Книга Майский сон о счастье - Эдуард Русаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При первой же встрече с юристом Шуйкиным я заявил ему, что намерен свернуть свою часть греховного алкогольного бизнеса и переориентировать его на более пристойные и богоугодные дела.
– Что за бред? – пролепетал ошарашенный Лев Ароныч, бледнея. – Как это – »свернуть»? И что значит – »переориентировать»? И что такое – »греховный» бизнес? Я-то, грешный, считал, что вы – человек не верующий…
– Я не верующий, но – боящийся, – и я хмыкнул. – Боюсь гнева господня… на всякий случай!
– Да вы шутите, что ли?! – чуть не плача, воскликнул Шуйкин. – Ну, Вадим Иваныч… даже от вас я подобного не ожидал. Галина Борисовна предупреждала, что вы способны на фокусы, но чтоб на такое… Разве можно шутить такими вещами?
– А я не шучу, – сказал я совершенно серьезно. – Я ведь не собираюсь сжигать свои миллионы, как Настасья Филипповна, в камине… И вовсе от них отказываться у меня тоже сил нет – каюсь, грешен, слаб… Но я не хочу делать новые деньги на водке!
– Так вы разве сами не пьющий?
– Даже очень пьющий. Меня, между прочим, алкоголь не берет. Могу выпить хоть литр водки за раз – и ни в одном глазу. Сердце, правда, прихватывает, а так – хоть бы что.
– Чего же вы корчите из себя святошу?!
– Не хочу людей спаивать – грех ведь это…
– Да что с вами, Вадим Иваныч?! Какой грех? «Веселие Руси есть пити, не можем без этого жити…» – забыли разве слова князя Владимира? Водка – русский национальный напиток, символ России… а вы – покушаетесь на символ!
– Бросьте вы эту демагогию…
– К тому же, нельзя забывать и о многих добрых делах, которые вершит «Алк-Саян», – зашел с другого конца Шуйкин. – По части благотворительности мы активнее всех в нашем городе. Помогаем драматическому театру, спонсируем музыкальные фестивали… Да что я вам объясняю! Вы же лучше меня все это знаете! А Чеховская премия для сибирских писателей, первым лауреатом которой стали вы, дорогой Вадим Иваныч!.. Ни один праздник не проходит без нашего спонсорства, ни одно массовое народное гуляние… Вспомните прошлогодний День города!
– Помню, помню. Особенно запомнилась бесплатная дегустация, устроенная на площади возле оперного театра…
– А что? Люди остались довольны! Каждому – по стопке водки! Кроме детей, конечно…
– Ага. Многие по десять раз в эту очередь становились… А один мужик так нажрался на халяву «Сибирского алмаза», что в ту же ночь и помер… Славный праздничек… со слезами на глазах!
– Ну что с дурака возьмешь?
– Так ведь этот дурак – тоже человек. И у него жена осталась вдовой, и дети – сиротами…
– Ой, ну хватит же, хватит, Вадим Иваныч. Не надо делать из нас монстров. У меня все же такое ощущение, будто вы меня разыгрываете… Не могу я поверить, что взрослый человек, неглупый, трезвый…
– Ладно, спорить не будем, – перебил я его бесцеремонно. – Мы ведь говорим о м о и х деньгах – не так ли? Я же не давал присягу вечной верности ОАО «Алк-Саян»? Так что, нечего тут на меня наезжать. Как захочу – так и распоряжусь своим капиталом. И вы мне должны помочь, если хотите получить свои комиссионные…
– Ох, Вадим Иваныч, Вадим Иваныч… – Шуйкин нервно сплел пальцы обеих рук, захрустел ими, заиграл желваками. – Вы, я смотрю, клиент уникальный. И Галина Борисовна вас явно недооценивала…
– А вот это мне слышать очень приятно!
– Да что ж тут приятного… Выслушайте меня, пожалуйста. Вы – человек абсолютно не деловой. А в нашем бизнесе – профан полный. Только не обижайтесь!
– А я и не обижаюсь. Вы бы еще сказали, что я профан в «мокрых» делах… чего ж тут обижаться? Я даже горжусь этим.
– Нет, вы наивны как дитя… А ведь я вас предупреждал – не принимать опрометчивых решений. От таких подарков, как ваше наследство, не отказываются. Это раз. Такой крупный бизнес так просто «свернуть» нельзя. Это два. И «переориентировать» – тоже нельзя. Слишком много людей тут повязано, слишком много разных интересов переплетено. Вам никто не позволит просто так «уйти» из этого бизнеса.
– То есть как это – не позволят? – не понял я.
– А вот так. Любыми методами вас остановят. Любыми.
– Уж не вы ли?
– Да что вы? – рассмеялся он. – Я человек маленький и тихий. Для грязных дел есть другие люди.
– Намек понял, – сказал я после недолгой паузы. – Но и заниматься этим водочным бизнесом я не хочу… Так что же мне делать? Посоветуйте! Вы же собаку съели в этих делах.
– С подобной ситуацией я еще ни разу не сталкивался, – насупился Лев Ароныч, недовольно и даже обиженно поглядывая на меня. – Но, мне кажется, у вас есть один только выход…
– Какой же?
– Продать свою долю Елизавете Вадимовне. При этом вы, конечно же, много потеряете. Но вы сами виноваты, вы сами этого захотели… Так что, я бы на вашем месте не торговался!
– А вы, я смотрю, уже знаете – сколько именно я потеряю на этой операции? – внимательно глянул я в его ускользающие маслянистые глазки.
– Ну-у… не знаю – откуда мне знать? Но прикинуть и подсчитать не сложно… Чуть позднее я вам представлю точный расчет… после консультации с Елизаветой Вадимовной. Потеряете вы немало, но все равно вам достанется громадная сумма!
И тут мне вдруг померещилось, что пройдоха-юрист заранее был готов именно к такому повороту событий, и не так уж он был поражен моим смехотворным желанием «уйти из греховного бизнеса» – скорее всего, та же Галина Борисовна перед смертью предсказала ему и этот вариант. Впрочем, то были всего лишь мои догадки. Но то, что Шуйкин изначально действовал вовсе не в мою пользу, а по сговору с Лизой, в этом я нисколько не сомневался.
Да и пусть, мне-то что? Все равно ведь по их волчьим правилам мне никогда не выиграть.
В тот же день мне впервые пришла в голову замечательная идея – на полученные от проданной доли наследства деньги создать благотворительный приют для бомжей «Ночной причал», а при нем – противоалкогольную лечебницу для тех же бродяг и прочего отребья. А что? Вполне душеспасительная затея!
Если Бог есть на небе, он простит мне за это деяние кучу моих грехов. А если Его нет – что ж, благодарные земляки все равно будут вспоминать меня добрым словом… Так что, в любом случае я не прогадаю, и «пьяные» деньги будут потрачены с умом и не зря.
Так мне мерещилось, старому дураку.
– АХ ТЫ, СВЯТОША!..
Именно так восприняла мое решение жена Надя.
– Кому, на хрен, нужна твоя сраная благотворительность?! – кричала она, осознав, что я вовсе не шучу, а совершенно всерьез замыслил потратить НАШИ денежки на вонючих бомжей и опустившихся алкашей. – И ты думаешь, кто-то тебя похвалит? Да все над тобой только смеяться станут! Одумайся, Вадька! Все равно из твоей затеи ничего хорошего не выйдет!
