Книга Портрет моего мужа - Екатерина Лесина

Сапоги.

Перчатки.

Все новое и чистое... и может ли чистая одежда быть доказательством невиновности? Вряд ли. Дом рядом. Что стоило вернуться и сменить один костюм на другой.

- Его давно не ремонтировали, - предупредил Кирис, останавливаясь перед строением, которое на второй взгляд казалось еще более древним, чем на первый.

Желтоватый камень подернулся влажной пленкой плесени. Местами она расползалась ржавым кружевом, порой смыкалась, поглощая и камень, и сизоватую прослойку раствора.

Треснувшие ступени.

Каменные цветочницы, которые потемнели от времени. Окна прикрыты ставнями, и дом выглядит слепым.

- Погодите, - Кирис приподнял правую цветочницу, из-под которой появился длинный ключ. Он вошел в ржавый замок, чтобы застрять в нем, правда, все же провернулся, хотя и со скрежетом.

Внутри пахло...

Старым заброшенным домом.

Гнилым деревом. Сыростью. Тленом. Спертый воздух и темнота, которую слегка разбавляют тонкие полосы света - ставни все же сходятся неплотно.

- Кстати, - я зажигаю на ладони светляка. - А в целом если... Как вы себя чувствуете?

- Весьма неплохо... если позволите, я пойду первым.

Позволю.

Я давно уже вышла из возраста, когда тянет на приключения. Передав светляка Кирису - он взял пластинку артефакта, лишь хмыкнул как-то... выразительно.

Что?

Стандартное плетение было чересчур энергоемким, требовало внимания да и свет давало слишком уж резкий, неприятный для глаз. Я всего-то слегка доработала.

Рыбакам мои светляки нравились.

Скрипнули половицы.

Где-то совсем рядом кто-то вздохнул, и вздох этот прокатился по дому, пробуждая его к жизни. Вот протяжно застонало дерево. Хрустнул камень. А у меня появилось огромное желание убраться и как можно дальше, но...

Кирис отступил.

- Видите? - он указал на след девичьей ножки, четко отпечатавшийся в пыли. - Она была здесь. И одна...

Второй след... и целая цепочка. Она пересекала холл, пыль в котором стала своеобразным полотном. Все равно не понимаю...

- Погодите. Мне нужно это зафиксировать. Подержите, будьте любезны...

Мне вернули моего светляка, а в руках Кириса появилась небольшая коробочка. Очень интересно. Его фиксатор куда меньше стандартных.

- Здесь широкоугольный объектив. К тому же есть возможность снять в тонком спектре... но, сомневаюсь, что это что-то даст.

- Почему?

Я подняла светляка над головой.

Этна в сумке завозилась, требуя немедленно выпустить ее на свободу. Нет, дорогая, не сейчас. Я верю, что ты что-то почувствовала, все же твои сенсоры куда надежнее человеческих глаз, однако время не подходящее. Мы вернемся.

Вечером.

Может, мысль в сложившихся обстоятельствах и не самая здравая, но...

- Потому что это уже было, - Кирис сделал несколько снимков. - И девушка вон там... и следы... и дом этот. И снимки... незадолго до того, как...

- Нашелся убийца?

Я все же переступила порог.

Пыль.

Много пыли.

И пустота. Из мебели здесь остался старый диван, на котором кто-то бросил плед да так и забыл, и пара стульев, явно из разных комплектов собранных.

Камин.

Решетка почернела от сажи. Полка пуста. А на ней все та же пыль. Она танцует в желтоватом свете, ложится на руки, щекочет нос. Нос я потерла: не хватало расчихаться.

- Я могу даже кое-что предсказать... идемте, - Кирис протянул мне руку. Все-таки на редкость неразумное поведение. Логичнее было бы выставить меня, а то и отвести в дом, наврав что-нибудь достоверное про несчастный случай с глупой служанкой. А он за собой тянет. И сомневаюсь, что исключительно потому, что больше некому светляка держать. - Она появилась вот оттуда...

Темная дверь почти скрывалась между двумя массивными шкафами.

- Прошла наверх...

Кирис запечатлел цепочку следов, пока вполне себе обутых.

- Разделась в спальне.

Кровать здесь осталась, и я даже догадываюсь о причине такой щедрости: вытащить этого древнего монстра из дому - еще та задача.

На кровати обнаружился букет. Полевые цветы, поздние, последние тени лета, собранные вместе и перевязанные лентой. Хотя...

- А можно взглянуть поближе? - я не решалась сама подойти к кровати. Вдруг да затопчу что-то важное. - На букет...

- Он всегда оставляет букеты.

Горная ромашка, почти сорняк, но полезный. Ее пьют от многих хворей, да и просто так добавляют в чай, для вкуса и запаха. Ветки серой полыни. И пара васильков, чудом доживших до осени. А вот эти тонкие темно-красные стебельки я где-то видела...

- Виноград, - сказала я, трогая ягоду-бусину. - Этот... как его... лезейский, да?

- Что?

Кирис, разглядывавший одежду, которая лежала на кровати, развернулся.

- Это лезейский виноград. То есть, в названии не уверена, я плохо запоминаю такие вещи, но... я его видела. Сегодня. В оранжерее. И... сомневаюсь, что он растет где-то кроме.

- Интересно...

Кирис принял букет из моих рук.

Осторожно, будто опасаясь, что цветы осыплются. Ромашки потеряли пару белых лепестков, а вот виноград... кто мог его сорвать? Кто рискнул бы сунуться во владения эйты Ирмы?

Любимый внук.

Или...

...одежда разложена и аккуратно. Знакомо. Так замковые горничные складывают белье. И стало быть, она сама... то есть, вполне возможно, что убийца постиг высокое искусство складывания одежды, но... мне кажется, что девушка сама.

Пришла.

Разделась.

И ушла... какой в этом смысл?

- Знаете, - Кирис протянул мне цветы. - Мне кажется, что я устал от всего этого. Мар опять запретит вызывать полицию.

- А вы опять к нему прислушаетесь.

- Он умеет убеждать. Подержите, пожалуйста, ровно. Мне надо и его заснять. Идиот... на прошлые букеты я не обратил внимания. Думал, это так...

Макушка у него тоже рыжая, выгоревшая до морковного яркого колера. А в нем тонкие мазки седых волос. И мне хочется погладить их, понять, мягкие они или жесткие, как проволока?

Я вздохнула.

Кажется, мне действительно следует найти себе мужчину. Хотя бы для здоровья, а то лезет в голову всякое и не к месту.

- Но я напишу письмо. Сегодня. И если вы захотите уехать, просто скажите, - он поднялся и заглянул мне в глаза. А я смутилась вдруг.