

– Даже если у меня есть доказательства, что убийствасовершают некоторые члены вашей церкви?

Небольшой блеф, известный также под названием лжи.

Он сглотнул слюну, прижав пальцы к крышке стола так, что онипобелели.

– Я не понимаю. Я хочу сказать…

Я улыбнулась ему еще раз.

– Давайте смотреть в лицо фактам, Брюс. Вы не готовыиметь дело с убийствами. Вас ведь этому не учили?

– Нет, но…

– Тогда просто назначьте мне время прийти сегодня ночьюи поговорить с Малкольмом.

– Я не знаю. Я…

– Это не ваша забота. Малкольм – глава церкви. Он этимзаймется.

Он закивал неестественно быстро. Посмотрел на Ронни, потомснова на меня. Перелистал лежащий на столе ежедневник в кожаном переплете.

– Сегодня в девять. – Он взял ручку. – Если вы назоветесвое полное имя, я его возьму на карандаш.

Я хотела, было заметить, что у него в руках не карандаш, ноне стала.

– Анита Блейк.

Он все равно не узнал имени. Вот и будь тут ужасом странывампиров.

– И это по вопросу о…

– Об убийствах. – Я встала. – Это по вопросу обубийствах.

– А, да. – Он что-то нацарапал в ежедневнике. – Сегодняв девять. Анита Блейк, убийство. Он нахмурился, глядя на свою запись, будто вней было что-то не так.

Я решила ему помочь.

– Не надо хмуриться. Вы все правильно записали.

Он посмотрел на меня, и лицо его было чуть бледновато.

– Я вернусь. Проследите, чтобы сообщение к нему попало.

Он снова слишком быстро кивнул, глаза за очками былирасширены.

Ронни открыла дверь и пропустила меня вперед. Потом вышла,прикрывая тыл, как телохранитель из плохого фильма. Когда мы оказались вглавном зале церкви, она рассмеялась.

– Кажется, мы их напугали.

– Брюса напутать легко. Она кивнула, глаза ее сияли.

Мимолетный намек на насилие, убийство – и он рассыпался начасти. Когда “вырастет”, ему предстоит быть вампиром. Да уж.

После полумрака церкви солнце ослепляло в буквальном смысле.Я прищурилась, поднеся ладонь к глазам. Уголком глаза я уловила движение.

– Анита! – вскрикнула Ронни.

Мир замедлился. Сколько угодно времени я могла пялиться начеловека с пистолетом в руке. Ронни влетела в меня, валя нас обоих на землю иназад в церковь. Пули стукнули в дверь, где я только что была.

Ронни копошилась у меня за спиной возле стены. Я вытащилапистолет и лежала на боку возле двери. Сердце колотилось в ушах, но я всеслышала. Шуршание ветровки было как помехи в радиоприемнике. Я слышала шагичеловека вверх по ступеням. Этот сукин сын приближался.

Я подалась чуть вперед. Он поднимался по ступеням. Его теньупала внутрь. Он даже не пытался прятаться. Наверное, думал, что я невооружена. Ему предстояло убедиться в обратном.

– Что там такое? – спросил издали Брюс.

– Сиди на месте! – заорала ему Ронни.

Я не сводила глаз с двери. Из-за того, что старина Брюс меняотвлекает, я себя под пулю не подставлю. Ничего не имело значения, кроме тени вдверях, кроме остановившихся шагов. Ничего.

Он вошел прямо внутрь. Пистолет в руке, глаза обшариваютцерковь. Дилетант.

Я могла бы коснуться его стволом.

– Не двигайся. – “Стоять!” – слишком по-киношному. “Недвигайся” – кратко, спокойно и по-деловому. Я и сказала: “Не двигайся”.

Он повернул только голову.

– Ты Истребительница.

Он говорил тихо и нерешительно.

Надо ли отрицать? Может быть. Если он пришел убиватьИстребительницу – определенно.

– Нет, – сказала я.

Он стал поворачиваться.

– Тогда это она.

Он поворачивался в сторону Ронни. Черт!

Он поднял руку и стал целиться.

– Не надо! – крикнула Ронни.

Поздно. Я выстрелила ему в грудь почти в упор. Эхом отдалсявыстрел Ронни. Мужчину ударом оторвало от земли и отбросило назад. Рубашкузалило кровью. Он влетел в полуоткрытую дверь и выпал спиной вперед. Тольконоги остались видны.

Я нерешительно прислушалась. Не было слышно никакогодвижения. Я выглянула за дверь. Он не шевелился, но все еще стискивал в рукепистолет. Направив на него свой пистолет, я стала приближаться. Дернись онтолько, я бы всадила в него еще пулю.

Выбив у него пистолет ногой, я пощупала у него пульс на шее.Пусто. Nada. Мертв.

У меня были патроны, которые могли свалить вампира, если онне очень стар и если выстрел будет удачен. Пуля пробила дырочку с однойстороны, но другая сторона груди отсутствовала. Пуля сделала то, что должнабыла: разлетелась и создала очень большое выходное отверстие.

Голова была откинута на сторону, и на шее виднелись дваукуса. Но как бы там ни было, он был мертв. От сердца его не осталось дажесколько-нибудь, чтобы нанизать на иголку. Удачный выстрел. Дурак-любитель спистолетом.

Ронни стояла в дверях с бледным лицом. Пистолет ее былнаправлен на покойника, и руки дрожали, хотя и еле заметно.

Она почти улыбнулась:

– Обычно я днем не ношу пистолета, но сегодня знала,что буду с тобой.

– Это оскорбление? – спросила я.

– Нет, констатация, – ответила она.

С этим я не могла спорить. Я села на холодные камни ступеней– в коленях была слабость. Адреналин из меня вытекал, как вода из разбитойчашки.

В дверях стоял бледный Брюс.

– Он… он пытался вас убить.

Его голос подсел от страха.

– Вы его узнаете? – спросила я.

Он только мотал головой резкими и быстрыми движениями.

– Вы уверены?

– Мы… не потворствуем насилию. – Он сделал судорожноеглотательное движение и треснувшим голосом прошептал: – Я его не знаю.

Страх, кажется, подлинный. Может, он его действительно незнает, но это не значит, что покойник не был членом церкви.

– Вызовите полицию, Брюс.

Он стоял столбом, уставясь на труп.