Книга Живые клинки - Елизавета Владимировна Соболянская

забурчал от голода, иглу пришлось отложить. Обедать в сухомятку не хотелось, а каша давно остыла, превратившись в непонятную склизкую субстанцию. Покачав головой, девушка вынесла остатки несъедобной каши за порог и вытряхнула в глубокий снег, заодно полюбовавшись сверкающей в солнечном свете долиной, расположившейся далеко внизу.

Башня охраняла дома жителей от лавин, возвышаясь на склоне, но, наверняка, никому и в голову не придет шагать через огромное пространство, полное расселин, каменных пальцев и глубокого снега, чтобы проверить, кто появился в убежище. Они с Арвэном заперты здесь до тех пор, пока его родители не убедятся в равнодушии молодых людей друг к другу.

Утерев пару нечаянно выкатившихся слезинок, девушка почистила горшок снегом и вернулась в тепло. Есть уже хотелось просто нестерпимо. Припасов на кухне было довольно, так что вскоре на плите булькал суп из копченых ребрышек, овощей и гороха. Аромат сытной еды наполнил кухню, потом поплыл в гостиную, выманивая оттуда Арвэна. Лорд появился, когда суп был почти готов и девушка снимала пробу, осторожно дуя на ложку. Оба молчали.

Сдвинув горшок на край плиты, Вирата сделала вид, что обедает в таверне. Отыскала простую крестьянскую миску, налила себе варево, открыла ящик с хлебом, выбрала ломоть, села за стол и начала есть, словно простая кухарка.

– Что, даже не накроешь стол? – осведомился лорд, наблюдая за процессом.

– Подходящего стола в гостиной нет, – ответила девушка между двумя глотками, – а мыть три тарелки из-за миски супа я не собираюсь, достаточно того, что я приготовила еду. Хочешь изысканности, накрой стол сам.

Арвэн поморщился. Его аристократизм требовал красивой сервировки даже к самому простому блюду, но Вирата была права – в домике не было слуг, так что мыть тарелки, стирать салфетки и скатерть… Лорд шагнул к стопке посуды, выбрал такую же простецкую миску, как у девушки, налил себе супа и сел за кухонный стол.

Ели молча, потом каждый вымыл за собой посуду и вернулся в гостиную к прежнему занятию.

Вышивание – довольно монотонная работа, но Вирата так погрузилась в процесс, что невольно замурлыкала себе под нос песенку, одну из тех, что хорошо помнила с детства. Когда к ее голосу присоединился мужской она даже не сразу заметила, так красиво сливались их голоса. Петь вдвоем было интересно и до странности интимно.

Когда закончились песни, которые были хорошо знакомы обоим, оказалось, что за окнами давно стихла снежная заметь, дрова в камине прогорели, пришла пора ужинать и ложиться спать. На ужин доели суп, добавив к нему кусочек сыра. После Вирата демонстративно принялась расправлять на диване простыню и плед, но Арвэн сразу сказал:

– У тебя спина не затекла на этих стяжках? Давай ляжем в постель, она достаточно большая, чтобы вместить нас двоих.

– И положим между нами меч, – ехидно добавила Вирата. – Я не буду с тобой спать.

– Если хочешь, положим меч, – серьезно ответил Арвэн. – Здесь нет лекарей и лекарств, если тебя скрутит, родители меня убьют.

Девушка призадумалась. Диванчик удобностью не отличался, да и топить одну комнату экономнее, чем две, кто знает, сколько им тут куковать. Зимние каникулы длятся дней десять, но иногда их продляют из-за снежных бурь над столицей, или по случаю пополнения в королевской семье…

– Хорошо, спим в кровати, – решила она наконец, – но с барьером!

Арвэн явно хотел пошутить по этому поводу, но сдержался. Поскольку спешить было некуда, а на кухне незаметно образовалось достаточное количество горячей воды, Вирата вымылась и надела под теплый стеганный халат свежую сорочку, достав из своей сумки. Пользоваться одеждой из шкафа она не спешила, хотя и понимала, что стирать и сушить здесь просто негде, да и не умела она этого делать.

После купания посвежевшая девушка вошла в спальню и едва не упала, запнувшись о брошенные в угол ножны. Поморщившись мечница подняла их и убрала на стену. Затем отпинала в сторону запасные сапоги лорда, шляпу, ремни перевязи и еще что-то столь же мужское, и потому раздражающее. Кажется, теперь Вирата понимала, почему ее родители имеют разные спальни, несмотря на яркие чувства и нескольких детей.

Пока Арвэн мылся, Вирата навела в спальне свой порядок – добавила на кровать запасных одеял, соорудив из них стену посередине, подложила дров в камин и побрызгала вокруг своими духами, стараясь изгнать запах кожаной сбруи, ружейной смазки и мужчины. Увы, подушки тоже пахли смесью мускуса и лимона. Раздраженно фыркнув девушка забралась в постель, укрылась и принялась ждать.

Он появился не скоро, а когда вошел в комнату в одной длинной полотняной рубашке, вытирая мокрые черные волосы, у Вираты перехватило дыхание. Ну как можно быть таким красивым в таком нелепом наряде? Она старалась, выбирала самую красивую рубашку, самый элегантный халат, даже мокрые волосы спрятала под самодельный тюрбан из тонкого полотна, а тут растрепанный мокрый и… самый желанный!

Стараясь не дышать, девушка отвернулась и задумалась над собственной слабостью: мужчина просто вышел из купальни, а она уже готова простить ему пренебрежение и оскорбление? Нет! Чтобы быстрее заснуть, Вирата вспомнила технику быстрого отдыха, которую им объясняла на лекциях мадам Патрис, и которую она не успела потренировать на семинаре. Девушка вытянулась на постели, расслабилась, представила, как тяжелеют веки, наливаются свинцом руки и ноги…

Ух! Она с веселым смехом рухнула в снежное облако, засмеялась, когда мелкие снежинки усыпали ее лицо, попали за шиворот, набились в сапоги и варежки. Рядом мелькнуло что-то длинное, белое, гибкое, осыпая девушку еще большим количеством снега. Вирата взвизгнула и проснулась.

Она лежала в постели, вокруг было очень тихо, даже Арвэн дышал почти неслышно, уткнувшись аристократическим носом в подушки. За окнами сияла луна, бросая голубые блики на мебель и стены. Девушка осторожно встала, стараясь не тревожить соседа по кровати, на цыпочках подошла к окну, выглянула и замерла от ужаса и восторга.

Возле самой башни в сугробах купались снежные драконы! Белые, с нежнейшим жемчужно-перламутровым отливом ящеры ныряли в снег, как в воду, выныривали с фонтаном снежных брызг, осыпали друг друга целыми веерами летучих холодных снежинок и при этом они явно веселились, и играли, как дети. Зрелище было настолько потрясающим, что Вирата простояла у окна почти до рассвета, не замечая замерзших ног и рук.

Когда начали гаснуть звезды, драконы ушли. Девушка очнулась, подбросила в камин дров и спряталась под остывшие одеяла, надеясь согреться. Арвэн так и не проснулся, но, когда Вирата легла рядом, он вытянулся и засопел, словно только теперь погрузился в обычный сон.

Глава 41

Утром девушке