Книга Море играет со смертью - Влада Ольховская

вместе, и не нашлось бы ни одной причины это разрушить. Марат даже допускал, что однажды захочет жениться на Ксюше, искренне, потому что… почему нет?

Пока же осью его существования оставалась карьера. Он не мечтал – он был уверен, что рано или поздно доберется до вершины. Плевать, какова там статистическая вероятность – сделает, и все. Ксюшу раздражали такие разговоры, и она порой посмеивалась над его планами. Его раздражало то, что кто-то посмеивается над его планами. Круг замыкался. В эти дни мысли о свадьбе позорно отступали.

Но вот однажды Ксюша пришла к нему заплаканной. Рассказала про задержку, про положительный тест. Кричала, что не понимает, как это произошло – и он тоже не понимал. Марат не сваливал всю ответственность на нее, они оба перестраховывались, сейчас дети только помешают… Но что толку кричать и возмущаться, если ребенок уже был. Ксюша два раза все проверила, прежде чем прийти к любовнику.

– Мысль об измене мне тогда и в голову не пришла, – криво усмехнулся Марат. – О том, что ребенок не мой. Ксюха была со мной большую часть времени – жили вместе, служили в одном театре. Нужно быть гением стратегии, чтобы при таких условиях изменить мне. Тогда это казалось просто невозможным.

Выбор оставался нехитрый: свадьба или аборт. О том, что его ребенок родится вне брака и будет носить непонятно чью фамилию, Марат и не помышлял. Дело даже не в скандалах, в ту пору он был еще не слишком популярен, журналисты им не интересовались. Дело в его будущем – и в будущем этого ребенка.

Мысли об аборте долго не продержались. Марат и Ксения быстро сыграли свадьбу – просто заключили брак и отметили в театре, бурных празднований и белого платья не было, на это и правда не нашлось денег.

Они предполагали, что Ксюша родит, посидит с малышом годик-другой, а потом они наймут хорошую няньку, и молодая мать сможет вернуться в театр. Однако судьба распорядилась иначе: их Матвей родился инвалидом. В первые месяцы они еще на что-то надеялись, носились по врачам, цеплялись за любую возможность лечения. Но в итоге им пришлось признать: это не лечится, это навсегда. Жизнь семьи теперь будет строиться вокруг болезни ребенка.

О том, чтобы уйти, Марат не думал. Его родители обвиняли во всем Ксению: мол, это ее гены сказались, в их семье таких не было! Он никого не слушал. Он чувствовал и свою ответственность, оба супруга потом обследовались, но причину того, что произошло с Матвеем, так и не нашли. Врачи разводили руками и перекрывали все не слишком научным, однако неоспоримым аргументом:

– Такое иногда случается.

Они теперь жили по-другому. Ксения признала, что в театр больше не вернется, и приняла это с удивительным смирением. Материнские заботы накрыли ее с головой, времени на тоску по утерянным мечтам не оставалось.

Но не задержался в театре и Марат. Семье нужны были деньги, больше, чем раньше. Матвею требовались постоянное лечение и частая реабилитация. Кино приносило куда больше, чем театр, и Марат соглашался на любые роли, даже те, которые находил омерзительными. Ксюша лично просматривала его предложения и, если он хотел отказаться, молча подносила к нему рыдающего ребенка.

Театр неожиданно превратился в несбыточную мечту.

– Это мало кто поймет, – вздохнул Марат. – Людям со стороны кажется: тут роли и там роли. В кино просто платят больше. Все побеждают! Но театр – это не съемка, это другое… Лучшее. Тут словами не объяснишь… Ты видишь зрителей, чувствуешь их, ты как будто насыщаешься их энергией… Это тоже эйфория. К тому же есть роли, которые я мог сыграть только в театре, которые мне хотелось сыграть… Ксюха понимала это, она и сама была актрисой. Но она не собиралась давать мне поблажку, потому что ребенок ведь превыше всего. Она твердила мне, что Матвею не хватает, нужно больше… Из театра я тогда ушел, снова устроился уже после развода. Но перерыв получился больше десяти лет…

Зато карьера Марата в кино стремительно летела вверх. Его приглашали в фильмы и сериалы, его имя постепенно становилось одной из основ хороших сборов, и это увеличивало его гонорары. Проблемы с деньгами в семье наконец прекратились.

Вот тогда Ксения и захотела второго ребенка.

– Она говорила, что за Матвеем ухаживать уже легче, что ей одиноко целыми днями наедине с ним, что больше детей – лучше… Ну и про то, что в доме нужен здоровый ребенок, тоже говорила.

Марат сомневался долго. Он любил Матвея, наловчился возиться с ним, радовался его улыбкам. И все же в глубине души засел страх: вдруг ситуация повторится? Причину не нашли. Что они станут делать, если снова родится больной ребенок? Выдержит ли Марат страдания двух детей?

Ксения настаивала, и он согласился. Марата не покидало чувство вины за то, что она отдает семье куда больше, чем он: и карьеру, и молодость, и общение с подругами. В конце концов, если она уверена, что все сложится хорошо, кто он такой, чтобы ей отказывать?

Но, увы, подтвердились именно его страхи. Младшая девочка родилась с еще большим букетом диагнозов, чем ее брат.

Вот тогда Марат впервые сорвался, ушел в запой. Ксения злилась на него и обвиняла во всем на свете – в болезни дочери, в том, что он трусливо прячется от проблем, бухает, когда ей так нужна помощь. И Марат понимал, что как минимум в части своих обвинений она права, но ничего не мог с собой поделать. Боль, страх и стыд были настолько сильны, что он не выдерживал, спасался от них как мог; ему казалось, что иначе они просто его раздавят. Стыд был не за ребенка – за себя. Марата не покидало чувство, что он не предусмотрел все риски, что-то сделал не так, и отвечать за это станет маленькая девочка.

И снова медики разводили руками. Они признавали, что болезни у детей генетические, явно наследственные, но откуда они вдруг взялись – никто точно сказать не мог. Марат тогда укрепился лишь в одном решении: больше у него детей не будет. Никогда. Он даже подумывал в то время об операции, но быстро отказался от этой идеи, не хотелось издеваться над собой. Он просто стал внимателен ко всем доступным способам предохранения.

Жизнь, пошатнувшаяся от нового удара, вернулась в привычную колею. Он работал как проклятый, почти без выходных. Или съемки, или репетиции, или курсы, позволяющие подготовиться к роли – плавание, фехтование, верховая езда. Все, что требовало максимального сосредоточения и отвлекало