Книга Пока ложь не разлучит нас - Евгения Горская

Если Валериан ему в этом помогал, Белочкиному отцу это может не понравиться.

— Соня! — крикнул Иван. — Как ты думаешь, Валериан за Белочкой ухаживает?

— Ещё как! — крикнула из кухни Соня. — Почему ты засомневался?

— Так просто.

Случайных людей в мэрии не бывает. Там каждый должен быть в чьей-то негласной команде. Случайными могут быть только пешки вроде Камиллы.

И пешка-Камилла могла знать что-то, чего ей знать не следовало.

— Иди обедать! — крикнула Соня.

— Иду! — крикнул Иван.

Интуиция подсказывала, что след надо искать в мэрии. Впрочем, Иван, в отличие от собственной жены, в интуицию не верил.

Он верил фактам и логике, но факты в логическую цепочку не выстраивались.

* * *

Попасть поскорее в офис хотелось до смерти, но Антону не повезло, в нескольких местах шли дорожные работы, и на работу он приехал позже обычного. Идя по коридору к кабинету, он поздоровался с несколькими сослуживцами и заглядывать к Насте не рискнул, с весёлым любопытством размышляя, как Настя объяснила коллегам своё вчерашнее отсутствие.

Ему хорошо, он никому ничего объяснять не должен.

Антон включил компьютер, достал телефон, чтобы позвонить Насте, но телефон зазвонил сам.

— Привет! — весело сказала Татьяна Огаркина. — Выпиши мне пропуск!

— Ладно, — озадаченно ответил Антон.

— Выпиши прямо сейчас, я уже подъезжаю!

Антон позвонил секретарше, попросил обеспечить Огаркиной пропуск и замер от счастья — дверь приоткрылась, и в кабинет вошла Настя.

Он целовал её и не мог оторваться, и снова сел в кресло, только когда она его отодвинула.

— Почему опоздал? — прошептала она, устраиваясь за гостевым столом, как устраивалась всегда, входя в его кабинет.

— Пробки, — прошептал Антон. Перегнулся через стол и погладил её пальцы.

— Ты помнишь, что я скоро увольняюсь?

— Ты не увольняешься. Ты всегда будешь со мной. Я не дал ходу твоему заявлению.

Почему-то они продолжали шептать, как будто их могли подслушать.

Дверь в кабинет была солидная, крепкая, что-то услышать через неё можно было, только если бы в кабинете перешли на крик.

— Я увольняюсь! — неожиданно твёрдо заявила Настя. — Я не хочу служебного романа!

— У нас не служебный роман.

Ему совершенно необходимо знать, что она сидит за стенкой. Он умрёт от тоски, если за стенкой её не будет.

— А что?

— Ты мне очень нужна, Настя. — Антон сжал пальцы. Надо было сказать, что он её любит, но этого он почему-то выговорить не смог. — Всё случилось слишком быстро. Пожалуйста, дай мне разобраться.

— В чём разобраться?

— Во всём.

Это начинало походить на ссору, и он не представлял, как её прекратить.

То есть знал, конечно. Нужно было сказать, что он сейчас же подаст заявление на развод. Сегодня же.

К счастью, дверь открылась, и Огаркина, весело посмотрев на Антона и Настю, решительно вошла в кабинет.

— Здравствуйте! — Настю она разглядывала с любопытством.

— Привет, — сказал Антон.

Обычно она садилась на тот же стул, который сейчас был занят, и около стола Татьяна замялась.

— Здравствуйте. — Настя, не глядя на гостью, поднялась и тихо вышла из кабинета.

Огаркина посмотрела ей вслед, взялась за спинку освободившегося стула, но села почему-то на соседний.

Сегодня она была одета в зелёный шёлковый костюм и совсем не походила на тихую дачницу. Сегодня она опять походила на бизнес-леди.

— Вот! — Она поставила на стол целлофановый пакет и подтолкнула его ближе к Антону.

— Что это?

— Твоя жена забыла это в Колиной машине. Он вчера её довёз.

— Да, знаю, — кивнул Антон. — Камилла мне говорила.

— А теперь, будь добр, расскажи, какого чёрта ты ошиваешься около нашего участка! — Ей было весело и любопытно.

— Ты нас заметила?

— Ну конечно, мы вас заметили! — поморщилась она и засмеялась. — Кстати, твоя жена специально забыла сумку?

— Нет. Не думаю.

— Ну говори, говори! — поторопила Огаркина.

— Наши парни видели, как ты вручила Стасу бутылку коньяка, — вздохнул Антон. — А потом Стас сказал, что бутылка предназначается врачу.

— Я тебе уже говорила, что не дарила ему никакой бутылки! — Она перестала улыбаться, но на Антона продолжала смотреть с весёлым изумлением.

— Тань, наши парни это видели.

— Послушай… Ну что за бред! Когда это было?

— Это было у ресторана в соседнем доме. Ты сама мне рассказывала, что обедала там со Стасом как раз перед тем, как…

Татьяна на минуту задумалась, закусила губу. А потом совершенно серьёзно объяснила:

— Мы обедали с ним, да. Стас пришёл с бутылкой, положил её на соседний стул. Когда мы стали уходить, он её забыл. А я вспомнила, вернулась и отдала ему на крыльце. Ты всерьёз предполагал, что я его отравила?

— Ничего я не предполагал! — вздохнул Антон. — Я просто хотел разобраться.

— А моя семья здесь при чём? — Это она спросила серьёзно и строго.

— Бутылка предназначалась врачу… — Так глупо Антон, пожалуй, никогда ещё не выглядел.

— Ну и что?

— Ну… Я вот узнал, что у тебя недавно умер свёкор.

— Умер, да. И кого я поэтому должна отравить?

— Прости, Тань. Это глупая история.

— Послушай, меня не каждый день подозревают в убийстве! Рассказывай, я от тебя не отстану.

— Да не подозревал я тебя!

Неожиданно Антону стало смешно и почему-то не стыдно выглядеть перед ней дураком. И рассказывать, как он выслеживал тёток у дверей клиники, было смешно и не стыдно.

Как ни странно, Татьяна слушала серьёзно. И фотографии приходивших в клинику женщин рассматривала внимательно и серьёзно.

— Мой свёкор долго болел, — сказала она, помолчав после того, как сочла, что выяснила все подробности. — Он долго болел, и мы знали, что прогноз неблагоприятный.

Татьяна отвернулась от Антона, посмотрела в сторону, неожиданно перестав быть бизнес-леди и превратившись в растерянную невесёлую дачницу.

— Но нам как-то не пришло в голову мстить врачам. Ладно, Антон, я пошла.

Она поднялась, но у двери замялась, оглянулась.

— Мне очень понравилась твоя жена.