Книга Мера зверь: Прорыв - Александр Изотов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Больше я не мог ничего сделать, хотя сердце и надрывалось. Всё-таки долгое путешествие сблизило нас…
Но, если оставаться здесь, могу потерять и Хильду с ее помощниками.
Кивнув самому себе, я подхватился с места и попрыгал по снегу в сторону вершины. Осталось не так долго идти, если верить моему глазомеру.
***
Ярость гнала меня вверх вдвое быстрее, но бдительность не притупила. Когда через полчаса бега у меня вдруг исчезли все чувства, я сразу же насторожился. Это ощущение было мне знакомо.
Нет, я все ещё был зверем. Просто чутьё не работало.
Солнце искрилось на белом снегу, заставляя жмуриться, но вскоре я заметил, что искр слишком много. Перенастроив зрение, я стал внимательнее рассматривать эфир вокруг.
Вершина горы была уже близко, и мне не удавалось разглядеть, что там сверху, за каменным лбом, за которым даже снег не мог зацепиться. Зато я прекрасно видел, что где-то там находится мощный источник искр. Кто-то невероятно сильный глушил всю магию вокруг.
Раздался знакомый крик… Хильда!
Неизвестность придала мне сил, и я мощными прыжками, вылетая из снега на полметра, полетел вперёд.
Надо бы и остановиться, осмотреться, но мне казалось, что времени просто нет…
Я вылетел через край на верхнюю площадку и замер…
Вокруг огромное небо, будто упавшее на мир. Пик горы, куда я забрался, имел на самой вершине плоскую форму, и этот пустырь был довольно огромен.
В центре стояли руины небольшого храма с крышей, напоминающей китайскую пагоду — будто в Шаолинь попал. Здесь строение сохранилось гораздо лучше, чем в Проклятых Горах.
И на самой крыше этого храма будто искровую лампочку включили — если бы не способность видеть глушащую магию, я бы там никого не видел. Но для внутреннего зрения на крыше стоял сияющий силуэт, и по контурам, от которых эта лучистая аура распространялась, можно было определить, кто это.
Два крыла, огромный рост, в руке огромный меч.
Ангел!
О, да, эту магию я знаю. Ровный фон во всех чувствах, никакой опасности от него не исходит. И не знаешь, что сейчас умрёшь, ровно до того момента, как невидимый клинок не пронзит тебя.
Во мне стала разгораться ненависть. Должок у вас передо мной.
В этот момент силуэт качнулся, будто стал поворачиваться в мою сторону…
— Арне, справа! — крик Хильды вывел меня из ступора.
А потом талисман Рычка резко надавил на шею, кидая меня на колено. Мне пришлось опустить голову.
— Рычок, — прошипел я, — Какого?
Я почувствовал на себе взгляд крылатого, и мне стало не по себе. Так смотрят на муравья, ползущего под ногами. Придавить или нет? Да, пусть живёт.
Равнодушие, разбавленное лёгким интересом. «А это что за букашка?»
Талисман, шнурок которого чудом не обрывался, продолжал давить, лишь бы я не поднимал головы…
Я всё же исподлобья рассмотрел, что творилось на земле.
Хильда и её помощники сражались, вот только не с ангелом, а с животными. Около десятка крупных мохнатых ящериц кружили перед крыльцом храма, взметая вихри снега, и пытались пробить брешь в обороне.
Дикая стояли на нижних ступенях, рядом с ней Фолки и Арне. Варг стоял выше, на входе, и отстреливался. Они заняли позиции и просто не пускали хищников внутрь храма. Среди ящериц лежали несколько тел, и кто это был, я рассмотреть не мог.
Через секунду до меня дошло — звери не видели ангела на крыше. Они просто не знали, что за ними наблюдают!
И, едва эта мысль проклюнулась в голове, как талисман отпустил меня.
— О-о-ох, — я потёр шею.
Теперь ясно — это был жирный намёк, что нельзя смотреть наверх. И если я буду пялиться во все глаза, то непонятно как среагирует высокая мера. Возможно, укокошит всех, кто здесь находится.
Ну, остаётся только принять правила игры. Пусть думает, что его не видят.
А вообще, у меня уже был на счету один ангел. Отравленные наконечники лежали за пазухой, а вот как заставить бы еще этого летуна подняться на пару километров вверх?
Усмехнувшись, я встал в полный рост и пошёл вперед, подняв копье над головой.
— Волки! — крикнул я во всё горло.
Мне удалось привлечь внимание всех.
— Спика! Нет!
— О, да, — проворчал я, перехватывая щит и переходя на бег.
Ящерицы тоже на миг замерли, повернули головы, рассматривая новую цель. Варг сразу же влепил стрелу одной в затылок, и мохнатая рептилия, так и продолжая смотреть на меня, медленно осела в снег.
Интеллектом они не блистали.
Я разогнал все свои чувства до предела, впуская энергию земли вперемешку со всеми стихиями внутрь. Она заструилась, скручиваясь в спираль, и стала наращивать скорость.
— Ну, поехали… — прошептал я.
Первое животное получает прямой удар в раскрытую пасть, и «каменное жало» пробивает череп бедняге. Я ныряю под тело, одновременно выставив щит.
На мгновение возникает заминка, пока копье вытягивается из жертвы, и в щит врезается второй противник. Движение рукой — и основная энергия броска проходит мимо, хищник кувыркается где-то за спиной.
Копьё уже свободно, и я раскручиваю им широкую дугу, отгоняя сразу полдесятка клацающих зубов. Продолжая вращение, я припадаю на колено, а потом рубящим движением бью по земле:
«Унда ин террам!» — эти слова прозвучали лишь мысленно, а волна уже ушла, превращая сразу трёх хищников в разорванные клочья.
Рычание сбоку, я отбиваюсь щитом и пробиваю брюхо. Затем нырок за поверженную жертву — за спиной уже клацают челюсти, но хищники не успевают.
Ещё одна ящерица в высоком прыжке нападает сверху, но её в глаз прямо в полёте попадает стрела. Я, пригибаясь, пролетаю под ней, и вырываюсь из окружения.
— Спика, твою мать! — крик Хильды возвращает меня в реальность, — Беги к нам.
Обернувшись, я увидел, как через край, откуда только что поднялся, на вершину забираются ещё твари.
Ящериц становилось всё больше, и то, что моя атака унесла жизни нескольким, никаким образом не добавила преимущества. За моей спиной к нам неслось ещё столько же хищников.
— Дерьмо нулячье! — выругался я, уходя в бок и отбивая в сторону очередной прыжок врага.
В грудь стали прилетать светлячки, прибавляя сил, а заодно и ума.
Мелькнула озорная мысль и я, увернувшись сразу от нескольких, стал прорываться к Хильде. Варг старался помогать мне, в теле некоторых ящериц вырастали стрелы, но парню приходилось экономить их.
