Книга Венец проигравшего - Ярослав Коваль

— Подразумеваешь союзные браки? — уточнил император.

— На их условиях? Бр-р-р, вряд ли. А на наших они не согласятся.

— Это почему?

— У них всем заправляют женщины, — объяснила Аштия.

— Значит, нам подошёл бы союзный брак между кланом Адамант и Домом Солор, — пошутил император, тем самым давая и другим право немного посмеяться, слегка разрядить обстановку.

— Вот уж нет, — серьёзно возразила Аштия. — Я хочу, чтоб мой сын жил по-человечески. По-нормальному.

— Серт?

— Я ни к чему не стану принуждать сыновей. Как и дочерей, впрочем. Мне подумалось о другом. Может быть, есть смысл предложить им принести хотя бы формальную вассальную присягу за северные земли?

— Полагаешь, они согласятся? — Аштия сдвинула брови.

— Может, и согласятся.

— Я сомневаюсь. Зачем им это?

— Зачем вообще нужен формальный вассалитет? — пробурчал Малеш.

— Чтоб хотя бы формально эти земли остались под властью государя.

— Однако реально они будут в руках выходцев из чужого мира. Ни налогов, ни военной подмоги, ни верности короне. Вот что важно!

— Полагаю, это значимо, что Серт не имеет ничего против соседства с кочевниками-чужаками. То есть стоит за подведение итогов по переговорам уже сейчас. А ты, Солор, как я понял, считаешь дальнейшие военные действия бесперспективными.

— Я считаю, что продолжение войны будет очень трудным, ресурсозатратным и не обязательно успешным. Это не борьба крохотной провинции с огромным государством. Это сражение двух миров. Но шансы у Империи, разумеется, есть. И, возможно, Генштаб оценит ситуацию иначе.

— Я в достаточной мере доверяю твоему опыту. Получается, что выбора у нас, собственно, и нет. Необходимо договариваться. И, похоже, придётся терпеть этих соседей. По крайней мере, какое-то время.

— Я бы посоветовал ещё поторговаться, — сказал Халишт Бадвем. — Есть ведь у нас ловкие болтуны, которые даже ростовщика убедят подарить свои монеты.

— Естественно, мы поторгуемся, — с ноткой раздражения в голосе ответил Иджимал Акате, уже в ходе этой войны спешно назначенный старшим советником по дипломатическим вопросам. Понятно, почему в спешке. Прежде в Империи проблемы дипломатии оказывались на повестке дня, прямо скажем, не слишком часто. Точнее — как редчайшее исключение. Зачем вообще могли понадобиться дипломаты государству, которое, по сути, единолично оккупировало собой целый мир? — Однако, как понимаю, особых надежд на то, что они согласятся отказаться от притязаний на имперские земли, нет.

— Пусть так. Необходимо выторговать у них секрет их магии, используемой для создания стабильных и контролируемых переходов в другие миры. И тогда, возможно, если наши чародеи изучат методику и освоятся с ней, они откроют способ раз и навсегда закрыть подобный проход. И, вышвырнув отсюда один клан, мы не позволим прийти остальным.

— Это разумная идея, — одобрил я, приободрившись. — И, думаю, осуществимая. У нас тоже есть кое-какие магические секреты, которые им не известны. Например, способы, которыми наши женщины контролируют количество своих детей.

— Действительно, такой договор будет выглядеть достойно, — вразнобой согласились почти все присутствующие. Промолчала Аштия, да ещё и брезгливо губы изогнула — но не откомментировала. И Джайда тоже. Она вообще, похоже, предпочитала высказываться строго по прямому приглашению его величества. Такая скромность супруги императора меня и раньше сильно удивляла. — Пожалуй, так и следует поступить.

— И, как мне кажется, господин Серт зря высказывается против союзного брака кого-то из членов его семьи с представителем клана. Как раз брак в этом случае будет очень полезен, — сказал Балах Урхель, глава огромного семейства и обладатель едва ли не самого многочисленного потомства в Империи. Детей у него что-то порядка четырёх десятков. По слухам, он их и по именам-то не всех помнит. — Если ты не желаешь отдавать им сына, то можно же предложить дочь. Как понимаю, ей у кочевников не придётся тяжело, раз у них такие порядки.

— Имеешь в виду Джасневу? — В присутствии посторонних я из уважения к имперским традициям именовал дочерей так, как их назвала мать. — Но она ещё совсем ребёнок, ей ещё двенадцати нет!

— Она уже вот-вот вступит во вполне брачный возраст.

— Только не для северянок. Северянки созревают позже. До пятнадцати не может быть и речи о браке.

— Момент вступления в брачные отношения тоже можно оговорить. Это же союзный брак, договор. Всё будет под контролем.

— Я тоже считаю, что в случае, если Империя решит принять предложение кочевников, брак просто необходим.

— Да уж. Родство по браку куда действеннее липового вассалитета.

— А всего лучше был бы двойной брак, — подала голос Джайда. Впервые — без приглашения. — Чтоб и мужчина, и женщина из нашего народа оказались в брачных отношениях с чужаками и смогли бы потихоньку вникать в их обычаи. Возможно, они оба смогли бы в будущем что-то нам подсказать. Сработать связующим звеном между двумя народами.

— Повторюсь: отказываюсь принуждать детей к тому, чтоб уж точно будет им не по нутру.

— Ты мог бы сначала хотя бы спросить их, что они об этом думают. А потом браться за их защиту.

Под взглядом жены императора мне стало как-то не по себе.

— Да. Я спрошу.

— Значит, в дальнейшем можно будет поднять этот вопрос. Нужно знать, как наш противник смотрит на подобные союзы. Его величество сочтёт нужным присутствовать на следующей сессии переговоров?

— Не сочтёт. Солор и Акате возьмут это дело на себя. И, думаю, Серт не откажется поучаствовать.

— Конечно.

— Значит, мы остановимся именно на их варианте. Чужаки получат северные леса и болота, все те земли, которые формально не входят в состав Серта. Также им будут предложены союзные браки. Сладятся они или нет — будет видно. Также наши дипломаты должны будут настаивать на обмене магическими знаниями. У кого-нибудь есть дополнения?

Лорды переглянулись, большинство отрицательно покачали головами, остальные своими молчанием и неподвижностью дали понять, что согласны. И, похоже, собрались вставать.

— Ещё один вопрос, обязательно требующий обсуждения. — Император слегка повысил голос, и намерение окружающих встать и уйти сразу же пропало. — Я решил внести дополнения в закон самодержавия и короновать свою жену.

Воцарившаяся тишина показалась мне слишком напряжённой. Я приподнял бровь и уставился на Абареха, самого преданного сторонника государя. Но выражение его лица не ободряло. Господин Рохшадер был шокирован. И остальные лорды, похоже, тоже.

— Верно ли мы услышали? — осторожно осведомился Фишат Бограм. — Государь предполагает короновать жену?

— Именно так.