Книга Предназначение Адхары - Личия Троиси

Юноша посмотрел на свои руки. Так здорово было бы поверить в то, что эта пугающая его ярость в действительности только проявление его необыкновенных способностей и что в нем нет ничего ненормального.

— У меня есть книги, — продолжал Сан. — Это учебники по волшебству. Твой первый шаг — обучиться магическому искусству.

— Я вовсе не уверен в том, что хочу этого.

— Ты должен. В противном случае ты никогда не освободишься от гнетущей тебя тревоги. А ты ведь хочешь избавиться от нее, правда?

— Больше, чем от чего-либо другого.

— Нет ничего плохого в том, чтобы обладать магическими способностями. Плохо то, что ты не пользуешься ими, позволяя твоей силе причинять вред окружающим. А ты должен направлять ее, учиться пользоваться ею, и тогда ты больше не будешь испытывать страх. Пойдем со мной, и я дам тебе одну из этих книг.

И они оба повернули обратно. Амхал чувствовал необыкновенную легкость и умиротворенность. Близость этого человека, подобно целебной силе, благотворно воздействовала на него.

Оказавшись на месте, Сан протянул юноше старую потрепанную книгу:

— Когда прочтешь ее, скажешь, что ты о ней думаешь.

Амхал, раздираемый страхом и любопытством, задумчиво взвесил книгу на руке.

— Если хочешь, вечерами я могу обучать тебя магии. Что ты на это скажешь?

— Я… — Амхалу было невероятно трудно преодолеть многолетний страх.

— Подумай об этом, — настаивал Сан, словно понимая душевное состояние молодого человека. — И пока ничего не говори Мире. Нам нечего скрывать, но ты ведь его ученик, и он может подумать, что я переманиваю тебя к себе.

— Я не думаю, что учитель…

— Пока, — поспешил добавить Сан. — Это только пока.

Амхал вернулся в свою комнату с книгой под мышкой; неторопливо раздеваясь, он на несколько секунд задержал на ней взгляд. Затем он взял ее в руки и погладил обложку. Наконец он решился открыть книгу.

Дубэ быстро шла по коридору.

— Мы поместили его в безопасное место и вызвали трех магов.

— Они сказали, что заграждение выдержит?

— Они неоднократно заверили нас в этом. Ваше величество, я бы не привела вас сюда, если бы не была в этом уверена.

Впереди королевы стремительно шагала взволнованная женщина, относившаяся к числу наиболее преданных ей людей. Дубэ не разделяла такого воодушевления. Она была очень обеспокоена.

Королеву разбудили посреди ночи. Галага, та самая помощница, что сопровождала Дубэ к пленнику, встала на колени возле кровати своей повелительницы.

— Что такое? — спросила королева, сразу же придя в себя.

— Мы схватили одного из них. Он сейчас в Генеральном штабе.

Королева быстро оделась и последовала за своим агентом.

Повернув пару раз, Галага остановилась:

— Это здесь.

— Будь тут, — приказала Дубэ, а потом направилась к двери. Затем, обернувшись, она добавила: — Ты проделала большую работу.

Лицо женщины озарилось признательной улыбкой. Опустив голову, она произнесла:

— Спасибо, ваше величество.

Дубэ вошла в небольшую душную камеру. Одна из таких камер, закрываемых решеткой, использовалась для проведения допросов.

За столом неподвижно сидели трое: один из них в одежде членов Братства Молнии, двое других — обычные маги. Дубэ встала в стороне.

— Ваше величество, просим прощения за то, что не воздаем вам положенных почестей, но сейчас мы проводим сеанс магии.

Королева подняла руку в знак того, что она все прекрасно понимает.

— А это безопасно?

— По здравом размышлении — да, но это продлится недолго. Вы пока что защищены, а вместе с вами и все здание.

Дубэ осмелилась шагнуть перед, до установленного магами края заграждения. По ту его сторону находился пленник.

Он едва дышал, его грудь тяжело поднималась и опускалась.

На его необыкновенно белой, полупрозрачной коже проступил пот и безобразные черные пятна. Ногти пленника были красными от крови. Маги предусмотрительно удалили всю его маскировку, поэтому были отчетливо видны его лиловые глаза и ярко-зеленые волосы. Заостренные уши и тонкое нитевидное телосложение дополняли всю картину. Он был один из них.

Его, уже задыхавшегося, поймали на одной из улочек Макрата и привели прямо сюда. Он не ответил ни на один из заданных ему вопросов.

— Кто ты?

В ответ — только тяжелое дыхание. Пленник смотрел на присутствующих в упор, с глубокой ненавистью в глазах.

— Молчать нет смысла, — продолжила Дубэ. — Нам уже многое про вас известно.

Больной ни единым жестом не выдал своих намерений и продолжал смотреть на присутствующих с неумолимой ненавистью во взгляде.

— Мы знаем, что ты — эльф и что во Всплывшем Мире есть и другие твои соплеменники. Нам также известно, что это вы принесли сюда неизвестную болезнь.

И снова упорное молчание.

Дубэ продолжала:

— Даже если ты и будешь молчать, за тебя все скажет твое тело. А знаешь, что скоро ты окажешься в руках магов? Они изучат каждый сантиметр твоей кожи, исследуют все твои язвы, чтобы понять, как лечить эту напасть. А это далеко не самая приятная процедура. Но самое главное, ты ничего не сможешь с этим поделать.

Эльф дерзко усмехнулся.

— Тебе не над чем смеяться, — добавила Дубэ. — Кто тебя послал? Что вам нужно?

— Лучше прикажи, чтобы они порылись в моих кишках, — произнес эльф. Он говорил с сильным акцентом, произнося каждое слово с таким презрением, словно сквозь силу выплевывая их изо рта. — Все равно вам не жить.

— Это только ты так думаешь. Мы вовремя вас обнаружили.

Эльф ухмыльнулся:

— Вы — недоумки. Вам пришел конец, и это должно было случиться несколько веков тому назад.

Королева снова перешла в наступление:

— Кто тебя послал?

Эльф посмотрел на нее с пренебрежением.

— Аравах дамер трашера данджи, — произнес он и сплюнул на пол.

Дубэ заскрипела зубами.

— Позовите сюда Верховную Жрицу. Скажите ей, что у нас есть некто, кто может дать ей ответы на интересующие ее вопросы. И смотрите за тем, чтобы этот червяк не наложил на себя руки, вам ясно? Он нам нужен живым.

Королева направилась к выходу. А в ее ушах продолжала звучать эта последняя фраза, сказанная по-эльфийски.

Скоро наступит наш черед.

19 ОСОБЕННЫЙ ДЕНЬ

Неор потер переносицу. Напротив него в просторном зале сидел его отец. По обыкновению, они раз в неделю заседали вместе со своими министрами. Но теперь были совсем одни.