Книга Флоренс Аравийская - Кристофер Бакли

– Значит, он… работает на ЦРУ?

– Насколько мне известно.

– А зачем тогда он приехал к нашему дому с этими людьми? И с оружием?

Бобби снова посмотрел в бинокль.

– Что-то мне подсказывает – они здесь не в качестве «Службы спасения».

Он включил заднюю передачу и начал медленно отъезжать назад.

Флоренс посмотрела в зеркальце и увидела, что сзади к ним приближаются еще какие-то люди в черно-синих тхобах. Бобби инстинктивно нажал на педаль газа.

За спиной у них раздались два громких удара, и мужчины в тхобах, весьма недовольные этим, оказались на багажнике. В следующую секунду они, еще менее довольные, были уже на крыше, а потом – на асфальте перед машиной, прихрамывая и поддерживая друг друга.

Автомобиль двигался задним ходом уже на скорости около пятидесяти километров в час. Через лобовое стекло Флоренс видела, как пять мукфеллинов, возглавляемых Анбаром Талом, бросились за ними, целясь из своих пистолетов. Флоренс хватило секунды, чтобы понять, что сейчас произойдет. В следующее мгновение первая пуля пробила лобовое стекло, обсыпав ее абайю стеклянными крошками. Сползая по сиденью, она услышала еще удары по стеклу, сопровождаемые матерным бормотанием с водительского кресла. Вслед за этим прозвучало еще несколько выстрелов, на сей раз более громких. Флоренс не сразу поняла, что это стрелял Бобби, который продолжал вести машину задним ходом и держал в левой руке пистолет.

– Не отказался бы от помощи, – сказал он.

Флоренс стреляла из пистолета только один раз в жизни, много лет назад, во время краткого тренировочного курса в Госдепартаменте. Хотя в последние несколько недель она довольно часто держала пистолет в руках, теперь, когда она сняла его с предохранителя и высунула руку в окно, он показался ей тяжелым и неуклюжим. Она закрыла глаза и выстрелила.

Послышался громкий металлический звук, резкое шипение, и над капотом взмыла вертикальная струя пара. Флоренс прострелила радиатор автомобиля, на котором они пытались удрать.

Бобби резко прокрутил руль и дернул ручной тормоз, разворачивая машину на сто восемьдесят градусов. Затем он переключил скорость и утопил педаль газа. Проблема состояла в том, что ни один двигатель внутреннего сгорания, какими бы блистательными инженерными умами из Германии он ни был спроектирован, не может работать эффективно или хотя бы достаточно долго, будучи пробитым пулей калибра девять миллиметров. Пар с шумом вырывался из дыры в капоте, напоминая водяную струю, испускаемую разъяренным китом.

– Ты цела, Фло? Не ранена?

– Со мной все хорошо, Бобби. О черт, я попала в машину.

– Слушай внимательно. Сейчас я поверну вон за тот угол. Там я остановлюсь. Я хочу, чтобы ты вышла. О'кей? Итак, слушай меня: на курином рынке работает один человек. У него там палатка. Называется она «ЗамЗам Бест Чикенс». Поняла? Человека зовут Азул бен Халаам. Он работает на меня. Только на меня. Про него никому не известно – ни ЦРУ, ни дяде Сэму, ни лягушатникам – вообще никому. Он может посадить тебя на паром до… Черт! Давай! Давай! Ублюдок! Сукин кот!

Бобби начал колотить по приборной доске в смутной и странной надежде на то, что конструкторы установили там какой-нибудь сенсор, и если по нему как следует врезать, то он отдаст бортовому компьютеру команду проигнорировать тот факт, что система охлаждения пробита 9-миллиметровой пулей. Увы, конструкторы проглядели такую фишку.

– Я тебя не брошу, – сказала Флоренс.

– Заткнись и слушай меня внимательно. Скажешь Азулу, что ты подруга Сайруса с Кипра. Поняла? Сайрус с острова Кипр. Он вывезет тебя из Матара на пароме в Пангибат. Поняла? Замзам. Азул. Сайрус с острова Кипр. Ты все поняла?

Они повернули за угол. Бобби остановил машину. Улица, к счастью, кишела пешеходами, многие из которых останавливались, чтобы посмотреть на необычное зрелище – шипящий «мерседес».

– Давай, Фло, прошу тебя, не заставляй меня умолять. Я для этого слишком стар.

Флоренс открыла дверцу, чтобы выйти, но тут же захлопнула ее. Вынув пистолет, она повернулась и прицелилась через заднее стекло.

– Поехали.

– Черт тебя побери, женщина.

– Рули давай.

Бормоча проклятия, Бобби нажал на газ. Остатки жидкости в охладительной системе мгновенно испарились и со свистом ушли через дыру в капоте. Машина неуверенно тронулась с места.

Глядя назад, Флоренс увидела, как из-за угла на большой скорости вылетел темный седан. Пешеходы бросились от него врассыпную.

Флоренс покрепче сжала рукоять пистолета обеими руками и на этот раз глаза не закрывала. Первым выстрелом она разнесла заднее стекло, чтобы обеспечить себе хороший сектор обстрела. Прицелившись снова, она методично выпустила из обоймы все восемь пуль по ветровому стеклу мчавшегося за ними автомобиля. Машина завиляла из стороны в сторону, соскочила с проезжей части на тротуар и врезалась в стеклянную витрину кондитерского магазина.

– Уже лучше, – пробормотал Бобби.

Флоренс вынула из пистолета пустую обойму и запустила руку в свою сумку в поисках новой.

Бобби свернул в узкую улицу. Свист и шипение прекратились. Индикатор температуры к этому моменту зашкалил в красную область. Этот факт и громкий стук под капотом красноречиво призывали к немедленной смене транспортного средства.

Бобби нажал на тормоза. Они открыли дверцы и выскочили из машины. Из-за угла показался еще один автомобиль, похожий на тот, с которым расправилась Флоренс. Он мчался прямо на них. Флоренс увидела пистолеты, направленные в их сторону из всех четырех окон.

Бобби открыл огонь. В лобовом стекле появились две дырки – одна напротив водителя, другая напротив пассажира. Машину резко повело вправо и швырнуло на фонарный столб, оторвав при этом целившуюся в них руку с пистолетом.

Флоренс вскрикнула. Бобби подбежал к ней и потащил за собой. Они мчались по каким-то улочкам до тех пор, пока запыхавшийся Бобби не объявил наконец:

– О'кей, теперь можно шагом.

И они перешли на шаг – обычная матарская пара, неторопливо прогуливающаяся после убийства нескольких человек.

Повсюду были слышны сирены. Где-то в небе недалеко от них двигался вертолет.

– Ты в обморок падала когда-нибудь? – шепнул Бобби.

– Нет.

– Тогда давай.

– Что?

– В обморок падай, я тебе говорю.

Флоренс рухнула на тротуар, стараясь не повредить себе коленные чашечки. Она понятия не имела, зачем это, однако послушно закрыла глаза.

В следующую секунду она услышала чей-то мужской голос, по-арабски спрашивающий, что случилось.

– Она беременна, – раздраженно сказал Бобби, великолепно имитируя отсутствие всякого сочувствия и нежности.