Книга Следак - Николай Живцов

– Смотрю, ты сегодня в форме, – отозвался Митрошин, наливая чай во вторую кружку. – Дежуришь?

– Дежурю, – кивнул я, присаживаясь на стул. – Поэтому и приехал. За консультацией, как к старшему товарищу и представителю надзорного органа.

Митрошин довольно усмехнулся, но начал не с обсуждения дела, что приметил в моих руках.

– Говоришь, с утра ничего не ел? А бутерброды будешь? Жена делала, – говоря это, он поставил на стол тарелку с многослойными бутербродами.

– Ну раз, сама Светлана Григорьевна их делала, то, конечно, буду, – сглотнул я образовавшуюся слюну.

– Ну, чего там у тебя, рассказывай? – спросил зам прокурора о деле, когда я умял второй бутер.

– Подозреваемый у меня со слабым здоровьем, – начал пояснять я суть вопроса, – а обвиняется он по части второй статьи восемьдесят девятый, там срок реальный до шести лет. Сами понимаете на подписку его не отправишь, – Митрошин кивнул, подтверждая мною сказанное. – Его директор отказался быть личным поручителем, – на этом месте зам прокурора изобразил пантомиму 'а ты что-то другого ожидал?' – А год в СИЗО он может не выдержать.

– Там лазарет есть, – заметил Митрошин.

– Борис Аркадьевич, человек-то не рецидивист какой, а начальник отдела на хладокомбинате. Зачем его в СИЗО? – изобразил я на лице непонимание.

– А куда его? – не понял Митрошин.

– Домой, под залог, – ответил я, после чего откусил кусок от нового бутерброда. Пусть прокурор переваривает услышанное.

– А ты знаешь, что залог не применяют? – Митрошин отмер минуты через две, задумчиво меня рассматривая. – Это мертвая норма, по крайней мере, в нашем городе.

– Знаю, мне объяснили в отделе, – подтвердил я. – Но такая мера пресечения в кодексе прописана, а значит ее можно реанимировать.

– Зачем? – повел он бровями.

– Как зачем? Человеку жизнь спасти, – начал я с возвышенных целей, но сразу же вернулся на землю, поразмыслив, что Митрошин меня знает получше коллег из отдела, он меня наблюдал, так сказать, в естественной среде, когда я еще не знал, что он из прокурорских. – Хочу попробовать добиться залога. Борис Аркадьевич, я хочу совершить то, что раньше никто не совершал, – твердо сказал я.

– Молодой и амбициозный, значит, – усмехнулся он, но не зло. – Подготовил уже постановление?

– Вчерне. Вот тезисно набросал, – забыв про чай с бутербродами, я вытер руки о платок и достал из дежурной папки исписанный лист бумаги.

– А медицинские документы у тебя? – спросил он, пробежав глазами текст.

– Да, они в деле, – я положил на стол перед Митрошиным уголовное дело.

– Понимаешь, Альберт, – начал он, осторожно знакомя молодого, но амбициозного следователя с жестокой реальностью, – даже если я дам тебе санкцию, то ведь еще суд останется. А как поведет себя судья, я тебе сказать не могу. Скорее всего, не удовлетворит она твое ходатайство.

– Я готов рискнуть, – решительно заявил я, и, улыбнувшись, добавил, – а с вашей санкцией у меня будет намного больше шансов.

Митрошин опять ухмыльнулся.

– Хорошо, готовь постановление и подъезжай.

– Спасибо, Борис Аркадьевич, – мой голос сочится восторгом. – Я вас не подведу! Уверен, у меня получится убедить судью.

– Посмотрим, – не стал спорить с восторженным юнцом Митрошин, – мне же тоже придется присутствовать на судебном заседании.

Ворвавшись в свой кабинет и сгрузив бумаги на стол, я схватился за телефонный аппарат.

– Черт! – небольшая задержка, но отыскав в верхнем ящике листок с номерами телефоном, я наконец набрал юридическую консультацию. Пара гудков и женский голос – 'Слушаю'.

– Зудилину к телефону можно?

Несколько минут спустя, я услышал, тяжело дышащую в трубку, Ольгу.

– Я вас слушаю.

– Привет, – первым делом поздоровался.

– Кто это? – в голосе недоумение.

– Альберт. Не узнала что ли? – изобразил я обиду.

– Чего звонишь? – Ольга напряглась.

– Я тебе клиента нашел, – сообщил я ей радостно.

– Какого клиента? – еще более насторожено спросила Зудилина.

– Денежного. В общем приезжай в отдел, здесь все обсудим.

– Хорошо, – произнесла она неуверенно.

– Жду, – веско произнес я и положил трубку.

Глава 26

Уложилась Зудилина в полчаса. Я даже не успел заскучать. До ее прихода оформлял в уголовные дела, принесенные мне материалы.

– Машину что ли отремонтировала? – поинтересовался я причиной ее спринтерской скорости, когда она вошла.

– Отремонтировала, – Ольга недовольно поджала губы. – Пятьсот рублей, между прочим, отдала. И чего это мы на 'ты'?

– Так мы, вроде, еще в прошлый раз на 'ты' перешли. Опять на 'вы' переходим? – поглумился я.

– Ай, ну тебя, – махнула она на меня рукой.

– Так я и говорю, на 'ты' лучше. Давай, присаживайся, – не обращая внимание на ее сердитый вид, я указал Ольге на место за столом, напротив. – Ты, кстати, прекрасно выглядишь.

Сегодня она была в темно-бежевом деловом костюме с красиво повязанным на шее шелковым цветным платком. Из-под юбки выглядывали стройные ножки, обутые в аккуратные туфли на устойчивом каблуке. В руках неизбежный портфель из черной кожи.

– Сколько обвиняемый проводит в сизо, дожидаясь суда? – когда ее ноги скрылись под столом, я начал разговор с вопроса.

– Следствие – два-три месяца – это в лучшем случае, – Ольга начинает загибать пальцы, – и потом еще месяцев пять-шесть – тоже в лучшем случае. Получается семь – девять месяцев, – подводит она итог своим подсчетам, но делает оговорку. – Обычно месяцев десять в сизо проводят. Суд же тоже не за один день проходит. Судебное разбирательство дела занимает несколько недель.

– Долго, – соглашаюсь я с ее выводами, и продолжаю. – В общем, у меня есть клиент, которому как раз грозит такое длительное заключение под стражу, а затем еще до шести лет лишения свободы, если не считать срок, что он проведет за решеткой до суда. Как тебе его перспективы? – делаю я паузу, чтобы проверить реакцию слушательницы.

– Печальные, – произносит она ровным тоном – пока не впечатлена.

– Правильно! – поднимаю я палец вверх. – Заключение под стражу – это печально. Но… – я опять делаю паузу, в этот раз для драматического эффекта, – я могу и другую меру пресечения применить, – улыбаюсь я Ольге.

– И что? – не поняла она. – Подожди, какую другую? Ты же сказал ему грозит до шести лет реального срока. Подписку тебе прокурор отменит.

– Залог, – победно произношу я. Ольга, в ответ, состроила недоверчивое выражение лица. – Тебе нужно будет довести до клиента, что возможен залог, – разъяснил я, что мне от нее нужно.