Книга Край чёрных магнолий - Ольга Вешнева

– Тихон мой друг.

– Такой же друг как Лизкин? Тогда порядок. Да, хотел я отжать у Лизки завод. Он был обещан мне ее отцом. Но дело прошлое. Забытое. У меня к Тихону и к ней предъявы нет и быть не может… Эй, Пашка! Неси вино и шашлыки. Отметим мое выздоровление! Красавица, я угощаю! Будем и с тобой дружить.

Пока братва Дырявого Джо приходила в себя и готовилась к банкету, я оделась и бегло изучила записную книжку. Попади она в нужные руки, столько уголовных дел можно было открыть! Но разве могли местные правоохранители обидеть беспамятливого друга? Получилось бы не по-людски.

– Ты готов, Дырявый, официально подтвердить свое алиби? – отодвинув блюдо с шашлыком, я положила на стол записную книжку и прочитала вслух:

– 9 00. Приструнить гопников в районе пивнушки “Буйвол”.

– Было такое, – не отрицал Джаник, подгрызая крайний кусок шашлыка на шампуре. – Обнаглела местная шпана, не признавала мой авторитет. Побазарили как подобает. Узнали свое место пацаны.

– 10 30. Разобраться с крысой в коллективе шашлычной на улице Тертых Калачей. Принять крайние меры. Нужны бабки.

Я подумала, что тут зашифровано заказное убийство стукача. Внутри похолодело, пальцы отпустили записную книжку.

– Крыса?!

– Все так, – мафиози кивнул. – В шашлычной завелась огромная крыса. Пугала девок в коллективе и клиентов. Я приехал в старый деревянный райончик, поговорил с бабками и купил у одной из них кошку-крысоловку. Смотри. Я отправил электронное письмо жалобщице, – Джаник взял со стола айфон и открыл почту. – “Уважаемая Мария Сергеевна, как руководитель шашлычной, я принял срочные меры после Вашего обращения и поселил в заведении кошку. Можете как прежде обедать у нас и не бояться грызунов”. А вот ее ответ: “Уважаемый Джаник Рубенович, довожу до Вашего сведения, что у меня сильнейшая аллергия на кошачью шерсть, поэтому я больше не смогу проводить обеденный перерыв в Вашем кафе”. Ну прикинь! Ради клиентов ты в лепешку разбиваешься, и все равно на них не угодишь. Всегда они чем-то недовольны!

– Покушение на Тихона было совершено после одиннадцати.

– Я приехал в шашлычную с кошкой за полдень. Если не доверяешь мне, поезжай к той бабке, у которой я купил кошку. Она живет в седьмом доме по улице Георгинов, синенький домишка. Я все помню! Если тебе делать нечего, как моим обормотам, поговори с сотрудниками шашлычной. Клоп и Седой меня сопровождали, а эти лоботрясы, – Джаник обвел жестом кряхтящих громил, – тут сидели в ресторане. Бездельники! Вот заставлю вас копать подводный водоем!

– Обводной, – поправил Клоп.

– Я тебе верю, Джаник – я вернула охраннику пистолет. – Прости, что на тебя подумала.

– Ты правильно подумала! Я теперь все помню! Даже то, чего не нужно. Скажи мне, Клоп, когда у твоей тещи день рождения? – Джаник стукнул кулаками в грудь, как самец гориллы перед соперником.

– Не помню, – глаза Клопа испуганно забегали. – Когда?

– Второго сентября. Еще не скоро, – усмехнулся Джаник.

– Напомни мне тогда, Дырявый, – Клоп погладил лысину, – чтобы я успел купить подарок. Не то песец ко мне придет! Ой, какой жирный!

– Эй, пацаны и… девчонки, – Джаник встал для тоста. – Что ж мне теперь, счастливое погоняло менять? Память у меня больше не дырявая.

– Но дырка в голове осталась, – напомнил Седой. – Значит, ты по-прежнему Дырявый Джо.

– Да! Выпьем за новую память Дырявого Джо! – мафиози опрокинул стакан виски. – Ты почему не пьешь, звезда стриптиза?

– Я думаю… – положив записную книжку к пустому стакану Джаника, я уныло подперла рукой щеку. – Кто хотел убить вампира Тихона?

– Мы таких не знаем. Мэрчик наш – и тот его не достает. Грамоты ему вручает. Может на него наехал вампирский пахан? Эти гниды знают, из кого сухарик сделать, а кого до поры не трогать. Они тут всех спрессовали. Народ боится по ночам из дома выползать. У меня часть бизнеса тонет в убытках. Никто не хочет ни работать, ни оттягиваться в ночном клубе. Месяц ищу замену Юми... Эх… Кинула она меня. Сказала, дескать у нее творческий кризис и на работе завал! Моя она была, без гону. Все у нас было в ажуре. И… амба! Сатибо тоже больше не проводит в ресторане вечеров японской кухни. Он классный повар.

А Юми… Она чудо! Жалко, ты не видела ее шоу “Тайны Гейши”. Вот крутяк был. Толпа собиралась в зале – не вздохнуть. Сейчас тут пусто. Света, решайся, я хорошо заплачу. Давай, сбацаем с тобой шоу охотницы? У тебя отличные задатки: пластика, гимнастика, талант. На тебя народ попрет не хуже, чем на Юми.

– У меня нет времени на танцы-раздеванцы, Джаник. Кто-то должен спасать людей от вампиров, а иногда – наоборот.

– Я не тороплю. Подумай... Буду ждать.

– Подумаю. А ты морковку жуй, Дырявый. Она укрепляет память, – я вышла из-за стола, так ни к чему и не притронувшись.

Волочаровская мафия проводила меня как дорогую гостью. Клоп и Седой пожали мне руку и сказали, что рады знакомству.

– Наконец-то мы отдохнем, – просиял Седой. – Надоело быть ходячей энциклопедией. Помнить обо всем на свете и консультировать босса. Мозги кипят. Надо их остудить. Потом может рванем на “Поле Чудес” или в “Кто хочет стать миллионером?” Не пропадать же знаниям!

Сэнсэй Хитоши назначил встречу у моста через реку Чудинку. Исполнительный директор мясокомбината спешил на деловую встречу, поэтому без долгих бесед справился о здоровье Тихона. Мы вместе перекинули из “Гелендвагена” в “Уазик” тюки с пожитками вампира и три пятилитровых бутыли с вампирским ужином.

***

Вернувшись домой, я загнала в гараж Козленка. Удивилась, что вампир не вышел меня встретить. Странно… В доме тихо. Входная дверь заперта. Я начала переживать.

– Тихон! Тиша! Привет! Взгляни на мои обновки от Вадика и Славика. Иди сюда! Я подружилась с Дырявым Джо и нечаянно вернула ему память! – я оставила в гостиной огромные, но для меня невесомые пакеты с одеждой и обувью.

Дом казался пустым. Если чуткий вампир и спал на втором этаже, то звук мотора Козленка, мои шаги, а тем более, громкий голос должны были его разбудить.

Я поднялась на второй этаж, остановилась в узком холле.

– Тиша!

– Све-е-етик, – с чердака донеслось слабое блеяние.

– Тиш, ты чего, от бараньей крови сам превратился в барана? – я забралась на чердак, покашливая от пыли и навязчивого смеха. Забавно было представлять ставшего в прямом смысле “белым и пушистым” вампирюшника.

– Ты где? – дыша в ладонь из-за пыли, взлетевшей с задетого мной старого дивана, прохрипела я.

– Зде-е-есь, – жалобно проблеял Тихон.

Я подняла глаза на его голос.

Сохранивший прежнюю жизненную форму вампир висел под потолком, удерживаясь когтями на широкой дубовой балке, и напоминал южноамериканского ленивца на ветке мангрового дерева.