Книга Третий Георг - Виктория Холт

Когда лорд Бьют приехал тайком, в закрытой карете, к вдовствующей принцессе, она призналась, что ее очень беспокоит Георг. Она уверена, что этот абсурдный праздник – идея Шарлотты, и следует с еще большей бдительностью следить за ней.

– Она беременна, – напомнил Бьют принцессе, – а женщинам в таком положении часто приходят в голову нелепые фантазии.

Принцесса фыркнула.

– Нельзя спускать с нее глаз, иначе мадам Шарлотта может отбиться от рук.

В праздничный вечер состоялся банкет, а группа придворных, одетых в наряды женихов и невест, исполнила перед собравшимися танец. Кульминацией вечера стал момент, когда над королем и королевой, стоявшими на возвышении отдельно от остальных участников представления, по всем правилам совершили обряд венчания, который выполнил один из участников праздника в одежде священника.

Многим показалось неуместным то, что на маскарадном спектакле были произнесены слова полагающиеся при настоящем венчании.

– Бедный король, – говорили люди, – у него совсем отсутствует чувство юмора, если он считает, что таким образом можно развеселить гостей. Ну, а Шарлотта… Она тоже ему под стать. Скучная пара.

Король и королева сели отдельно от своих гостей, сохраняя слишком серьезный и торжественный вид.

– Теперь если бы нам еще показали старый обряд укладывания молодоженов в постель, всем бы стало гораздо веселее, – ехидно заметила Элизабет Чадлей.

Но разве мыслимы подобные фривольности при дворе Георга и Шарлотты. Удивительно, они должно быть и вправду полагали, что смогут развлечь присутствующих шутовской свадьбой самой бесстрастной во всем королевстве пары.

Гости принялись вновь танцевать и наслаждаться праздником, забыв о странном поведении короля и королевы.

А Шарлотта, наконец-то, успокоилась благодаря свершившемуся обряду, устроенному в тот вечер.

Несколькими днями спустя Джордж Гренвил навестил короля. Георг сидел за своим письменным столом, обхватив голову руками. Он даже не взглянул на Гренвила, когда тот вошел.

– Ваше Величество, – обратился к нему Гренвил, но король не шевельнулся. – С вами все в порядке?

Георг опустил руки, его лицо сильно покраснело, и вдруг он разрыдался.

– Ваше Величество, вы больны?

Георг не попытался отрицать этого, и Гренвил, не теряя времени, послал за королевскими врачами.

После осмотра собрали консилиум, на котором присутствовали Гренвил и несколько высокопоставленных королевских министров.

– Похоже, затронут его разум, – объявили врачи свой приговор. – У него бессвязная речь, он погружен в меланхолию, боится какой-то беды.

– Боже мой, – воскликнул Гренвил. – Надеюсь, вы не имеете в виду, что он сошел с ума.

– Бесспорно то, что он выведен из душевного равновесия, – ответил сэр Уильям Дункан, один из ведущих врачей.

– Это же беда. Принцу Уэльскому нет еще и трех лет. Придется вводить регентство.

– Будет вам, сэр. Вы очень торопитесь. Он перенес очень сильную простуду, и вследствие этого на груди у него появилась сыпь. Его бредовое состояние может быть результатом сильного жара и лихорадки.

Гренвил облегченно вздохнул.

– Все это должно держаться в секрете, пока мы не убедимся, что все в порядке, – распорядился он.

Врачи согласились с ним; Гренвил добавил, что об этом следует проинформировать королеву или вдовствующую принцессу. Возможно, последняя даже предпочтительней, поскольку королева ждет ребенка.

Принцесса была ошеломлена.

– Это ужасно, – воскликнула она. – Георг… сошел с ума… А ведь принц еще совсем маленький. Оставьте меня. Я должна все обдумать.

Оставшись одна, она сразу же послала срочную записку лорду Бьюту. Он явился очень скоро, и она поведала ему о несчастье.

– В последнее время он и вправду вел себя довольно странно. А что думает по этому поводу Шарлотта?

– Шарлотта не знает. Новость сообщили мне, а я приказала, чтобы ей ничего не говорили.

– Но она же королева!

Принцесса пожала плечами.

– Лучше, если она не будет знать, пока мы не решим, что делать. Учитывая ее положение, будет спокойнее, если она будет думать, что у короля сильная простуда и лихорадка и что к нему из опасения инфекции, не станут допускать никого, кроме врачей.

Бьют поразился ее хладнокровию. Она не тратила время на то, чтобы сочувствовать болезни сына, а сразу же подумала о том, как повлияет его недуг на корону и кто должен принять на себя власть в стране. Вдовствующая принцесса несомненно была уверена, что таким человеком должна быть она сама. Королева представляла собой угрозу ее планам, и поэтому следовало держать ее в неведении.

– Я сейчас же распоряжусь, – сказала она, – чтобы Шарлотте не говорили, чем он в действительности болен. Я также позабочусь о том, чтобы Шарлотта как можно дольше не видела своего мужа.

Шарлотта вместе с детьми жила в Ричмонде. Свекровь написала ей о том, что у Георга сильнейшая простуда и лихорадка и потому врачи не советуют королеве навещать его. Никому неизвестно насколько заразна болезнь короля, а она должна думать о ребенке, которого носит под сердцем. Ее будут постоянно информировать о состоянии его здоровья.

Шарлотта решила, что виной тому обрушившиеся на него в последнее время волнения. Постоянно конфликтующие министры, ужасные пасквили на его мать и ее любовника. Но в душе она знала, что болезнь Георга главным образом началась из-за истории с Ханной Лайтфут. Но теперь-то мы женаты, облегченно вздыхала она. И даже если Георг и Фред незаконнорожденные, то о наших будущих детях такого уже никто не скажет.

Последующие недели Шарлотта провела в постоянной тревоге; порой она подумывала о том, чтобы несмотря на запрет вдовствующей принцессы поехать навестить мужа, утешить его, убедить, что больше не о чем беспокоиться. Они теперь действительно женаты, поскольку тот брачный обряд в маскарадных костюмах был настоящим. У нее имелись заверения доктора Уилмота на этот счет. Ей хотелось внушить Георгу, что история с Ханной Лайтфут в прошлом и ему нужно забыть о этом безрассудном поступке своей молодости, и тогда все наладится.

Шарлотта направилась в детскую к своим детям. Маленький Георг, очаровательный мальчуган, вполне сознавал свое важное положение. Он знал, что он – принц Уэльский, а его няньки, потворствуя ему, уже сообщили, что в один прекрасный день он станет королем.

Смышленый, развитый не по годам мальчик интересовался всем, что его окружало.

– Где папа? – спрашивал он всякий раз у Шарлотты. – Почему он не приходит ко мне?

– Он придет, мой дорогой. Как только сможет. Мальчику казалось странным то, что его отец лишает себя удовольствия видеть маленького принца Уэльского, которого все обожают.