Книга Воскрешение Офелии. Секреты девочек-подростков - Сара Гильям

Большинство отцов сегодня хотят, чтобы их дочери выросли сильными и гордыми. Они скорее поддерживают феминизм, а не опасаются его. Их отношение к женам – пример того, как они должны относиться и к дочерям. Многие становятся для дочерей наставниками в спорте, или вместе с удовольствием занимаются музыкой, искусством, или ходят в походы, и у них большой потенциал, чтобы помочь дочерям стать уверенными в себе и быть самими собой.

Мы, конечно, знаем, что всегда будут и отчужденные, и даже склонные к насилию отцы, но практически все опрошенные нами девушки рассказали, что они с папами любят друг друга. В сущности, за исключением отцов, склонных к проявлению физического насилия, никто из девушек, входивших в состав наших фокус-групп, не рассказывал об отчуждении. Чаще всего об отцах говорили, что они «забавные».

Джордан рассказала, что они с папой пробегают по три километра каждое утро. Кендал сообщила, что они увлекаются головоломками и соревнуются, кто быстрее разгадает судоку.

«Я люблю своего папу. Он работает дома, поэтому мы много времени проводим вместе, – сказала Марта. – У мамы напряженная работа, и она по нескольку недель бывает в отъезде. Папа мне ближе».

Оливия с грустью говорила: «У моего папы рак, и он очень переживает и часто не в духе. Ему слишком трудно чем-то со мной заниматься, но я пытаюсь быть рядом с ним».

«Мой папа прекрасно готовит, – рассказала Аспен. – Найдет рецепт в интернете, и мы вместе по нему готовим. Прошлым вечером мы приготовили блюдо из индийской кухни с пакорой, карри и пресными лепешками – наан».

Особенно в эпоху появления организаций в защиту женщин от насилия, таких как #MeToo, отцы в состоянии помочь дочерям стать сильными, уверенными в себе женщинами. В лучшем случае мы станем свидетелями того, как появляется отец нового типа, который активно противостоит унижению женщины. Например, отец Мэдди рассказал мне: «Раньше я любил высказаться на тему того, как выглядит женщина, но сейчас, когда Мэдди стала подростком, я никогда так не делаю. Я не хочу видеть в женщине лишь сексуальный объект».

«Я стараюсь обращаться с женой так, как хочу, чтобы обращались с моими дочерями, – сказал мой сосед Грант. – Я обязательно спрашиваю, как у них дела, с кем они общаются. Я учу их, как постоять за себя».

Аника, 17 лет

Аника – старшая из троих детей, живет с родителями в маленьком городке в штате Айова. Ее папа – психолог в школе для старшеклассников, где она учится. Мама – учительница в средних классах школы в этом же городке. Я брала интервью у Аники в популярной кофейне городка Омаха. Она с удовольствием рассказывала о папе и о самых ранних воспоминаниях, связанных с ним. Откинув длинные темные волосы с лица, она сказала: «Когда я была маленькой, то обожала папу. Я считала его идеальным. Он часами пел и читал мне книжки. В шутку боролся с братом и со мной, смешил нас. Он был таким добрым. Я с нетерпением ждала его домой с работы».

У Аники при этих воспоминаниях заблестели глаза. «Когда я была маленькая, то хотела выйти замуж за папу и даже спросила его, женится ли он на мне, если мама умрет».

Я спросила, достаточно ли она проводила времени с отцом, и она ответила утвердительно.

«Он все всегда делал вместе с нами. Если строил конуру для нашей собаки или сажал деревья, мы ему помогали. Он научил нас готовить и правильно кадрировать фото. С тех пор как мне исполнилось три года, папа постоянно проводил со мной время в субботу днем. Мы делали вместе все, что бы я ни пожелала. Отправлялись вместе на поиски приключений, пели, плясали и ели мороженое. В дождливую погоду он читал мне вслух весь день напролет. Если история была грустной, я любила ее разыгрывать по ролям вместе с ним. Мы разыгрывали смерть паучихи Шарлотты из книжки “Паутина Шарлотты”, наверное, раз сто.

С тех пор как я пошла в школу, я уже не могла проводить с папой субботы, и ему было от этого грустно. Иногда мы выкраиваем время, чтобы побыть вместе. Идем в библиотеку и выбираем книжки, а потом читаем их в кофейне. Я с ним чувствую себя так, словно я наедине с самой собой.

В детстве я считала, что он – само совершенство, но теперь я воспринимаю его таким, какой он есть. Он ошибается. Бывает нетерпелив. Вообще-то, мои недостатки – это и его недостатки».

Аника скорчила грустную рожицу, и мы расхохотались. Она продолжила свой рассказ: «Но он извиняется, если сделал что-то не так. Он неидеален, но это близкий мне человек. Но все равно жаль расставаться со своими иллюзиями».

Я спросила, что теперь им интересно делать вдвоем. Аника сказала: «Папа очень эмоционально открытый человек, и он хочет, чтобы я рассказывала ему обо всем. А я не такая. Я скорее похожа на маму, и я же подросток. Я не хочу, чтобы папа знал все о моей жизни».

Она ненадолго замолчала и вздохнула. «Иногда мне неприятно, когда он расспрашивает, как прошел мой день. Это меня задевает. Он принимает это на свой счет, но здесь нет ничего личного. Я просто хочу жить своей жизнью. Иногда он действует мне на нервы, но в определенном смысле я люблю его больше, узнав, что он за человек на самом деле. Все равно трудно смириться с мыслью, что он неидеален».

«Судя по твоему рассказу, он незаурядный человек, – заметила я. – А у него бывают черные дни или плохое настроение?»

«У него работа трудная, – ответила Аника. – Он работает с детьми, с которыми плохо обошлись и которые пострадали от сексуального насилия. Он общается с ребятами, которые плохо себя ведут или думают о самоубийстве, но все это он оставляет там, на работе, когда возвращается. Заходит в дом с улыбкой на лице. И вот он уже готовит еду или шутит с нами. И что важнее всего, он постоянно о нас думает. Он так решил: посвятить себя семье. Я уважаю его за то, что он жизнелюб. Он всегда стремится к красоте. И меня этому тоже научил».

«А чему еще ты научилась у своего отца?» – поинтересовалась я.

«Я вижу, как он стремится всегда быть честным и добрым. Он просто замечательно относится к маме. И нас, детей, научил общаться как надо. У меня очень высокие требования к тому парню, с которым я когда-нибудь буду встречаться».

Аника бросила картонный стаканчик в урну и решительно взмахнула кулачком: «Я все равно хочу выйти замуж за кого-то, похожего на папу».

По дороге домой я думала о теплых взаимоотношениях между Аникой и ее отцом. Я заметила, что все, что касалось отца, было связано со становлением ее личности. Он был для нее близким человеком, был в курсе ее дел, а теперь, когда ей нужно было больше личного пространства, ему было грустно и обидно. Сейчас такие заботливые отцы, как папа Аники, переживают то, что до боли знакомо матерям. Аника и ее сверстники готовы развиваться самостоятельно, а отцы думают про себя: «Погоди, останься еще со мной, еще ненадолго».

Луна, 19 лет, и Стивен

«Десять лет назад меня пригласили поработать в национальной экологической организации, чтобы от их лица рассказать об экологических проблемах в Небраске, – рассказывал Стивен, спокойный сорокалетний мужчина с козлиной бородкой и в блестящих очках в темной оправе. – Моя дочь Луна училась тогда в средних классах школы. Когда я забирал ее после уроков, в машине она всегда затыкала уши наушниками. Но я все равно рассказывал о своей работе, и как меня приняли, чтобы я организовал акции против строительства опасного для экологии трубопровода, и какую угрозу он представлял для нашей страны. У меня было такое чувство, словно я разговаривал сам с собой. Но, в конце концов, у нее сначала один наушник выпал из уха, потом второй, Луна повернулась ко мне и заявила: “Пап, ты должен остановить их!”»