Книга Ложное божество - rassvet

он даже хода времени, ибо был он возрождающейся душой человеческой, что бессмертие от самого Бога обрела.

И было у сей души имя, и звали ее Зигфридом, и вскоре должна была зацвести она, но никак не могла.

В мире духовном время было не властным, а потому не было печали в том, чтобы подождать, сколько нужно, вот только во время ожидания этого, нечто темное проникло в сей светлый мир, в обитель души человеческой.

И начала тьма распространяться по полям зеленым и застилать небо голубое, да заслонять солнце яркое. И принялась она в золотой дуб входить да цвет его менять с ярко-желтого на темно-черный. И забурлили ветра, и застонало небо грозами, и пролилась печаль ливнем, оплакивая душу невинную, погубленную.

С того самого времени не проблескивал свет солнечный на края сии, а лишь бури да ураганы проходили там, ливнями темными подпитывая дуб черный, что рост не в меру, ширился без конца и корнями землю бурил.

Начались с тех пор изменения, конца и края коем невидно было, и чем закончиться должны были они одному Богу ведома.

* * *

Зигфрид открыл глаза.

«Где это я? — осматривая потолок большого куполообразного помещения, подумал он, — ничего не помню. А! Я в пещере Чудес, второй тур испытания, точно, но как я попал именно сюда?»

Приподнявшись, парень начал осматриваться. Сейчас он находился в одном из залов пещеры, ярко освещенном десятком кристаллов на потолке и перегороженном в центре исполинскими воротами, вкопанными в землю.

«Ах да, врата их надо открыть для прохождения испытания».

Встав с пола, Зигфрид подошел к темным железным воротам, выкованным довольно топорно, без каких-либо узоров и с простыми «Г-образными» ручками.

Взявшись за одну из них, он дернул ее вперед, и одна из створок тут же открылась.

Сверкнула вспышка, и сбоку в стене появился проход, по-видимому, ведущий наверх.

«Вот и выход, — подумал Зигфрид, — хмм, я как-то странно себя чувствую и с памятью что-то не то. Хотя энергия буквально переполняет меня, захлестывает волна за волной, — медленно идя к проходу, юноша старался сконцентрироваться на своем внутреннем «Я» и вдруг понял, что произошло, — четвертый акт «Песни Жизни», завершен! Я перешел на пятый акт. Вот откуда этот прилив силы, если верить мастеру Го, завершение четвертого акта характеризуется массивным увеличением объема маны в теле. Вот только при переходе на пятый акт я еще должен был начать ощущать бурную радость, а ее что-то нет, только странная пустота в душе. Может у всех по-разному и мой опыт отличается от опыта мастера Го? Ладно, вернемся к этому вопросу позже».

Решив так, Зигфрид зашел в открывшийся каменный ход и начал подниматься по нему наверх. Путешествия по относительно узкой шахте, петляющей то вправо, то влево, юноша в какой-то момент понял, что данный ход вывел его к самому выходу из пещеры.

Вновь оказавшись в наземном бункере, что скрывал пещеру «Чудес» от любопытных глаз, Зигфрид почему-то задумался о самой сути данной пещеры. О ней никто из испытуемых не знал и даже не слышал, хотя судя по исполинскому зданию, построенному для ее скрытия, и целому лесу, посаженному рядом, нашли ее очень давно. Да, безусловно, секретных объектов в империи наверняка предостаточно, но в них не проводят испытания подростков, ибо тогда вся секретность потеряет смысл. Что-то в этом всем было не так, и не только в пещере, а вообще во всей этой затеи с двумя советами и турниром в частности. Вот только что было не так, понять решительно невозможно.

— Зигфрид Алмазов, прошу положить вашу ладонь на эту доску, — подойдя к юноше с нефритовой дощечкой, официальным тоном сказала помощница директора.

— Хорошо, — выполнил просьбу женщины он.

Дощечка вспыхнула нежно-голубым цветом.

— Вы прошли, — сказала она и, развернувшись, направилась к стоящему неподалеку Чарльзу, помимо которого в здании по сути никого и не было.

«Значит никто еще не прошел испытание? Хотя оно и логично, я был первым, да еще и самым устойчивым к магии разума. Вот только почему я не помню, как попал в финальную «комнату»? Странно все это, странно».

Вместе с тем, как Зигфрид прибывал в размышлениях, директор Чарльз внимательно наблюдал за ним.

«У этого мальчика невероятная способность к подавлению собственной ауры, без дара магических глаз вряд ли кто-то сможет точно определить его силу, кроме как в бою конечно. Плюс к этому его душа закрыта, он практикует «Песню Жизни»? Ранее как выяснилось, он учился у нас, я читал его дело, как мы только смогли проморгать такого талантливого мастера плетения? Все из-за этой смуты после гибели императорской семьи, теперь сложно будет заполучить расположения юнца, он наверняка осознал свою ценность. Жаль, очень жаль, не будь у меня столько дел, я бы заметил этого гения и сказал бы кому-нибудь приглядеть за ним».

Примерно через тридцать минут после завершения испытания первым участником, испытание завершил и второй, им оказался Роберт, с улыбкой и идеальной прической, вышедший из узкого скального прохода в своем привычном костюме.

— Господин Зигфрид, вы уже здесь как я и ду… — осекся на полуслове Роб, когда его золотистые глаза увидели нечто странное.

«Что это за черный барьер? Я не могу через него видеть, разве можно заблокировать магическое зрение? — искренне удивившись, подумал он, — господин Зигфрид не перестает удивлять, он может то, о чем я даже не слышал. Кто же он такой? Хотя это неважно, главное, если я буду держаться его, моя жизнь точно не погаснет в безвестности и тлене».

— Что-то не так Роберт? — вопросил Зигфрид, пустым взглядом смотря на человека перед ним.

— Совсем нет, все хорошо, просто я кое о чем задумался, — отмахнулся Роб.

— Скажи, через что ты прошел в пещере?

— Магия разума подвид иллюзии, мне показывали всяких монстров, соблазняли женщинами, богатством и так далее, чушь всякая.

— А манипуляции воспоминаниями и пятью чувствами не было?

На мгновение глаза Роба расширились в жгучем интересе, но моментально приняли прежний вид.

— Нет, не было, а у вас?

— Меня развлекали по полной.

— Правда? Интересно, неужели пещера имеет разные уровни воздействия, господин Зигфрид?

— Кто знает, поспрашивай у наших, когда они выйдут, что было с ними, потом расскажешь мне.

— Слушаюсь, — поклонился Роберт.

«Чего этот парень так выслуживается? Он ведь сам довольно умен и силен, — задался вопросом Зигфрид, — хотя это полезно для меня, пусть все остается как есть».

Еще через полчаса, испытание завершила Присцилла и, покинув пещеру, тут же с яркой улыбкой и нежностью во взгляде, направилась к двум парням