Книга Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных - Люси Кук

инструментов. Это противоречило мышлению того времени, но сегодня считается само собой разумеющимся.

Джолли стала автором более ста научных работ, но, несмотря на такие академические достижения, она была в тени своих современников – Диан Фосси и Джейн Гудолл, и ее вклад в науку каким-то образом остался незамеченным. Возможно, это объяснялось еретическим характером ее исследований. В то время как Фосси и Гудолл описывали доминирующих горилл и иерархию самцов шимпанзе на материковой части Африки, Джолли была на Мадагаскаре, документируя нечто совершенно другое – неуместных альфа-самок.

Джолли прибыла на Мадагаскар в 1962 году, в возрасте двадцати пяти лет, со свежей докторской степенью из Йельского университета и крупными субсидиями на исследования, которыми она очень гордилась. Джолли обосновалась в Беренти, на изолированном юге, и приступила к работе по документированию своеобразной и малоизученной жизни приматов на острове. Ее главной навязчивой идеей был абсурдно харизматичный и теперь по праву знаменитый кошачий лемур, Lemur catta. Джолли обнаружила у своих полосатых суперзвезд удивительное поведение, которое ранее считалось исключительной прерогативой самцов.

Начнем с того, что именно самки в основном выполняют функцию территориальной обороны. У них хорошо развиты обонятельные железы, и они вырабатывают больше химических сигналов, чем самцы, – обратное тому, что можно было бы ожидать. Похоже, их больше интересует запах представителей своего пола, особенно размножающихся самок. Самые здоровые самки вырабатывают много эфиров жирных кислот, которые являются сигналом того, что они сильны и активны в половом плане. Опять же, это то, что обычно бывает только у самцов. Это говорит о том, что их запаховые сигналы, вероятно, связаны с конкуренцией с другими самками, в то время как самцы не представляют большой угрозы и их можно спокойно игнорировать.

Самки оставляют больше следов в «зонах конфронтации» и во время сражений между группами. Когда они забредают на соседнюю территорию, то обнюхивают запаховые метки соседей, но не оставляют своих собственных.

Это интересно, потому что напоминает то, что происходит, когда самцы шимпанзе отправляются в «патруль». Они очень возбуждены, но, когда покидают свою территорию и заходят на территорию соседей, внезапно становятся очень тихими, потому что не хотят, чтобы их поймали. Если они все-таки натыкаются на чужаков, то поднимают большой шум: кричат и барабанят по деревьям. Самки лемуров делают нечто похожее, но с запахами. Пробираясь по соседней территории и проверяя запахи здешних самок, они могут тайно оценить конкуренток, при этом не оставляя своего запаха и избегая возмездия со стороны соседей. Если же они все-таки встречают кого-нибудь на пути, то внезапно начинают активно метить все вокруг, пытаясь отпугнуть остальных. Это искуснее, чем кричать и стучать по деревьям, но, по сути, преследует ту же цель.

Самки кольцехвостых лемуров действительно проявляют физическую активность. Они были описаны как «исключительно агрессивные» по отношению к обоим полам. Они будут терроризировать и даже выселять подчиненных самок, что для группового вида может стать смертным приговором. Они не проявляют милосердия к матерям с детенышами, которые часто погибают в бою.

Враждебность самок в зависимости от ранга не является чем-то необычным среди приматов – мы уже были свидетелями издевательств в матриархате саваннских павианов, – но нападение на самцов – редкость. Одно исследование агрессии самок кошачьего лемура показало, что самцы в три раза чаще получают серьезные травмы. Некоторые даже умирают в результате насилия со стороны самок.

На Мадагаскаре я наблюдала, как самцы кошачьих лемуров подвергались физическим издевательствам – их кусали, толкали и били. Это делалось для того, чтобы заставить их отказаться от еды, уютного места для сна или места под солнечными лучами. Как и сифаки, полосатые лемуры очень серьезно относятся к принятию солнечных ванн – поджав ноги, раскинув руки и закатив в экстазе глаза, они впитывают солнечные лучи с бесстыдным энтузиазмом типичного британца из Бенидорма 1970-х годов. Если самец осмеливается занять самое солнечное место во время общего приготовления перед завтраком, его быстро и принудительно заставляют его покинуть.

Джолли отметила, что самцы кошачьих лемуров «боятся самок» из-за их «устрашающих» манер. Самки используют свою силу для собственной выгоды, а также для поддержания порядка. Джолли описала случай, когда самка вмешалась, чтобы защитить молодого лемура, над которым издевался взрослый самец, и «поставила его на место». Джолли пришла к выводу, что кошачьи лемуры – единственные дикие приматы, «у которых все самки доминируют над всеми самцами».

Радикальные наблюдения Джолли были опубликованы в 1966 году в книге, невинно озаглавленной «Поведение лемуров: полевое исследование на Мадагаскаре». В дополнение к каталогизации своих скрупулезных наблюдений за превосходством самок, Джолли также осмелилась предположить, что доминирующие самки лемуров могут предоставить «особенно захватывающий взгляд на нашу историю».

Мадагаскарские лемуры-просимианцы – наши самые примитивные родственники-приматы. Они произошли от раннего ответвления на основном эволюционном пути приматов, который впоследствии привел к разделению на обезьян Нового Света (населяющих Америку) и Старого Света (обезьян Африки и Азии), что вызвало эволюцию всех человекообразных обезьян, включая нас. Около пятидесяти-шестидесяти миллионов лет назад предки современных лемуров оказались изолированными на острове Мадагаскар. Никто точно не знает, как это произошло, но самая популярная теория гласит, что они приплыли на остров на плоту из растений. Эта новаторская группа предковых приматов затем эволюционировала, живя в изоляции на обширном и относительно ненаселенном острове, создав замечательное разнообразие видов – от крошечного мышиного лемура Microcebus berthae, весящего не более тридцати скрепок (это самый маленький примат в мире), до гориллы Archaeoindris fontoynontii (ныне, к сожалению, вымерший вид).

Джолли чувствовала, что место, где сходились эти три эволюционные линии – лемур, обезьяна Нового Света и обезьяна Старого Света, – давало ценную информацию о нашем общем предке, «уже не совсем обезьяне, которая первой установила социальные связи с себе подобными». Ее открытие этой ранней ветви свирепых, пугающих самок разрушило идею о том, что агрессивный патриархат самцов является естественным для всех приматов. Или, по крайней мере, должен таковым являться.

Новаторское открытие Джолли осталось незамеченным. Даже самые тщательные разоблачения не смогли подорвать господствующую идею о том, что «порядок в большинстве групп приматов поддерживается иерархией, которая в конечном счете зависит в первую очередь от силы самцов».

В шестидесятых и семидесятых приматология была по-настоящему загипнотизирована эффектными системами доминирования самцов. Эта одержимость началась еще в 1920-х годах, когда наука начала развиваться. Задала тон новаторская работа зоолога Солли Цукермана о павианах (часть линии обезьян Старого Света). «Самки бабуинов всегда находятся во власти своих самцов, и во многих ситуациях позиция самки отличается крайней пассивностью», – писал он в 1932 году. Хотя колония, за которой