Книга Хроники дальних дорог - Иар Эльтеррус

— да, заслуживали. И логические аргументы никто не хотел слышать, любая попытка возразить против этого оборачивалась крупными неприятностями для возразившего. Вплоть до расстрела. Так погиб его старый товарищ, контр-адмирал Тиман Идальго. Он всего лишь засомневался в необходимости уничтожения всего населения какого-то крупного острова, и через два дня встал за это к стенке за «предательство идеалов». Остальные думавшие подобным образом офицеры урок усвоили хорошо и замолчали, послушно выполняя приказы и не решаясь высказать малейшее несогласие. Хотя многие после этого начали подумывать о побеге из страны, в которой стало слишком неуютно жить.

Пространственники флота подготовили переход, сопрягая навигационные кристаллы, и совершили его. Некоторое время галеоны находились в ничто, а затем снова вышли в реальный космос. Уже в системе Диркант. Не слишком далеко от очень крупного Зеленого острова, на котором проживало больше трех миллионов разумных. Адмирал смотрел на него и ему было тошно до предела, ведь сейчас придется отдавать приказ залить мирный остров напалмом. Норвего с каждой минутой все больше тянуло достать из кобуры ручной архат и выстрелить себе в голову. Ведь тогда для него сразу все закончится.

— Подготовиться к атаке по плану 12-А, — с трудом выдавил из себя командующий, понимая, что после исполнения этого приказа возврата не будет, он уже не сможет считать себя мужчиной и человеком.

Поэтому Норвего достал архат и приготовился умереть достойно. Если бы у адмирала сейчас была возможность уничтожить флот, он бы ею воспользовался без сомнений, но такой возможности не имелось. Хотя кое-что он все же сможет сделать, не зря считался одним из лучших тактиков в Академии. И адмирал отдал еще несколько приказаний, на первый взгляд правильных, но на самом деле очень вредных, поскольку они вскоре приведут к перегрузке больших архатов и взорвут до четверти, если не до половины кораблей флота. Ему, понятно, после этого придется сразу застрелиться, попадать живым в руки гестапо не хотелось. Может, после таких потерь и самоубийства командира его заместитель отменит атаку, ведь контр-адмирал Делидо — человек нерешительный, это давно и всем во флоте известно. Как второй, он очень хорош, пунктуален, дотошен, любой приказ выполнит от и до, но это если есть кому решать за него. А вот когда ответственность валится на самого Нелидо, он теряется и впадает в ступор.

Решение было приняло, и на душе адмирала стало легко, как никогда. Пусть его назовут предателем, пусть, зато он не станет убийцей женщин и детей. И Норвего продолжил отдавать приказы, которые в скором времени должны будут привести флот к коллапсу. Адъютанты забегали туда-сюда, никто не понимал смысла совершаемых эволюций, но люди привыкли доверять своему командиру, не зная, что он сейчас работает против них.

Флот развернулся шестью широкими, сплющенными полусферами по четыреста двадцать кораблей, после чего каждая из них двинулась к своей цели. Норвего сжал кулаки, понимая, что спасти всех все равно не сможет, несколько островов верящие фюреру офицеры все же зальют напалмом. Главное, чтобы не успели использовать на планетах страшные бомбы, способные сорвать атмосферу, это будет однозначной гибелью для всего населения.

Напряженные размышления, что бы еще придумать, были прерваны возгласом адъютанта. Не слишком далеко от идущей к Зеленому острову полусферы галеонов начала формироваться огромная воронка перехода, сообщая тем самым, что в систему переходит большой остров. Командовал полусферой довольно толковый офицер, гауптман Лангеро, он сразу развернул часть своего отряда к новому противнику — оставлять в тылу кого-либо во время сражения за систему не следовало, это азы тактики.

Появившееся из перехода нечто было похоже на что угодно, но только не на привычный остров. Огромное, усеянное надстройками и непонятными решетчатыми конструкциями железное зубило чуть ли не в милю длиной. На борту была какая-то непонятная надпись.

Губы адмирала тронула легкая, удовлетворенная улыбка. Это нечто очень напоминало, если судить по описаниям агентов, Железный остров, устроивший погром силам Рейха в системе Карит. А значит приказ уничтожить население Дирканта выполнен не будет. Слава всем богам!

И действительно, «зубило» тут же плюнуло огнем с решетчатых конструкций, разом превратив в пепел больше сотни кораблей, затем прыгнуло к другому отряду и использовало какое-то другое оружие, из-за чего галеоны один из другим начали проваливаться в возникающие перед ними черные воронки, исчезая в никуда. Третий отряд оказался уничтожен за какие-то пять минут небольшими ракетами, настигавшими корабли, как бы они ни пытались уйти из-под удара. После попадания оставалось немного мусора, выживших не было. Четвертый отряд проредили при помощи странных серых пятен, возникающих из ниоткуда и превращающих боевые галеоны в пылевые облака. А вот случившееся примерно с половиной пятого отряда заставило адмирала поежиться — корабли внезапно стали выглядеть так, словно для них прошли тысячи лет, люди на палубах мгновенно превратились в скелеты.

— Святые боги… — простонал замерший на месте от ужаса адъютант. — Да что мы им сделали-то?..

— Что? — приподнял бровь адмирал, поворачиваясь к нему. — Всего лишь решили убить без вины несколько миллионов женщин и детей. Полагаете этого недостаточно?

Адъютант дикими глазами посмотрел на него и отшатнулся, что-то лихорадочно бормоча себе под нос. Норвего рассмеялся ему вслед, ему почему-то было очень легко на душе, хоть он и сознавал, что вскоре умрет. И, скорее всего, не простой смертью.

Железный остров продолжал свирепствовать. Он прыгал туда-сюда, словно обезумевшая блоха, то и дело прокалывая пространство и оказываясь в совершенно неожиданных местах. Канониры рейха, конечно, стреляли в него, но ни разу не попали в столь верткую цель, она воевать на такой скорости были просто не приучены. Осталось только удивляться силе и опыту кормчих острова, таких магов-пространственников поди еще найди.

Адмирал совершенно спокойно смотрел на разгром своего флота, испытывая жестокое удовлетворение от происходящего. Да, многих знакомых офицеров ему было жаль, на первый взгляд — неплохие люди. Но они сами выбрали свою судьбу, решив, что имеют право безнаказанно убивать ни в чем не повинных и ничего им плохого не сделавших мирных жителей, кем бы они там ни были, хоть орками, хоть эльфами, хоть смесками.

Через некоторое время Норвего убедился, что его явно хотят взять живым — флагманский галеон не обстреливали, но к нему направились две странные треугольные штуки, они походили на вытянутые вперед объемные ромбы. Достигнув «Рассвета Рейха», они выплюнули из себя десятка полтора воинов в бронедоспехов, которые легко миновали безвоздушное пространство и начали наводить на флагмане свои порядки. Любого оказавшего сопротивление тут же безжалостно расстреливали из какого-то странного оружия, выплевывавшего сгустки белого огня.

Когда на мостик