Книга Академия Проклятий. Книга 5 - Елена Звездная

Орала все это страшная сгорбленная старуха, потрясая крючковатыми пальцами правой руки, левой она на клюку опиралась. И взгляд такой безумный, жуткий.

— Кому вы нужны, — едва слышно прошипел вдруг магистр. — С отцами, дедами и дочерями!

И невольно улыбнулась и тихо спросила:

— А зачем императору понадобились бы отцы и деды?

Риан остановился, на меня посмотрел, потом на полоумную бабку, вокруг которой собирался народ, дети молчали глядя на нее округлыми от страха глазами, мужики сурово молчали, и кивали, в знак согласия, а женщины, утирая слезы, подходили и складывали к ногам кто деньги, а кто еду.

— Сейчас и спросим, — принял неожиданное решение магистр.

И оставив меня стоять посреди торгового ряда, направился к старухе.

Как только Риан отошел от меня на три шага — высокий темный лорд исчез, и теперь я видела не менее высокого и широкоплечего местного мужика — с русыми локонами, светлой кожей и даже бородой! А когда Риан обернулся, поняла что глаза у него теперь голубые, а черты лица грубее и вместе с тем добродушнее стали — нос утратил остроту, присущую темным аристократам, лоб стал уже, даже скулы не его. В общем, узнать великолепного лорда Риана Тьера в этом могучем жителе приморского городка было бы невозможно.

— Грядет, грядет зло! — продолжала орать старуха.

Голос у нее был хоти и скрипучий, но громкий, впрочем предвестие грядущего ужаса, перекрыл невинным тоном заданный вопрос:

— Уж прочти, почтенная видуния, да позволь вопрос задам, мудрейшая. Так пошто темному-то злыдню невмиручему отцы наши да прадеды?

И старуха умолкла, оборвав выступление на «пожрет он ваших детушек», развернулась всем корпусом к магистру, и уставилась на него непонимающим взором.

— А и правду мужик говорит, — отозвался седобородый рыбак, почему рыбак, да потому что красные сапоги у него в чешуе рыбьей были полностью.

— И то верно, — молодой плечистый парень, тоже решил высказаться, — ну бабы знамо дело зачем.

Все мужики заржали, иначе и не скажешь, даже кентавров посрамили, те и так смеются тише и менее оскорбительно.

— Ну детей-то пожрать, тоже ясно, — снова парень. — А старых-то дедов к чему приспособить?

И все призадумались.

— Горе идеть! — заорала старуха. — Зло великое, а вы-то?!

И вот тут, я узрела истинно коварную темнолордовскую улыбку на простоватом лице магистровой иллюзии, а затем Риан вкрадчиво произнес:

— Так сама, почтенная, тут давече вещала «отцов и дедов поизведет». Вот ты нам и ответь — на кой темному императору старики сдались.

И сказано это было так, что в толпе тут же послышалось:

— Да-да, пущай скажет!

— На кой деды ему?

— Сказала первое слово, второе говори!

И много чего еще в подобном духе, а лорд Риан Тьер мягко отступил и покинул толпу, не привлекая к себе внимания. И вскоре, вновь взяв меня за руку, прислушивался к им же спровоцированному происходящему.

— На ремни кожаные поизведет! — заорала старуха. — На плети смертоубийственны!

Но ее отчаянный вопль был воспринят с деловой точки зрения.

— Ты это погодь, — начал кряжистый мужик в красной рубахе, и поглаживая бороду, продолжил, — на ремни, говоришь? Не, эта кожа дрянь дрянью, ужо поверь мне Гругу кожевеннику.

И все зашумели, поддерживая мужика.

— На мясо! — выдвинула предположение вещунья.

— Кому оно надо, мясо-то такое, — заговорила одна из женщин, — солью морской провоняное, брагой пропитанное, куревом изведенное. На потраву только, мясо-то это!

Бабка перестала горбиться, встала ровно, горделивую осанку демонстрируя, руки на груди сложила и как рявкнет:

— Хватит!

Все примолкли.

— А почто, ежели на удобрения? — воскликнул какой-то ребятенок.

И понеслось по новой. Предположения, опровержения, коммерческие идеи даже, а потом прозвучало:

— Темный-то не дурак, очень ему нады деды да прадеды!

— Да и города наши с весями, почитай своих территорий немеряно!

Тихо рассмеявшись, Риан повел меня дальше, а позади шумела и гудела человеческая толпа, выдвигая предположения одно другого забавнее. И вот было мне очень интересно:

— Риан?

— Да, родная.

— А почему у нас на площадях никто не призывает готовиться к горю страшному?

— А что у нас населению заниматься больше нечем? — весело спросил магистр. — Где ты видела гнома-кожевника, который с умным видом будет битый час полоумную бабку слушать?

Нигде, это точно, гномы свое время берегут, остальные, впрочем, тоже.

А потом мы свернули и вышли к лавочке, над которой висели несколько вытянутых расшитых полотенец, да вход занавесь, тоже обережной вышивкой украшенная, преграждала.

— Ну вот и место покупки твоей рубашки, — сообщил Риан то, что я и так уже отчетливо поняла.

— А занавесь другая мастерица вышивала, — прошептала я, разглядывая.

— Утром ее не было, — сообщил магистр.

Мы переглянулись.

— Входить безопасно? — едва слышно, спросил Риан.

Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась — что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в-точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны — оберег был древним, сработанным на совесть, и опасным.

— Лично я отчетливо вижу магию характерную для ведьм Седьмого королевства, — все так же тихо сообщил магистр, — по сути мне она не опасна, если бы не одно но — отлив темно-фиолетовый, значит я вижу не полную картину. Что видишь ты?

Видеть то я многого не видела, но одно поняла четко:

— Мы не сможем войти, пока нам не позволят.

— Для меня войти не проблема, но сомневаюсь, что после этого обитательницы лавки смогут остаться в живых, — предельно честно ответил Риан. И повысив голос, позвал: — Хозяйка! Эй, почтенная!

В лавке было тихо, затем мы услышали тихое:

— Коли намерения добрые — приложи ладонь к косяку дверному, коли злые — уходи подобру поздорову, путник.

Не долго думая, я потянулась прикоснуться к светлому дверному выступу, но мою ладонь стремительно перехватил Риан, а после зло прошипел:

— Ты что творишь?!

— Так у нас намерения добрые, — пояснила я.

— A y них? — задал резонный вопрос магистр.

Вот об этом я не подумала.

— Ты проклятийник, родная, и как адепт Академии Проклятий опасности не видишь, а я маг — мне хорошо известно, что большинство боевых заклинаний активируются прикосновением жертвы. На будущее — не касайся того, в безопасности чего ты не уверена!