Книга Тень Перл-Харбора - Владислав Колмаков

Он практически не заметил, как пролетело время в тренировках по боевому слаживанию. Их полк усиленно тренировался, осваивал новую тактику. Теперь от парашютистов требовалось воевать тактически грамотно. Никаких банзай-атак (толпой по открытой местности в полный рост с примкнутыми штыками на пулеметы), теперь от командиров парашютистов требовали беречь людей, добиваясь победы с минимальными потерями. Поговаривали, что к этому приложил руку сам командующий Объединенным флотом адмирал Ямамото, который не терпел глупых и напрасных смертей и поклялся, что отдаст под суд любого японского офицера, допустившего в ходе боя неоправданно большие потери среди своих подчиненных. Поэтому парашютисты учились воевать по-новому с применением самых новейших тактических приемов.

Все ждали, когда же их отправят в Китай. Парашютисты рвались в бой. Боевой дух был высок, как никогда. Но вместо Китая они попали на другую войну. Японская империя объявила войну Великобритании и Нидерландам. Тогда парашютисты их полка оказались на острие удара. Они первыми высаживались на островах Голландской Ост-Индии. Именно благодаря им многие индонезийские нефтепромыслы были захвачены в целости и сохранности. Враг просто не успел их взорвать. Война с европейцами шла уже несколько месяцев, когда роту Котаро отозвали с фронта и отправили в Японию. Парашютисты гадали, зачем их вывели из зоны боев. Но никто из них не смог догадаться, что им приготовило командование. Они стали первым подразделением аэромобильных войск. Их рота стала учиться десантироваться с автожиров. Эти необычные летающие машины появились на флоте незадолго до начала войны с Англией. Котаро Фума видел их несколько раз во время высадки на Калимантане. Тогда они показались ему очень необычными и экзотическими образцами летающей техники. И вот теперь, ему пришлось осваивать новую профессию аэромобильного десантника. В течение двух месяцев они тренировались высаживаться в любых условиях. В дождь, снег, сквозь шквальный ветер и в сумерках. Их высаживали в горах, в лесу и на побережье. В ходе тренировок разбились три автожира и погибли девять человек. Но это не остановило тренировочного процесса. Наконец командование сочло, что они готовы. Только вот к чему? Все соратники Фумы терялись в догадках. Затем их погрузили на автожироносец «Касуга – мару» и повезли куда-то на север. И скоро парашютист 3-го класса Котаро Фума впервые увидел самый большой флот вторжения этих лет. Именно там, в заливе Хитокапу, он узнал, что скоро начнется новая война. Теперь уже с Соединенными Штатами Америки. А их роту выбрали для того, чтобы они участвовали в захвате Гавайских островов.

Внезапно мысли Котаро прервал сменившийся звук работы двигателя. Автожир накренился и пошел вниз. Казалось бы, ненадолго задумался, а вместо воды под ногами уже суша. Вот промелькнула тонкая полоска пляжа, и впереди показалась цель. Аэродром Мокулея располагался на северном побережье острова Оаху ближе к мысу Каена. Самый первый японский авианалет уничтожил и повредил на этой взлетной полосе практически все двадцать четыре самолета, что там базировались. Кроме того, японские бомберы разбомбили все зенитные огневые точки американцев, склады с авиационными боеприпасами и цистерны с авиатопливом. Затем через два с половиной часа начался второй авианалет, который добил все, что уцелело при первом ударе. Буквально через пятнадцать минут после этого налета на Мокулею высадился японский десант, который прямо к взлетной полосе доставили тридцать автожиров. Высадив шестьдесят парашютистов, автожиры взяли курс на виднеющийся на горизонте японский десантный флот.

Когда его автожир коснулся земли, парашютист 3-го класса Котаро Фума ловким движением отстегнул страховочные ремни и спрыгнул из десантного кресла на землю. Он сразу же нагнулся и начал отстегивать висевший под брюхом автожира продолговатый контейнер. С противоположного борта автожира из точно такого же кресла, что пару секунд назад покинул Фума, спрыгнул на землю парашютист 4-го класса Ранмару Бан, второй номер расчета ПТР. Он был не так высок, как Котаро, но имел при этом внушительную коренастую мускулистую фигуру. Этот японец принялся помогать Фуме. Парашютисты быстро и четко отстегнули транспортный десантный контейнер и, пригибаясь, потащили его прочь от автожира, который практически сразу после этого начал подниматься вертикально вверх. При этом его несколько раз качнуло в воздухе, но затем японский пилот поймал поток и уверенно стал уводить свой накренившийся на правый борт автожир в открытый океан.

Котаро и Ранмару тем временем дотащили свою ношу до куска кирпичной стены и, укрывшись за ним, положили контейнер на бетон и начали быстро опустошать его. Сначала они вытащили два кожаных квадратных парашютных ранца. В ранцах находились по тридцать пять 20-миллиметровых патронов, один снаряженный семипатронный магазин к противотанковому ружью, принадлежности для чистки оружия и личные вещи парашютистов. После ранцев из контейнера было вытащено противотанковое ружье. Парашютисты, часто оглядываясь по сторонам, быстро надели ранцы. При этом Котаро вытащил из своего ранца магазин и с чмокающим звуком вставил его в верхнюю прорезь на ствольной коробке ПТР.

Потом он поправил висевший на тонком кожаном ремешке пистолет «Маузер К96» в деревянной кобуре. Этими пистолетами стали вооружать японских парашютистов в качестве второго вспомогательного оружия. Раньше у них были для этого японские пистолеты «Намбу» «тип 14». В общем-то, неудачное оружие. Но за последний год Япония сумела захватить в Китае огромное количество трофейного оружия. Японцы даже смогли демонтировать и вывезти в свою метрополию все оборудование китайских оружейных фабрик. Одна из таких фабрик, кстати, и производила довольно популярные в китайской армии Чан Кайши пистолеты Маузера. Это брутальное ручное оружие времен Первой мировой войны зарекомендовало себя как мощное, надежное, точное и дальнобойное. Поэтому адмирал Ямамото распорядился вооружить флотских морпехов и парашютистов этим неплохим пистолетом. Пистолетами вооружали обычно экипажи бронетехники, стрелков тяжелого оружия, техников, офицеров, связистов и санитаров. Стоявший ранее на вооружении десантных частей пистолет «Намбу» был откровенным дерьмом, не годным для полевого боя. Из него можно было только застрелиться назло врагу. Больше он ни на что не годился. «Маузеры» же пришлись по душе морпехам и парашютистам. Это было компактное и довольно мощное оружие, с которым можно было довольно уверенно воевать на дистанциях до ста метров.

Котаро осторожно выглянул из-за стены, высматривая своих сослуживцев, которые приземлились здесь немного раньше бронебойщиков и уже успели продвинуться вперед, перебегая от одного разрушенного строения к другому. Видимость была не очень хорошая. Дым от горящих вражеских самолетов мешал обзору. Вон впереди у полуразрушенного ангара мелькнули фигуры, одетые в форму японских парашютистов.

– Мы сильно отстали. Хватай ружье и побежали. Наши уже на пятьдесят метров продвинулись вперед! – скомандовал Котаро Фума, наклоняясь к стоявшему на сошках ПТР.

Японские бронебойщики с хеканьем подхватили тяжелое оружие и быстро потрусили за наступающими парашютистами, перебегая от укрытия к укрытию. Они делали это автоматически. Не зря же они множество раз отрабатывали перемещение на поле боя? Вообще-то, такое тяжелое оружие обычно таскали четыре человека. Если они, конечно, были стандартными японцами, низкорослыми и щуплыми. Но командир их роты старший лейтенант Кодзо Кавадэ специально выбрал в бронебойщики самых своих рослых и сильных бойцов, заявив, что они должны справляться вдвоем. Они, собственно, и не особо возражали. Оба парашютиста были парни крепкие и выносливые. Да и двое человек на поле боя могли действовать более скрытно, чем четверо. Они немного не успели добежать до развалин ангара, когда где-то впереди вспыхнула стрельба. Стреляли точно не японские пулеметы. Их звук парашютисты бы не спутали ни с чем. Им отвечали редкие очереди японских пистолетов-пулеметов и нестройные винтовочные выстрелы.