Книга Ревизор: возвращение в СССР 5 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я просто поражена, с каким удовольствием ты берешься за такую сложную и важную задачу! Да я бы ни за что не решилась… Чужой директор, чужие работники, все на тебя смотрят… да я бы, наверное, в обморок упала! А у тебя глаза сверкают от радости!
— Хочешь, я тебя научу, как перестать бояться на публичных выступлениях? — предложил я.
— Конечно! — теперь уже глаза Галии вспыхнули от радости.
— Смотри, люди разные, поэтому помогают им разные вещи. Вот, к примеру, представь, что речь идет о человеке, который очень любит деньги. Или даже просто ему нужны деньги. К примеру, у парня есть девушка, за которой он хочет красиво ухаживать, и ему нужны на это деньги. В кафе отвести, купить подарок, к примеру. Или девушка хочет себе новое платье пошить, да юбку, и да, ей тоже нужны деньги на ткань. И вот тогда, когда ты выходишь на платное выступление, ты перестаешь видеть в зале людей. Вместо каждого из них ты видишь то, что хочешь купить на деньги за это выступление. Двадцать коктейлей для своей девушки и два букета цветов? Тогда просто раскидываешь их по всему залу и говоришь себе, что заберешь их в конце выступления. Отрез ткани на платье? Раскатывай мысленно этот отрез по всему залу и предвкушай, что скоро эта ткань станет своей. Ну а если очень любишь сами деньги, то просто делишь сумму, которую получишь, на количество присутствующих. Предположим, в зале сидит сто человек. Заработок десять рублей — значит, на каждом кресле сидят твои десять копеек. Закончила выступать — и они все твои.
Галия немного оторопела от такого совета. Но отчитывать меня не стала. Ну да, я уже заметил, что денег она не чурается, и бедной быть не хочет. Нормальное отношение к деньгам, без фанатизма и крайностей.
— Другой способ — не смотри на всех. Смотри только на одного человека на первом ряду. Представь при этом, что это твой хороший друг, и выступай так, словно ты общаешься только с ним. Тебе же не сложно чувствовать себя раскованно, уверенно и улыбаться, когда ты рассказываешь какую-то историю своему хорошему другу? Вот и выступишь без всяких проблем! А все остальные и не поймут, что происходит. Увидят улыбающегося, красноречивого оратора, уверенно чувствующего себя на сцене.
Галия задумчиво кивнула — сразу понял, что ей этот способ понравился больше первого. А затем спросила:
— А ты сам какой из них используешь?
— Ну, если очень нужны деньги, то первый способ реально способен вызвать у меня прилив энтузиазма, — честно признался я, — а второй способ очень хорош для начинающих ораторов. Меня ничем особенно не смутить, так что мне он точно не нужен.
Галия задумчиво кивнула.
— Еще один важный момент — если ты заранее хорошо подготовился, то ты не смущаешься и не стесняешься. Чего смущаться — ты же знаешь намного больше по теме своего доклада, чем все, кто сидит в зале? Даже если спросят что-то, ты просто ответишь на вопрос, и все. В чем вообще проблема? И ты знаешь, что деньги за доклад ты честно заработаешь, потому что хорошо подготовился и знаешь большинство нужных ответов.
— А если спросят что-то, на что ты не знаешь ответа? — спросила Галия, и в ее глазах снова заплескалась паника. Блин, да ей надо реально в театр идти играть — она себя, задавая этот вопрос, уже на сцене докладчиком представила! В театре будет очень легко вживаться в свою роль!
— Ну, это нормально — не знать ответ на все вопросы. Даже в Политбюро не знают ответы на все вопросы, но мы, конечно, не будем это где-то еще обсуждать, верно? — улыбнулся я, — но хочешь, можем потренироваться прямо сейчас. Ты знаешь, что тему доклада я получил только что, и точно не мог успеть подготовиться. Давай, задавай мне трудные вопросы!
Галия аж подвисла от такого предложения. Но явно заинтересовалась, и отказываться не стала. Собралась, и уже через секунд двадцать спросила:
— А как трудящиеся смогут опереться на комсомол, когда мы построим коммунизм?
Эх, хотелось мне дать честный ответ, тем более, что я его знал, что коммунизм мы не построим, но заниматься ерундой, которая Галией будет немедленно расценена как махровая антисоветчина, я не стал. Надо знать, о чем болтать языком! Поэтому я ответил:
— При коммунизме, как и при социализме, комсомольцы будут передовым отрядом трудящихся! Их задачей, как и раньше, будет вдохновлять трудящихся и подавать руку поддержки тем, кто в ней нуждается. Коммунизм не означает, что не нужно будет трудиться или никто больше не будет нуждаться в трудовых рекордах. Просто люди станут более сознательны, и будут работать не за деньги, а желая сделать свою советскую родину еще более красивой и процветающей!
Галия оторопела. А потом стала задавать вопросы как из пулемета. И про комсомольские стройки, и про сотрудничество с КПСС, и про роль комсомола в налаживании связей с зарубежными прогрессивными силами. Я спокойно отвечал на каждый вопрос. Только минут через пятнадцать девушка оставила попытки меня завалить. Но не обрадовалась, а уныло села на свой стул.
— Не понял, чего это мы приуныли? — удивленно спросил ее.
— Да я поняла, что ты меня с этими способами выступления просто успокаиваешь! — расстроенно сказала она, — они другим не помогут, как тебе, ты же и так все знаешь! Ты такой умный! Я уже в институте учусь, а половины не знаю того, что ты сейчас сказал. Вот и чего тебе волноваться?
Неожиданный вывод, хотя определённый смысл в нем был. Ясное дело, что я уму-разуму почти шестьдесят лет набирался, и обычному пареньку до меня далеко.
— Если упорно и серьезно заниматься, то любой может знать много! — пожал плечами я, — ну, пошли тебя провожать, что ли!
Отвел Галию домой, снова прибежал на завод — библиотека еще час была открыта, занялся подготовкой доклада. И без всякого Интернета управился за этот час — 1971 год очень благодарное время для подготовки докладов про комсомол. По первой просьбе библиотекарь подвела меня к полкам, полным книг, написанных знаменитыми комсомольцами, и о знаменитых комсомольцах. О многих я в прежней
