Книга Комната мертвых - Крис Муни

— Благодарю вас. — Дарби взяла блокнот в потрепанной кожаной обложке, лежавший на рентгеновской установке. — Я могу взять его с собой? Он может мне понадобиться.

— Позвольте взглянуть.

Женщина бегло пролистала компьютерную распечатку материалов о Джоне Иезекииле, которую Дарби получила от директора тюрьмы. Потом она внимательно осмотрела кожаные кармашки и отделения и вынула из крепления шариковую ручку Дарби, черный пластмассовый «Пилот» с металлическим наконечником.

— У вас есть другие ручки?

— Только эта, — ответила Дарби.

— О'кей, можете взять. Но не забудьте вынести ее назад. Я не горю желанием устраивать тотальный обыск заключенного, которого вы собираетесь навестить. Мне не хочется заканчивать свой рабочий день на такой минорной ноте, слышите?

Дарби кивнула, глядя на экран монитора, на котором была небольшая комната для свиданий, выложенная белой плиткой. В центре ее стоял серый металлический стол и стул, привинченный к полу. Второй стул можно было двигать.

— Мы будем наблюдать за вами, но не услышим ни слова, — сказала женщина. — Когда охрана приведет мистера Иезекииля, его прикуют цепью к стулу, который привинчен к полу, так что вам нечего опасаться всяких сюрпризов — разве что он вообразит себя Непобедимым Халком. — Она рассмеялась собственной шутке. — Когда закончите разговаривать с ним, просто повернитесь к камере и помашите нам рукой. Или можете подойти к двери и хорошенько постучать в нее, этак, знаете, по старинке. Билли Мышца, вон тот паренек, впустит вас и выпустит обратно. — Охранница взялась за висевший на груди микрофон. — Мы готовы, Патрик. Ведите его.

Молодой охранник-мужчина направился к стальной двери.

Дарби следила за секундной стрелкой, ползущей по циферблату настенных часов.

Прошло почти две минуты, и запищал зуммер. Замки щелкнули.

Охранник открыл дверь.

Дарби почувствовала, как сердце подступило к горлу и замерло, готовясь оборваться. Похожие ощущения она испытывала, десантируясь по тросу с вертолета на тренировке полицейского спецназа. На негнущихся ногах она прошла мимо охранника и вошла в комнату для свиданий.

Джон Иезекииль больше ничем не походил на человека, моментальный черно-белый образ которого запечатлелся у нее в памяти. Его густые светлые волосы приобрели тусклый желтоватый оттенок, какой она часто наблюдала у курильщиков. Мышцы у него стали дряблыми, и его бледная кожа в свете флуоресцентных ламп, висящих над головой, казалась почти прозрачной.

— Доброе утро, доктор Дарби МакКормик.

Она представляла себе, что он окажется обладателем сочного и густого баса. Голос же Иезекииля, легкий и воздушный, напомнил ей клерка за стойкой регистрации в отеле, готового услужить новой постоялице.

Вновь пропищал зуммер. Электронные замки щелкнули, закрываясь, и Дарби ощутила, как этот звук гулким эхом отозвался у нее в груди.

Она подошла к столу.

— Откуда вы знаете, что я — доктор?

— Я слежу за вашей карьерой еще с тех пор, как впервые прочитал о вас в газетах, — ответил он. — О вас много пишут. Вы — дознаватель по особо важным делам, Бюро судебно-медицинской экспертизы Управления полиции Бостона. Вы специализируетесь на судебно-медицинской экспертизе и девиантном поведении представителей преступного сообщества. Другими словами, таких людей, как я.

Дарби выдвинула стул и села. Иезекииль смотрел на нее через стол. У него были тусклые, безжизненные глаза мраморного бюста.

«Наверное, это от лекарств», — подумала Дарби.

Иезекииль страдает шизофреническим расстройством, причем депрессивного типа, вылечить которое труднее всего. Если верить истории болезни, в настоящий момент ему вводят нейролептик клозарил и литий, нормотимик, или стабилизатор настроения.

— Мне передали, что вы хотели поговорить со мной об Эми Холлкокс.

— Вы имеет в виду Кендру Шеппард, — поправил он ее.

— Кто это?

— Вы знаете, кто она такая. — Иезекииль подался на стуле вперед, и цепи его протестующе зазвенели. Он не отрывал взгляда от ее лица. — Ложь — плохой способ построить взаимное доверие. Я не скажу вам правды, если не смогу доверять, понимаете?

— Да.

— В таком случае, не лгите мне больше. В противном случае наша беседа закончится немедленно.

— Понятно. Почему вы хотели поговорить со мной именно о Кендре Шеппард?

— Вы проверили комнату на предмет подслушивающих устройств?

— Нет.

Похоже, он был озадачен.

— Почему?

— Прослушивание нашей беседы тюремными властями незаконно.

— Но камеры наблюдают за нами.

— Да, наблюдают, но, могу вас уверить, нас никто не подслушивает.

— А кто вас уверил в этом? Охранники по другую сторону двери?

— У меня нет с собой соответствующего оборудования, чтобы проверить, нет ли в этой комнате «жучков», мистер Иезекииль. Что, по-вашему, мы должны сделать?

— Сядьте рядом со мной. Я буду шептать вам на ухо.

— Мне это не нравится.

— Я не причиню вам вреда, если вас это беспокоит. Просто не могу. Взгляните.

Он попробовал поднять скованные кандалами запястья. Ему это, естественно, не удалось, Дарби знала, что они соединены с цепью на поясе, а сам он дополнительно прикован еще и к стулу.

— Это для вашей же безопасности, — настаивал он. — И для моей.

— Пусть так, но тюремные правила не позволяют этого.

— Попросите их об этом. Пожалуйста.

— Нет.

— Мне очень жаль, но тогда я не стану разговаривать с вами.

Дарби встала.

— До свидания, мистер Иезекииль.

— Будьте осторожны на улице. Она постучала в дверь.

— И обещайте мне держаться подальше от ФБР, — бросил ей в спину Иезекииль. — Я не доверяю этим сукиным сынам.

47

Дарби вышла в соседнюю комнату, под яркий и резкий свет флуоресцентных ламп, спрашивая себя, а не стоит ли пойти навстречу параноидальным желаниям шизофреника.

Иезекиилю было известно настоящее имя Эми Холлкокс. Кендра приходила к нему на свидание, они разговаривали, а теперь она мертва. Ее сын пытался покончить с собой, после того как человек, выдающий себя за федерального агента, ворвался в больничную палату, угрожая мальчику предупредительным арестом с целью защиты. Причем этот человек действительно был агентом ФБР по имени Питер Алан, который предположительно погиб двадцать лет назад, а сейчас лежал в морге.

Оба охранника смотрели на Дарби. Она рассказала им о просьбе Иезекииля.

Мужчина-охранник, Билли Мышца, покачал головой.