Книга Подлинная история тамплиеров - Шэран Ньюман

Известие о совершенном насилии быстро достигло Каира, и султан потребовал наказания убийц. Гийом де Боже предложил практичное решение проблемы. Он считал разумным отправить султану не крестоносцев, виновных в расправе над крестьянами, а приговоренных к смерти узников местных тюрем, поскольку те все равно обречены.

Однако идею Гийома отклонили, и султану сообщили правду, добавив, что это жестокое преступление совершили итальянцы, которые были неподвластны законам Акры и которых власти города вообще не могли преследовать.

Воистину, оглядываясь на прошлое, трудно утверждать, что честность всегда становится лучшим выбором.

«Султан остался весьма недоволен полученным ответом. Он собрал великое множество воинов и осадные машины»[278] — в общем, приступил к основательной подготовке похода, намереваясь окончательно изгнать христиан из Акры.

Тамплиер из Тира и различные арабские летописцы дают в основном сходные описания осады и взятия города. Пятого апреля 1291 года султан Египта привел к стенам Акры огромную армию, снабженную осадными машинами. В начале мая султану удалось сделать подкоп и уничтожить одну из главных башен города. Начавшиеся было переговоры не привели к соглашению, и «обе стороны снова принялись обстреливать друг друга из баллист и предпринимать прочие действия, обычные для воюющих сторон»[279].

Когда начался штурм города, храмовники, возглавляемые магистром Гийомом, подошли к воротам, на которые наступали мусульмане. К тамплиерам присоединились госпитальеры со своим магистром. Рыцари не выдержали напора численно превосходящего противника и обстрела «греческим огнем». Не исключено, что тамплиер из Тира видел этот бой своими глазами, ибо приводит леденящее кровь описание охваченного пламенем и заживо сгоревшего англичанина. Погиб и Гийом де Боже, хотя его смерть была не столь ужасна. Великого магистра пронзило копье, «острие проникло в промежуток между пластинами лат, и древко вошло в плоть его на глубину, равную ширине ладони»[280].

Магистр, по-видимому, какое-то время не падал и казался невредимым: когда он повернул своего коня, чтобы выехать из гущи боя, окружавшие его защитники города в испуге стали умолять его остаться. «Он же отвечал им: „Рыцари! Со мною кончено, ибо я убит — взгляните на мою рану!“… И с этими словами он выронил свое копье, и голова его упала набок»[281]. Прежде чем магистр упал с лошади, воины подхватили его и отнесли в крепость тамплиеров. Гийом де Боже скончался к вечеру того же дня. «И Господь принял душу этого рыцаря, но смерть его причинила невосполнимый ущерб!»[282]

Город готов был вот-вот пасть. Король со своими людьми спустился к кораблям и покинул Акру. Оставшиеся жители поспешили укрыться в крепости тамплиеров, самом защищенном месте в городе. Они держались еще десять дней, но затем были вынуждены начать переговоры об условиях сдачи, включая безопасный выход для женщин и детей. Однако вошедшие в крепость мусульманские воины стали тут же насиловать женщин и юношей. Тогда тамплиеры атаковали насильников, некоторых убили, остальных же вытеснили из крепости. После этого они решили сражаться до конца.

Все защитники крепости тамплиеров погибли, а оставшиеся в живых мирные жители были взяты в плен. Абу аль-Махасин пишет, что Акра пала ровно через сто лет — с точностью до дня и часа — после того, как этот город впервые завоевал Ричард Львиное Сердце, и добавляет, что это стало справедливым возмездием за кровавую расправу Ричарда над его пленниками.

Имущество тамплиеров, госпитальеров и тевтонских рыцарей стало добычей сарацин. У нас нет сведений, находились ли какие-либо ценности на борту кораблей, которые успели покинуть Акру до падения города. Несколько храмовников, включая следующего Великого магистра Тибо Годена, смогли уйти по морю. Они направились к крепости в Сидоне, а затем на Кипр. Однако утверждение некоторых псевдоисториков о том, что они могли прихватить с собой сокровища, представляется неосновательным. Все побережье кишело воинами султана, включая лучников.

Люди, у которых кроме обычной одежды и мечей был тяжелый груз, не смогли бы пробиться к судам[283].

Единственное в своем роде описание Акры накануне падения города оставил итальянский священник Риколдо де Монте-Кроче. Риколдо родился приблизительно в 1240 году во Флоренции, в двадцать пять лет вступил в орден доминиканцев и несколько последующих лет посвятил наукам. В 1288 году или около того он решил отправиться на Восток для обращения язычников. Сначала Риколдо прибыл в Акру.

Миссия Риколдо во многих отношениях демонстрирует изменения в подходе к нехристианскому миру, которые произошли со времени появления тамплиеров. Орден доминиканцев был основан Домиником Кастильским и получил одобрение папского престола в 1216 году. Доминиканцы считали своей задачей нести христианское слово всем народам мира. Не случайно монахи-доминиканцы считались наиболее образованными священниками, когда речь шла о владении языками. Их мечтой было распространение христианства путем убеждения, страстной проповеди и логики. И в этом доминиканцы были прямой противоположностью тамплиеров.

Руководимые папами, доминиканцы стали ко всему прочему главными инквизиторами Европы, но эта функция не отвечала сокровенным чаяниям многих монахов ордена, в том числе и Риколдо, который, судя по всему, предпочитал обращать в истинную веру язычников, а не наказывать еретиков.

Риколдо остановился в доме доминиканского ордена в Акре и завязал дружеские отношения с патриархом Иерусалима Николаем, также доминиканцем. Затем он отправился на земли мусульман, но его проповеди не возымели желаемого действия. В 1291 году весть о падении Акры застала его в Багдаде. Он получил эти сведения из мусульманских источников.

Его письмо о падении города обращено к патриарху, убитому во время штурма, и «ко всем братьям, принявшим смерть при захвате Акры»[284]. В каждой строке письма читаются и потрясение, и глубокая печаль автора. Этот неудержимый поток чувств напоминает читателю о человеческих трагедиях войны. Риколдо вновь и вновь скорбит о судьбе монахинь, обращенных в рабынь мусульманских воинов, о детях, которых оторвали от матерей, продали и теперь воспитают в чужой вере.