Книга Коготь серебристого ястреба - Раймонд Фейст

Кога потрясло, сколько усилий было затрачено, чтобы ввести его в ролдемское общество. Верительные грамоты, рекомендательные письма, характеристики — все было приготовлено заранее. Несколько местных жителей выдали себя за его старых знакомых и даже пошли на то, что напомнили Когу подробности их прошлых встреч.

К удовольствию Паско и Роберта, Ког оказался умелым игроком — наверное, в результате тех логических игр и задач, к которым его приучали Роберт и Магнус. Ког не поддавался соблазну срывать куш на больших ставках, предпочитая выигрывать постоянно, но понемногу. Чтобы его и в следующий раз пригласили сыграть партию в кости или карты, он время от времени проигрывал, причем делал это легко и с хорошим настроением.

В общем, все, кто его знал, считали Кога приятным молодым человеком. Прямодушный, воспитанный, с чувством юмора — заполучить такого гостя к обеду в каждом доме считали за честь, и он действительно редко обедал дома. Он бегло говорил на многих языках, грациозно танцевал, играл на нескольких инструментах и пел — все это сделало его самым популярным юношей в городе. Ему не хватало только приглашения на одно из королевских торжеств; но сейчас поползли слухи, вселившие в него надежду, что и это приглашение уже не за горами.

Недовольство Когом Ястринсом высказывали только молодые ролдемские дамы. Он был очарователен, красив, остроумен и, когда нужно, проявлял пылкость. Но часто молодым женщинам приходилось обвинять его в бессердечии. Он никогда не говорил им о любви. Пылкость и страсть — да, прямолинейность и дерзость — безусловно; именно благодаря этим качествам он сорвал не один прелестный цветок Ролдема, поначалу оказывавший сопротивление известному сердцееду с Запада. Его кровать пустовала, только когда он сам этого хотел, но даже если он делил ее с кем-то, особой радости это ему не приносило. Удовольствие, разрядка, развлечение, но только не радость. Время от времени он вспоминал Алисандру и задавал себе вопрос, не становится ли он сам похожим на нее, но тут же решал, что это не так — ведь он все еще нежно любил своих наставников, и в его сердце до сих пор жила любовь к семье и всем жителям деревни; но если дело касалось молодых женщин, то он использовал их для своих целей — чтобы удовлетворить сладострастие, завоевать авторитет в обществе или просто разнообразить свою жизнь.

Карета остановилась перед его домом: он снимал три комнаты на втором этаже, а на первом жил ростовщик с семьей. Была у него дочь, весьма симпатичная особа, но Паско с самого начала посоветовал (и Ког с ним согласился) оставить эту молодую даму в покое: разъяренный отец в качестве соседа мог создать ненужные проблемы. Сам глава семейства, возможно, и не стал бы браться за оружие, но на свои деньги мог бы купить множество клинков. Поэтому Ког держался вежливо с отцом и матерью, по-братски с их сыном и слегка флиртовал, никогда не переходя границ приличия, с их дочерью.

Возница открыл дверцу, Ког и Паско вышли из кареты, и слуга бросился к крыльцу, чтобы открыть дверь в дом, а карета тем временем покатила в платную конюшню на соседней улице, там же снимал комнату возница, а потому был в полном распоряжении Кога в любое время суток.

Ког поднялся на крыльцо и вошел в дом.

— Приготовить ванну? — спросил Паско.

— Нет, — ответил Ког. — Что-то мне не хочется сейчас лезть в холодную воду. Пожалуй, я лучше вздремну, а через час отправлюсь в баню Ремарга. Там и переоденусь к ужину с Милиндой. Пока я буду спать, пошли ей записку, что я с удовольствием разделю с ней трапезу сегодня вечером, а всем прочим дамам, пригласившим меня, разошли сожаления.

— Слушаюсь, милорд, — ответил Паско.

С самого начала, к великому удивлению Кога, Паско обращался с ним, как будто он и в самом деле был благородного происхождения. Слуга ни разу не вспомнил прошлое Когтя, ни разу не забыл своего места, даже когда они оставались наедине. За то время, что он прожил в Ролдеме, Когвин Ястринс настолько вжился в роль авантюриста-аристократа, что его прошлое до приезда в Саладор начало казаться ему туманным, словно принадлежало кому-то другому.

Паско отправился выполнять поручения, а Ког разоблачился самостоятельно. Он снял плащ, камзол, рубаху и сапоги и, оставшись в панталонах, упал на кровать. Тренировка его утомила, но все же сон не шел. Юноша не мог найти покоя, с нетерпением ожидая приглашения во дворец. Мало того, меньше чем через месяц начинался турнир. В душе его росло напряжение. Придется быть поосторожнее, а то так можно переволноваться, и тогда будет трудно сосредоточиться на самом главном.

А еще он знал, что, как только закончится турнир, впереди его ждет другая задача, но какая именно, пока непонятно. Верно все-таки предсказал Рондар — все годы обучения ушли на то, чтобы сделать из него благородного господина, но зачем все это, он пока не мог объяснить.

Его личные планы не изменились. В конце концов он выследит и уничтожит тех, кто убил его семью и друзей, но только когда сыграет до конца свою теперешнюю роль, только когда мастер Паг и его друзья решат, что он исполнил свой долг перед Конклавом, а до тех пор придется ждать.

И все-таки последние несколько месяцев его подтачивало изнутри растущее беспокойство: что, если мастера никогда не освободят его от долга, что, если он погибнет, прежде чем сумеет отомстить за свой народ? О последнем лучше не думать, ведь если судьбой будет определено, что последний из племени оросини должен умереть, не отомстив виновным, значит, так тому и быть. Зато первая возможность действительно его беспокоила — какой все-таки долг главнее? Не так-то просто оросини отмахнуться от пожизненного обязательства такой поступок навлек бы позор не только на самого человека, но и на его семью, включая всех предков. Но кровная месть считалась среди его народа не менее важной. Возможно, боги проявят к нему милость и подскажут способ, как с честью выполнить оба долга?

Ког перевернулся на живот и подумал, что, может быть, боги даже не взглянут в его сторону. Такие вещи ему неподвластны и поэтому лучше всего о них не беспокоиться.

Он пролежал неподвижно почти полчаса, но сон так и не пришел. Наконец он решил, что его настроение сможет улучшить только горячая ванна. Он поднялся и позвал Паско, который, как он слышал, уже вернулся, исполнив поручения.

Когда слуга вошел в комнату, Ког сказал:

— Принеси мне одежду. Я отправляюсь к Ремаргу. Последуешь за мной, как только выберешь подходящий наряд для сегодняшнего ужина. Вели кучеру заехать за нами через час после захода солнца.

— Слушаюсь, милорд, — ответил Паско.

Ког оделся и, выйдя из дома, быстрым шагом направился к заведению Ремарга. Он никогда не уставал ходить пешком по городу. Ему нравилось нагромождение теснящих друг друга лавочек, нравились толпы людей — молодых и старых, мужчин и женщин, торговцев и матросов, аристократов и простолюдинов. Повсюду слышался запах моря. Он действовал опьяняюще на юношу, выросшего в суровых горах.

Ког невольно задался вопросом, не подарит ли судьба ему возможность вернуться в детство, и захотел бы он этим воспользоваться, если бы действительно получил такой шанс. После секундного размышления он понял, что захотел бы. Какие бы чудесные вещи с ним ни происходили, все знания, опыт и богатство меркли по сравнению с тем, что он потерял: дом, семью и свою настоящую жизнь.