Книга Тайна "Железной дамы" - Юлия Нелидова

Вдруг на столе зашуршали страницы, заскрипело стекло лампы, будто сам собой зажегся и засверкал фитилек. Иноземцев дернул головой и зажмурился – на мгновение ему показалось, что предметы на столе сами по себе двигаются. И только потом, когда немного привык к слабому свету, смог разглядеть совершенно черную тонкую фигуру перед собой. Фигура стянула с головы узкий, обтягивающий капюшон, обнажив короткие светлые волосы, а с лица – тряпичную маску с узкими прорезями для глаз и рта. И доктор наконец узнал Ульяну. От неожиданности он опять сел.

– Вы ли это? – проронил он спросонья, удивленный необычным нарядом девушки. В капюшоне и маске она полностью сливалась с темнотой.

– Готовы? – спросила она, потянув за рукав и заставив подняться. – Не забоитесь?

– Не забоюсь, – машинально отозвался Иван Несторович. Девушка мягко обвила его шею руками, ласково прижалась, поцеловала и осторожно стала стягивать с него редингот, пожурив на тот счет, что спит он, не только запросто голову на стол склонив, да еще и в верхней одежде. Иноземцев ощутил, как дрожь пробежала по загривку, потянулся было навстречу, но она сунула в руки плотного шелка светло-серый летний сюртук, тросточку, а в довершение ко всему на голову надела злосчастную панаму.

– Прекрасно, – оценивающе оглядев свое творение со всех сторон, заявила она, подхватила лампу и вместе с нею подошла к стеллажам, где Иноземцев все подряд хранил – книги, коробки с разнообразными предметами, пробирки, пистолет и микроскоп. По-хозяйски достала шкатулочку с линзами, что сама прислала, и подала ее Иноземцеву.

Тот горько вздохнул и, нехотя стянув очки, отложил на стол. Расчистив стол одним движением локтя, уселся за него. Вдеть стеклянные глазные протезы под веки – занятие было не из легких. Более того, ношение их хотя бы в течение получаса причиняло адскую боль. Прежде он успел их попробовать и пришел к выводу, что ни в коей мере не сможет воспользоваться подарком Ульяны. Даже невзирая на то, что роговичные радикальным образом отличались от склеральных линз, описанных в статье герра Фика «Контактные очки», вышедшей весной прошлого года.

– Как вы их терпите? – с досады воскликнул доктор, зажмурившись и не решаясь открыть глаз.

Едва он чуть расслабил веки, по щекам потекли слезы.

– Я женщина, – пожала плечами Ульяна. – Природа наделила нас особой стойкостью. Вы бы расслабили щеки. Чего надулись, как хомяк? Боль и пройдет.

– Раствор глюкозы здесь совершенно не подходит.

Внезапно осененный идеей, Иван Несторович подхватил лампу и, сделав приглашающий жест, поспешил вниз.

– Вы когда-нибудь пробовали слезы на вкус?

– Нет, я не из тех, кто распускает нюни, – фыркнула девушка.

– Слезы соленые, как и естественная среда глазного яблока. Тут больше подойдет… – Иноземцев вспомнил, как воспользовался водным раствором хлорида натрия, когда нынче вечером приготовлял себе укол луноверина, который так и остался в кармане редингота.

С трудом сдержавшись от того, чтобы при даме не обронить бранного слова, он извлек линзы из глаз и опустил их в бутылек с раствором для перфузий. Потом промыл им глаза и вздохнул с облегчением.

– Передайте профессору Фику, чтобы он сменил глюкозу на раствор, более близкий по составу с человеческой слезой. – Иноземцев аккуратно извлек линзы из бутылька и надел их вновь. – Вот так! Теперь они совсем не ощущаются. Это оттого, что слёзная жидкость как раз именно хлорид натрия и содержит. Поглядите, Ульяна, как я вам без очков? Надо будет потом поработать над стеклом. Уж очень оно широкое.

– Вы мне и так и эдак нравитесь, – перебила его девушка и кончиками пальцев оттерла его мокрые щеки. – А вот за раствор для перфузий – спасибо. Дело придумали. Неужто не больно совсем?

– Почти… нет, совсем не больно. Видите, я и не щурюсь вовсе. Красота-то какая, и вижу все в стократ яснее. И вас получше разглядеть могу.

– И как находите? Не такая красавица, как раньше? – засмеялась Ульяна, вновь повиснув на его шее. Иноземцев тотчас смутился.

– Что за вздор вы несете, Ульяна Владимировна…

Но договорить он не успел, с улицы раздались шаги и в дверь настойчиво постучали. Иноземцев ощутил, сердце стало.

– Это Кирилл Маркович, – объяснила девушка, заговорщицки подмигнув. – Я попросила, чтобы он не в звонок звонил, а непременно в дверь стучал. А не то вся улица придет поглядеть, кто это среди ночи к доктору явился.

– Как это, Кирилл Маркович? Зачем он здесь? – Иноземцев совершенно об исправнике позабыл.

Вместо ответа Ульяна темной тенью скользнула в прихожую. Оттуда тотчас же донесся звук поворачиваемого ключа в замочной скважине, а потом топот и гневный шепот Делина.

– Нарочно вы, Иван Несторович, меня в эти трущобы завели? – Он ворвался в приемную и тотчас набросился на Иноземцева: – Думали, я тех мест совсем не знаю?

Доктор от столь резкого напора невольно отступил назад. И, смерив исправника недовольным взглядом, обратился к Ульяне:

– Любопытно, что господин бывший исправник здесь делает?

– Не ворчите, Иван Несторович, – отмахнулась девушка, взяла со столика лампу и направилась к двери. – Кирилл Маркович все равно все слышал. Присутствие его только на пользу нашей кампании. Кто знает, что нас ждет в гостях у барона Рейнаха. Вдвоем бы мы не справились. Две головы хорошо, а три – лучше.

Сказав это, она вышла в прихожую.

– Она сама меня нашла, – шепнул Делин. – Знает, что я подслушивал тогда из туалетной комнаты.

– Быть не может! Ведь я в окно видел, как ее экипаж отъехал.

– Ведьма!

– И вы явились по ее просьбе? Для чего?

Из прихожей раздался шум и скрежет – девушка, видимо, зачем неясно, открыла люк.

– Думаете, я одного вас оставлю на съедение этому монстру? – продолжал в гневе шептать Кирилл Маркович. – Сказано, сегодня мы ее наконец разоблачим. Так что будьте начеку, Иноземцев, глядите в оба.

Поспешил на шум. Иван Несторович устремился следом.

Люк, ведущий в подвал, был распахнут настежь, снизу лился свет.

– Вы идете? – раздался голос Ульяны. Потом вынырнула ее голова. – Чего медлить? Почти лье придется под землей пройти.

– Под землей? Вы это знали, Кирилл Маркович? – Иноземцев умоляюще взглянул на исправника. Тот ответил ледяным взглядом и ступил на первую ступеньку стремянки. Делать нечего, пришлось доктору последовать за всеми. Потом Ульяна велела открыть второй люк, что вел в широкий зал с арками. При виде огромной, с обугленными и испещренными плесенью стенами лаборатории польского колдуна Иван Несторович содрогнулся.

– Вы хорошо знаете, куда идти? – дрожащим голосом проронил он. – Прошлый раз я плутал почти двое суток.

Девушка, держа высоко над головой лампу, легко спустилась вниз по каменной лестнице и развернулась.