Книга Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли

Как-то на рассвете, внезапно проснувшись, Джорджия открыла глаза и увидела мужа, сидевшего на краю постели и в задумчивости поглаживавшего щенка.

– Николас… еще рано. Ты почему ты не спишь, дорогой? – Джорджия тронула мужа за плечо.

Он повернулся и посмотрел на нее.

– Полагаю, я и так спал достаточно долго. Пора снова начинать жить полной жизнью.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, приподнимаясь и протирая глаза.

– Чувствую себя другим человеком, сильным как бык. Так что вставай и одевайся. Мне бы хотелось прогуляться.

– Прогуляться? – переспросила Джорджия, окончательно проснувшись. Внимательно посмотрев на мужа, она заметила, что он действительно выглядел гораздо лучше, чем накануне Глаза его задорно сверкали, а лицо уже не казалось изможденным. Но неужели он так поправился за одну эту ночь?

– Да, моя дорогая. Пойдем посмотрим на этот мир. Посмотрим только мы вдвоем. Мне давно не удавалось побыть с тобой наедине. Я ревную тебя к Сирилу, Бинкли и даже к мальчику. Я хочу больше времени проводить с тобой.

– Хорошо, Николас. Я тоже этого хочу. Дай мне несколько минут, и я буду готова.

Джорджия прошла в гардеробную и, одевшись потеплее, спустилась вниз. Николас уже ждал ее, у его ног сидел Рэли. Он взял ее под руку, и они направились в сад, овеваемый прохладным утренним ветерком и украшенный хрустальными каплями росы.

Супруги не спеша обогнули дом и пошли к пруду. Рэли с радостным лаем носился по мокрой траве, не забывая при этом нападать на высокие сапоги хозяина. Николас улыбнулся и, обнимая жену, проговорил:

– Как хорошо, правда? – Они остановились и оглядели дом. – Очень хорошо.

– Да, действительно… – ответила Джорджия. – Видишь, мечты могут сбываться.

Николас рассмеялся и легонько дернул ее за выбившийся локон.

– Да, наверное, все-таки могут. Джорджия, ты понимаешь, что мы женаты уже почти пять месяцев?

– Конечно, понимаю. – Она улыбнулась. – После той первой нашей встречи в Клоузе мы прошли долгий путь.

– Совершенно верно. Я тогда был одиноким человеком. И я был очень раздосадован, обнаружив, что такая красивая женщина застала меня в слезах.

– Красивая женщина? Перестань, Николас.

– Но ты действительно красива. И прекрасно знаешь это. Даже тот отвратительный чепец не мог скрыть твоей красоты. Если помнишь, я тогда обнял тебя и поцеловал. Заметь, обычно я не обнимаю и не целую красивых женщин, не будучи представленным им должным образом. Но тогда я не смог удержаться.

– Я помню. – Джорджия снова улыбнулась. – И еще помню, что была шокирована твоей импульсивностью.

Николас усмехнулся.

– А тебя не шокирует, если сейчас я опять тебя поцелую?

– Думаю, мне это даже понравится.

– Давай проверим, дорогая.

В следующее мгновение Николас привлек жену к себе и поцеловал почти так же, как в тот первый день. Но на этот раз Джорджия не оттолкнула его, – напротив, обвила руками его шею и с чувством ответила на его поцелуй. Поцелуй же становился все более страстным, и вскоре она почувствовала головокружение, а ноги у нее стали словно ватные и отказывались держать ее.

– О, Джорджия… – пробормотал муж, прерывая поцелуй и чуть отстраняясь. – Джорджия, милая моя… – Он взял в ладони ее лицо и заглянул ей в глаза. – Мне так много нужно сказать тебе, что я даже не знаю, с чего начать. Вот только… Не знаю, как ты отнесешься к тому, что я собираюсь сказать.

– В чем дело, Николас? – прошептала она; ее встревожило странное выражение, внезапно появившееся в его глазах. – Прошу тебя, говори… что бы это ни было.

– Что бы это ни было?

– Да, что бы это ни было.

Он опустил глаза, а она вновь заговорила:

– Ведь это не может быть… что-то ужасное… Впрочем, не важно, мы и с этим справимся. Ведь со всем остальным мы справились, не так ли?

Муж снова посмотрел ей в глаза.

– Джорджия, дело вот в чем… Когда мы шли к алтарю, это был, по сути, вынужденный брак. Мы оба точно знали, что могли предложить друг другу. Ну, может, не совсем точно, но это не важно. Важно то, что теперь все изменилось. Я этого совсем не ожидал, но так уж случилось. И боюсь, что я ничего не смогу с этим поделать.

– О чем ты говоришь? – Джорджия еще больше встревожилась – она никогда еще не видела мужа таким взволнованным. – Пожалуйста, Николас, расскажи мне все. Ах, мне на ум приходят самые ужасные вещи…

– Нет-нет, в этом нет ничего ужасного, милая. По крайней мере, я на это надеюсь. На самом деле все очень просто. – Он сделал глубокий вдох. – Дело в том, что я люблю тебя.

Сердце Джорджии болезненно сжалось. Ее Николас, такой сильный и такой смелый, был в то же время настолько уязвим, что с трудом мог говорить о своих чувствах. Но, с другой стороны, он демонстрировал эти чувства иными способами.

– Николас, дорогой, – прошептала она, – а я люблю тебя, люблю всем сердцем.

– Любишь? – переспросил он с удивлением. – Ты в этом уверена?

– Да, абсолютно. Мне кажется, я поняла это уже давно, но осознала лишь тогда, когда ты не мог меня услышать. Ах, если бы ты знал, как я боялась, что ты никогда не услышишь моего признания.

Он на мгновение прикрыл глаза.

– Я рад, что ты сказала мне об этом. Очень рад. Я так долго этого ждал…

– Как жаль, что я не знала о твоих чувствах до той ночи, когда произошло кораблекрушение.

– Но почему тогда? Почему именно тогда?

– Ты тогда на меня рассердился, а потом обнимал и целовал, и я поняла: ты просто боялся за меня. Когда ты ушел, я очень ругала себя… Ведь я позволила тебе уйти, не сказав, что ты уносишь мое сердце. А потом, когда ты уже спал непробудным сном, Бинкли как-то сказал мне, что ты ничего не знаешь о моих чувствах. И я почувствовала себя ужасно глупо…

– О, Джорджия… – Николас привлек жену к себе и прижался щекой к ее волосам. – Милая Джорджия, мы оба вели себя ужасно глупо. Но теперь я благодарю Бога за то, что Он дал мне тебя, и за все то, что у нас есть сейчас. Пять месяцев назад у меня ничего не было, а сейчас у меня есть жена, которую я люблю до умопомрачения, и есть маленький мальчик по имени Паскаль, которого, уверен, я скоро полюблю. И еще у нас с тобой есть дом и прекрасный сад.

– А также Бинкли, – добавила Джорджия. – Ты не должен забывать о Бинкли.

Николас улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

– Да-да, конечно. Как я могу забыть о бесценном Бинкли? Кстати о Бинкли… Интересно, он уже встал? Я умираю от голода.

– Не думаю, что он встает так рано. И, конечно, ты не станешь его будить. Я сама приготовлю тебе завтрак.

Они снова пошли по саду, и Джорджия показала мужу ту часть садовой стены, которую восстановил Сирил. А потом они сидели на кухне, и Николас с аппетитом уплетал приготовленный Джорджией завтрак, состоявший из солидной порции омлета с печенью, тостов и холодной ветчины.