Книга Ветер Севера. Аларания - Марина Суржевская

– Я так понимаю, вы на это не рассчитывали, – с отвращением отозвалась я.

– Ну, я рассчитывал, что ты перестанешь путаться под ногами. Кстати, заметь, я сказал тебе истинную правду, цветочек. Хотя уверен, ты все перепроверила у Бриара, не так ли? Но выводы сделала правильные, хвалю! И, кстати, я все еще хочу тебя попробовать, белая лилия…

Я смотрела, как он улыбается, весело растягивает губы, рассматривает меня столь откровенно, что стало противно. Внутри меня, словно узор на стекле, расцветала стужа…

– Мне жаль вас, дхир Даарххар, – я спокойно смотрела в его прозрачные глаза, – вы считаете себя умным манипулятором. Даже верите, что делаете все для Хаоса… и для Риона. А на самом деле вы ему даже не нужны. Вы никому не нужны. Вы, похоже, сильно испугались, когда поняли, какое место я могу занять рядом с правителем, не так ли? Вы и сейчас боитесь. Наверное, это грустно – всю жизнь суетиться за спиной столь сильного и могущественного правителя, как Арххаррион, интриговать, подбирать за ним то, что он выкидывает… печально. Интересно, та девушка, которая была у вас, красноволосая, тоже бывшая игрушка повелителя? Наверное, еще и представляет его, когда вы с ней… забавляетесь… Имена хоть не путает? Нет?

Я видела, как веселье покидает прозрачные глаза дхира, как он теряет самоконтроль от моих слов и наружу пробивается его звериная сущность. Как выпускает он когти и оскаливается, как разгорается в нем тяжелая одичалая ярость. Что так сильно задело холодного и насмешливого советника? Он тяжело дышал, пытаясь успокоиться и сдержать обращение, а я лишь вежливо улыбалась, глядя на него.

– Откуда… Откуда ты это знаешь? И откуда ты знаешь про… Лил? Кто рассказал тебе?

Я покачала головой. Запал прошел, стало просто противно, а я пожалела, что все это сказала. Во рту остался только гадкий привкус, словно съела что-то протухшее. Да и ни к чему все это. Дхир преследовал свои цели, и я знала это с самого начала. И злиться на него просто глупо. К тому же он сказал мне правду, а кто сказал, что правда приятна? Иногда она отвратительна… Дхир прав, я проверила его слова, и ответ Бриара до сих пор звучит в ушах: «За тысячелетия у высших демонов никогда не рождались дети от других рас. Никогда».

Мне не за что винить Даарххара.

Дхир стоял, стиснув зубы и до белизны костяшек сжимая рукоять своего клинка. Странно, но я совсем его не боялась.

– Простите мою несдержанность, дхир Даарххар, это всего лишь глупые женские домыслы. Не более того.

Я развернулась и пошла по дорожке между кустами с изумительно красивыми цветущими розами. Дхир подошел стремительно и тихо, я не услышала. Схватил меня за руку, дернул к себе. Обхватил за талию, сильно прижал к своему телу, затянутому черным глухим мундиром. Притянул так близко, что я видела дрожащий внутри прозрачных глаз вытянутый змеиный зрачок. И застыл, глядя мне в лицо. Не знаю, что он хотел увидеть… Может, страх?

Руки закололо от Силы. Яркие цветы разом захлопнули свои бутоны, сжались. Темные тучи стремительно поползли по небу, закрывая звезды. И резко похолодало, словно мы перенеслись из теплого Эллоара в заснеженный Риверстейн.

– Уберите руки, Даарххар, – любезно попросила я, – иначе я за себя не ручаюсь.

Он не убирал, прижимал меня все сильнее, и в глазах его застыло странное больное выражение. Я положила ладони ему на плечи, наблюдая, как ползет по черному мундиру изморозь. Такая красивая, колючая, заворачивающаяся узорами, проникающая до самого сердца… Холод способен убить ласково, почти нежно.

Даарххар зашипел от боли, отдернул руки, отшатнулся. Я видела его багровую ауру, тугие и дрожащие нити жизни. И стужу, пожирающую его тело. Глубоко вздохнула, останавливаясь.

– Не смейте ко мне прикасаться, – пригрозила я.

И пошла вглубь сада, зная, что Даарххар смотрит мне вслед. Под моими ногами бежала снежная поземка и расстилался белый зимний ковер. Там, где я шла, цветущие кусты превращались в ледяные статуи. Вместе со мной шла моя стужа.

***

В глубине парка звенели клинки лорда Эльвона и Анташара, и вокруг уже собралась толпа любопытствующих.

– Хватит! – воскликнула я.

Но, конечно же, меня никто не услышал. Ни эльф, ни Безликий даже ухом не повели. Я с досадой заметила кровь на белом костюме Анташара и рваную прореху на мундире Кллариуса.

– Достаточно! – чуть громче сказала я и развела ладони.

Белая изморозь стремительно поползла по траве и цветущим кустам, ледяным панцирем сковала землю. Снежные вихри закрутились воронкой, выросли и раскидали соперников в разные стороны, взметнув в воздух комья земли.

Толпа эльфов ахнула, отхлынула и сжалась, с испугом глядя на ледяной снег, поваливший с затянувшегося тучами неба. Смотрели ошарашенно, не веря, что в один миг в Эллоар пришел холодный север и накрыл цветущий сад дыханием зимы. Струи фонтанов жалобно звенели, замерзая в воздухе, и осыпались льдинками. Вокруг все стало белым, замерзшим и тихим. Ледяным. Придворные дрожали в шелковых нарядах, но с места не двигались, только глазели на меня невозможно яркими глазами.

– Но во дворце невозможна магия, – с изумлением прошептал один из них и затих, замер, даже глаза отвел.

Я подошла к Кллариусу, и он вскочил на ноги, все еще не понимая, что произошло.

– Лорд Эльвон, портал, пожалуйста.

– Что? Ветряна, я… Но как же бал… Танцы… Я надеялся…

– Портал, Кллариус. Открывайте.

Он глянул хмуро, но достал медальон перехода. Я взяла за руку подошедшего Анташара и вошла с ним в портал.

Мы провалились в разорванное пространство, и уже через миг Эллоар исчез, а рядом выросла каменная стена Риверстейна. Отпустив руку Анташара, я кивнула эльфу.

– Прощайте, лорд Эльвон. И пожалуйста, больше не приходите в Риверстейн. Думаю, вы понимаете, что впредь вам здесь не рады.

– Ветряна, простите меня…

Я отвернулась и пошла к воротам. Эльф бросился за мной следом, но отлетел, отброшенный щитом замка. Вскочил на ноги.

– Ветряна, постой, прошу тебя! Я ошибся! Слишком сильно хотел этого… Хотел, чтобы ты стала моей лаяной… Неужели ты так жестока, что не прощаешь ошибок?

Я обернулась. Его фиолетовые глаза сверкали, словно драгоценные камни, и впервые я увидела на лице высокомерного эльфа растерянность и злость.

– Я прощаю ошибки, лорд Эльвон, – негромко проговорила я, – конечно, прощаю. Даже самые страшные. Но лишь своим друзьям. Вы же к ним не относитесь.

– Ветряна! Давай просто поговорим? Послушай меня, я объясню… Не уходи… Ветряна!

Он сплел заклинание разрушения, но щит снова откинул его. И опять. И еще раз. Эльф не хотел признавать поражение.

– Ты ранен? – спросила я Анташара.

Он посмотрел на меня как-то странно. Испуганно, что ли.