Книга Дело о вражеском штабе - Андрей Константинов

Моя многострадальная статья была уже подписана нашим юристом Аней Лукошкиной, я последний раз вычитывал завтрашнюю полосу «Явки с повинной», но тут в кабинет ворвался, как ошпаренный, Спозаранник.

— Все пропало! причитал он. — В приемной сидит Пафнутьева и ждет Обнорского. У нее одна цель — снять из номера твою статью! А это гвоздь номера!

— Успокойся, Глеб! Почему ты думаешь, что Обнорский пойдет ей навстречу?

— Он не станет ссориться с прокуратурой! — в отчаянии крикнул Глеб и выскочил.

Но через минуту вбежал снова.

— Максим Викторович! Ответственное поручение! Обнорский сейчас на пресс-конференции в Домжуре, труба у него отключена. Бегите туда и сделайте все, чтобы задержать шефа на полчаса. Пафнутьева дольше ждать не станет — у нее прямой эфир с прокурором, а потом газета уже уйдет в типографию, и мы будем спасены!

Я развел руки. Что ж, наверное, Глеб прав. Но я бы не стал так уж волноваться из-за какой-то публикации. Не выйдет — и хрен с ней…

Зеленый зал Домжура был переполнен.

Сразу три телекамеры были обращены в президиум, где радом с дамой из пресс-центра сидели наш шеф и кинорежиссер Худокормов — они рассказывали о премьере телесериала по романам Обнорского. Усатый Худокормов, посмеиваясь, травил киношные байки. Пресс-конференция, похоже, заканчивалась.

— Леха, — подкатил я к Скрипке, стоявшему в дверях. — Как сделать, чтобы Обнорский остался здесь как можно дольше?

— Сейчас организуем! — уверенно заявил Скрипка и поманил к себе пальцем сидевшую неподалеку с диктофоном большеглазую девочку. Шептался он с ней минуты две. — Смотри, что сейчас будет! — подмигнул Скрипка.

— Итак, последний вопрос! — осмотрела зал ведущая.

С места робко поднялась большеглазая девочка.

— Недавно у нас в городе произошло еще одно заказное убийство — майора Сивоголовко, — пролепетала она. — Согласны ли вы с тем, что Петербург является криминальной столицей России?

Глухой ропот раздался в зале. Обнорский выдержал паузу, набрал воздуху и гневно начал:

— Давайте разберемся, кому это выгодно — приклеить к нашему городу такой ярлык…

— Все, — потер руки Скрипка. — Это минут на сорок, не меньше!

— Гениально! — восхитился я. — С меня пиво, пошли в буфет.

Заболтавшись со знакомым журналистом из «Нового Петербурга» и выпив по три пива, мы спустились из буфета часа через полтора. Дверь в зеленую гостиную была по-прежнему открыта, оттуда доносился возмущенный бас Обнорского:

— Обзывать наш город криминальной столицей — самая большая подлость со стороны москвичей. Где больше всего крутится денег? Где совершаются самые громкие политические убийства? Конечно, в Москве…

Зал был пуст, лишь большеглазая девочка с диктофоном, раскрыв рот, восторженно внимала каждому слову Обнорского. Андрей оборвал себя на полуслове и подошел к нам.

— Что-то я заболтался, — усмехнулся он и включил свой мобильник.

— Тебя Пафнутьева очень долго ждала, что-то хотела, — сообщил ему я.

— Значит, не судьба была нам встретиться, — сказал Обнорский, думая о чем-то своем.

— Андрей Викторович, можно я еще у вас спрошу, — подошла к нам, робко улыбаясь, большеглазая девочка с диктофоном.

— Завтра, солнце мое, завтра. — Обнорский устало погладил ее по головке. — А тебе, Макс, за отличное расследование про «Шмакойл» надо будет выписать премию… И вообще, — Обнорский критически посмотрел на меня, — пора бы тебе подстричься!

— Идея хорошая! — воскликнул я. — Может, дашь баксов двадцать до зарплаты?

Теперь у меня появился повод вновь заявиться в парикмахерскую к Юльке.