Книга Заклинание - Николай Дронт

Скорым шагом Эдмунд скользнул к понурому офицеру, одиноко державшемуся у стены.

— Кто тебе сказал, что вы можете невозбранно оскорблять мою невесту? Или сочли, что я размяк и спущу обиду?

— Ваша Светлость! Виноват!

— Думаешь, сказал "виноват" и отделался?! Моя будущая жена вам не приглянулась, и вы дали волю языкам? Так, да? А что за вашей болтовнёй последует, не подумали? Расскажу. Главный вывод, который сделал Лагоз — мои подданные оскорбили мою женщину, значит, я ими не управляю. Если я ими не управляю, значит, для защиты принцессы нужно дать своих верных людей. Кроме рыцаря-защитника нужно выделить хоть роту гвардейцев для охраны. Это помимо слуг. Мне нужно иметь чужих солдат при своём Дворе? И отказать в такой ситуации ой как не просто! Лаура, в честь свадьбы, хотела к будущим подданным подольститься, несколько имений в своём герцогстве раздарить. Обычное дело. И ведь там не наши худые камни, там плодородный чернозём. Палку воткни — прорастёт, и плоды даст. Однако теперь решила — зачем врагов селить на своей земле? Тихому баронство округлит, да другим заступникам чего подарит. А вам — шиш. Невоздержанным на язык болтунам и того хватит.

— Мы же ничего такого, Ваша Светлость! Мы…

— Я знаю, чьи уши растут. Не по нраву протекцию принимать? А жрать зимой, что собираетесь?! Будущие доходы от острова в Колониях в кармане почуяли? Так откажитесь от них! Жалеете о неполученных трофеях с войны? А на что воевали бы в осеннюю кампанию! Да вы всё сами понимаете! Однако дурного гонору много, решили норов показать. Показали… Обделались перед всем светом. Идиоты сдохли, а мне оставили дерьмо, с которым придётся разбираться. Ладно, посоветуйте теперь, как мне перед девчонкой за оскорбление оправдаться? А?

— Ваша Светлость, девицы, они отходчивые и на ласковые слова падкие. Ей подарок посулишь, она и растает.

— Подарок? Пожалуй. Только что подарить? Деньги растрачены, драгоценности проданы. Разве… как барон? Голову последнего живого виновника преподнести? Как считаете? Заодно вам покажу, что всё ещё силён и крепок.

Герцог подошёл к единственному оставшемуся в живых из парковой компании. Посмотрел на того тяжёлым взглядом. Вдруг выхваченный из ножен, боевой меч молнией описал дугу, приёмом, известным под названием "Удар Палача", по пути снеся голову. Фонтан крови и откатившаяся голова, не ожидавшего столь скорой казни, виновника, заставили присутствующих содрогнуться и задержать дыхание.

— Вот как знал, что не сдержусь! — успокоившись, констатировал Эдмунд. — Велел старый мундир подать одеваться. Поди, его теперь только магией в порядок привести можно. Ну? Кто ещё недоволен протекторатом?

— Ваша Светлость! Мы полностью поддерживаем ваше мудрое решение!

— Да? Точно? А то скажите, не стесняйтесь… Мы этот вопрос заново обсудим. Я даже велю на чистку мундира пока не тратиться, вдруг кого-то из вас ещё убедить не сумел. Мне в ожидании женитьбы всё одно делать нечего.

Пресса

Все последующие дни газеты печатали статьи о нашумевшей дуэли. Присутствие пяти государей, отрубленная голова, четыре покойника и, главное, причина — как пресса могла упустить такое! Некоторые зарубежные источники писали о зверском убийстве иностранных гостей всего лишь из-за пары неосторожных слов. Наши отвечали в смысле "а вот не фиг!" и славили дуэлянтов. Пресса присутствовавших на дуэли союзников занимала нейтральную позицию, не давая оценок и делая упор на пикантные подробности схваток.

Что не удивительно, барон Тихий стал основным героем статей. Диапазон высказываний был весьма широк. От "цепного пса Лагоза" до "личности с тонкой душевной организацией, не могущей допустить намёков, умаляющих достоинства благороднейшей девицы", от "кровавого мясника" до "знатока юго-восточного стиля оружейного боя", от "бесстыдного малого, желающего показать свои телеса" до "весьма изрядно сложенного античного атлета".

Недавно начавшая выпускаться газетёнка из самых жёлтых "ЗС — слухи, сплетни, скандалы", считающая себя главным конкурентом "Столичных сплетен", в противовес остальным столичным изданиям, нарисовала случившееся смесью крови и дерьма. Все самые нелестные эпитеты почерпнуты оттуда. Досталось не только Тихому, но и кавалергардам. "Руки по локоть в крови", "глаза налитые пополам ненавистью и похотью" и многое другое в таком же стиле. Оно понятно, бульварная пресса, желание пробиться на жареных фактах. Однако не всем такое понравилось.

В тот же день, когда вышла статья, чуть после полудня редакцию навестила делегация дворян в штатском, но с гвардейской выправкой. Не особо разбираясь в тонкостях журналистских дел, пришедшие выпороли всю редакцию. Каждого раскладывали прямо на рабочем месте, на столе, либо на конторке, заголяли ягодицы и, невзирая на протесты, секли форменными поясными ремнями.

Автора статьи, репортёра пишущего под псевдонимом О.Перо, в смысле Острое Перо, высекли с особой тщательностью, затем обильно полили чернилами и вставили собранные по редакции перья ему… э… ну… в афедрон, одним словом. Когда отпустили, ловкач, даже не надев штаны, выскочил в окно и с криками побежал к городовому. Тот его задержал и препроводил в участок, за особо циничное нарушение правил поведения. Высекли тебя? Так одень портки и иди куда потребно! Незачем залитым чернилами задом сверкать! Про болтающийся срам, вообще говорить нечего. Дамы по улицам ходят! И женщины!

Однако в редакцию полицейский наряд таки пришёл. Там ещё не разошлись, последних досекали. Постояли, посмотрели. Буйства нет. Всё чинно, благородно. Дворянин отечески сечёт простолюдина. Лично! Другие бы благодарили за науку, а эти не ценят… Даже держат их дворяне!

Как экзекуция закончилась, понятно, спросили о причине. Кто главный в делегации был, рассказал о статейке и выдал на штраф, если таковой присудят, три дуката. А за бравый вид и молодцеватость наградил каждого прибывшего по вызову золотым. Похвалил выучку городовых, и делегация удалилась. По мелкости дела протокол составлять не стали. Хотя может не из-за мелкости, а по причине серии критических заметок в прошлых выпусках "3С" про действия полиции. Одной кляузой больше, одной меньше, всё едино похвалы не дождаться.

На следующий день судья разобрал дело. Неизвестных решил не штрафовать — буйства же не было. Что высекли… так они же объяснили за что. Газете выписали штраф в сто дукатов за неблагонамеренные выражения и закрыли на месяц по той же причине, предупредив о полном закрытии в случае выказывания неблагонадёжности.

К высеченному репортёру судья был суров, бегающих в непотребном виде по улицам, да ещё с голым удом, никто не хвалит. Штрафовать, правда, не стал. Присудил десять горячих и две недели отсидки в холодной. На первый раз хватит, сказал.

Коллеги из "Сплетницы" не поддержали пострадавшего, наоборот, переделали его псевдоним из "О.Перо" в "Ж.Перов" и не называли никак иначе. Они то как раз хвалили дуэлянтов, а барона особенно. Привели мнение фельдшера, городового и двух родивших, во время посещения придворными Родительного дома, женщин. Льстили бабоньки безмерно. Про "тонкую душевную организацию" юного волшебника в той заметке и написали. Ещё про щедрость, вместе с хорошим отношением к простолюдинкам. Привели слова полицейского: "Да я, если б про нашу принцеску такое услышал, сразу дал бы в морду… если болтун не дворянин, конечно."