Книга Два Меча Судьбы - Утау Лир

В конце концов, через несколько часов резни юноше это надоело и он решил вернуться в свою пещеру Бессмертного. Как достаточно сильному практику, сильнейшему на своей стадии, Ла Раи не требовался сон или еда, однако это не касалось обычного морального отдыха. За последние три года произошло слишком много всего, к тому же это известие о смерти матери… Все-таки Ла Раи был обычным ребёнком с древними корнями и могущественным скрытым талантом, если задуматься, это его совсем не радовало. Если раньше его жизнь была примерно ясна и очевидна, то теперь будущее было покрыто вязким туманом. Он знает свою цель, однако словно идет вслепую. Возможно, тринадцатая ступень Конденсации Ци приблизила его к цели, а может быть, наоборот, лишь отдалила.

— Почему ты покрыто чернотой…? — спрашивал он у будущего, лежа у входа в пещеру Бессмертного и глядя на молчаливые звезды, — Или я просто смотрю не туда? Почему из всего Клана остался лишь я? Почему вы так жестоки к людям с фамилией Ла, Небеса?

Отчего-то юноше показалось, что на секунду он обрел способность спокойно, беспрепятственно мыслить и ухватился за какую-то деталь… ему внезапно вспомнились слова мужчины с пугающей кровавой аурой и Чжвэй Утуна, а именно некая королева. Однако эта странная мысль, не успев полностью оформиться в голове юноши, сразу испарилась, словно некая сила раздавила ее своей могучей волей. Но эта секунда ясности дала нечто еще, подсказку, единственно-верный путь… а возможно, лишь один из путей.

— Я должен вернуться на Мертвенное Плато, — прошептал он ночному небу, однако этот голос, казалось, слышал каждый в государстве Дунло.

Юноша не стал тревожить Сюй Цин, сев в позу лотоса и погрузившись в медитацию. Он не станет возводить основание сейчас, подождет около месяца, чтобы Сюй Цин изучила свитки и, возможно, обрела просветление относительно наследия грандмастера Золотой Лотос.

Насколько Ла Раи успел понять, в этом наследии содержалась вся жизнь Золотого Лотоса — его Дао алхимии, алхимические рецепты, сто тысяч целебных трав и растений, а также десять миллионов вариаций. Без сомнений, если Сюй Цин удастся, ее Дао алхимии либо станет намного сильнее, либо умрет, превратившись в Дал алхимии грандмастера Золотой Лотос.

Месяц пролетел совсем незаметно, Ла Раи медитировал, постоянно пытаясь уловить то состояние и мысль, раздавленную чем-то неподвластным его пониманию. Сюй Цин за этот месяц ни разу не покинула пределов своей пещеры Бессмертного. Юноша не знал наверняка, чем она занята, но что-то ему подсказывало, что она либо сидит за свитками, либо путается получить просветление о наследии.

Что интересно, на Демонической горе живности будто и не убавилось, однако местные зверюшки шарахались при малейшем вздохе на горе Ла Раи. Они явно не хотели его провоцировать, словно в них внезапно появились зачатки сознания.

Наконец, без всякой радости вздохнув, Ла Раи направился к Сюй Цин. Ему нужно хотябы передать ей нефритовую дощечку с рецептом пилюли Совершенного Основания, поскольку он понятия не имел, сколько времени займёт прорыв со стадии Конденсации Ци на Возведение Основания.

Однако когда он вошел, застыл на месте, словно ледяная статуя. Сюй Цин сидел в позе лотоса, а напротив нее, сияя ярким золотым светом, парила нефритовая дощечка. Похоже, прямо сейчас девушка была в процессе просветления! Где-то в стороне лежали аккуратно сложенные на камне прочитанные свитки. Сама девушка тоже будто бы сияла. Словно ее аура и аура дощечки были одним целым! К сожалению, Ла Раи не был до конца уверен, что именно это означает, однако одно он знал точно: наследие она получит.

Решив дать девушке еще несколько дней, Ла Раи вернулся к себе и вновь погрузился в медитацию. Так прошло еще три дня. Наконец, в пещере Бессмертного глаза Сюй Цин распахнулись. В них горели золотые искорки. Сияние нефритовой дощечки на секунду вспыхнуло, а затем исчезло. Дощечка мягко опустилась на протянутую руку Сюй Цин.

— Все прочитанные ранее свитки и рядом не стоят с этим! — прошептала она, — Вот, значит, какой твое Дао алхимии… однако мое Дао, хоть и пересекается с ним в некоторых моментах, все же другое. Благодарю, Почтенный.

Эти слова были адресованы грандмастеру Золотой Лотос, чей дух позволил девушке узреть свое наследие. Конечно, будь на ее месте Ла Раи, все бы решила текущая в нем кровь, но Сюй Цин не имела никакого кровного родства с Кланом Ла. Так что ей несказанно повезло!

Поклонившись нефритовой дощечке, девушка вышла из своей пещеры Бессмертного и направилась к Ла Раи. Однако юноша, словно почувствовав шевеление воздуха, открыл глаза и полетел навстречу Сюй Цин. Словно призрак, возникнув перед ней, он вопросительно посмотрел на старую подругу. Сюй Цин улыбнулась и отдала ему нефритовую дощечку.

Как оказалось, она не утратила свои свойства, Ла Раи сразу понял, что эта нефритовая дощечка — одна из ценнейших вещей в Клане, ведь во всем мире Южного Звездопада не было алхимика равного грандмастеру Золотой Лотос.

— Это рецепт пилюли Совершенного Основания, — произнес он, спрятав одну нефритовую дощечку в свою бездонную сумку и достав другую, и передал ее девушке вместе с сумкой со всеми имеющимися у него травами, — Посмотри, что тут есть, и, если всего хватает, переплавь для меня одну такую пилюлю. Пожалуйста.

Сюй Цин приложила нефритовую дощечку ко лбу и нахмурила брови. С одной стороны, ей было понятно написанное, да и она знала в точности, как выглядят указанные травы… дело было в другом. Эта пилюля получалась из девяти малых пилюль, образуя десятую. Немного подумав над этим, девушка пришла к выводу, что девять здесь — Абсолют, а десятая, конечная пилюля — то, что содержит в себе этот Абсолют, — Совершенство.

Но ее смутило вовсе не это, а то, как взаимодействуют травы этих девяти пилюль. Ведь, по сути, первая малая пилюля символизировала огонь, вторая воде, третья землю, четвертая воздух, пятая — молнию. Это было вполне понятно, в конце, пять этих элементов были чем-то вроде ядра мира Южного Звездопада. Но вот четыре другие пилюли… дерево, кровь, металл и… яд! И этот яд был главным элементом, вызвавшем в Сюй Цин сомнения и замешательство. Нет, она не сомневалась в том, что рецепт верен, она сомневалась в предназначении этой пилюли.

«…Из ничего сотвори все, обрати время вспять, залечи зияющие раны!»

Эта строчка относилась к девятой пилюле, ядовитой пилюлей. Сюй Цин начала в очередной раз вчитываться в рецепт и списки необходимых трав. Внезапно ее глаза заблестели, а руки начали дрожать. Пять стихий символизировали мир Южного Звездопада, дерево — жизнь, металл — упорство, кровь — желание, а яд… яд был катализатором, что создавал из всего этого разношерстного сборища Совершенство. Не будь у девушки выдающегося таланта к алхимии, ей бы не удалось это понять, как и создать пилюлю. Но теперь… у нее был шанс.

— Я смогу, — решительно кивнула Сюй Цин, принимая сумку с травами, в которой обнаружилась еще и алхимическая печь. Причем, надо заметить, очень хорошая алхимическая печь. Ничего больше не говоря, она развернулась в свою пещеру Бессмертного и запечатала вход, намекая Ла Раи отправляться по своим делам.