Книга Потаенное наслаждение - Джена Шоуолтер

Его рука упала вдоль тела.

— Ударь меня так еще раз и пожалеешь.

— Ты намерен дать мне сдачи?

— Нет, но я окажусь на тебе, не в силах оторвать от губы от твоей плоти.

— О, да, — раздался над ними мужской голос. — Врежь ему, детка. Врежь.

Девушка подняла глаза. Великолепный мужчина открыл окно в VIP-комнате и в данный момент наполовину свешивался из него. Рядом находились две женщины, ласкающие его нагие плечи и спину, облизывая и покусывая.

Интересно, происходило ли то же самое с Рейесом до ее прихода?

На нем, по крайней мере, все еще была надета рубашка.

— Давай ее сюда, друг мой, — приказал с улыбкой незнакомец. — Пусть присоединятся к нашему веселью.

— Заткнись, Уильям, — взревел Рейес. — Ты не помогаешь.

В то время как она помогала ему и его делу своими рисунками, Рейес трахался с девками и заводил друзей. Как мило.

— Да ладно. Веди блондинку сюда. Здесь полно места, и я буду скучать без тебя.

— Я не желаю туда ее вести.

Потому что она испортит ему все веселье. Незачем озвучивать это. Даника достаточно услышала.

Не успел он и глазом моргнуть, как их разделили добрые десять футов. Если бы только она сумела унять дрожь.

«Почему меня беспокоит то, с кем он проводил время? Он — демон. Они злые. Иногда. А я работаю на их смертных врагов. Ну, почти что»

Один из посетителей преградил ей дорогу, смеясь над словами другого, девушка толкнула его плечом, бросив быстрое «извините».

— Ей, — крикнул тот.

Следующие слова остались невысказанными, так как Рейес догнал ее и отстранил мужчину прочь.

Его рука железным обручем обхватила ее талию. Она подняла глаза, но не сопротивлялась.

Это было бы бесполезно. Физически он превосходил ее.

«А как же твои тренировки?»

Он провел ее сквозь толпу. Люди испуганно всхлипывали при его приближении и уступали дорогу. Не сделай они этого достаточно быстро, он бы просто сшиб их с ног. Она заметила, что никто не требовал извинений или намеревался возмущаться. Некоторые даже улыбались, когда невзначай соприкасались с ним, будто бы он был божеством, их спасителем.

— Я знаю, что Ловцы следят за мной, — сказал он. — В свою очередь Торин наблюдал за ними и сообщил по телефону, когда возникла проблема. Он позвонит мне, если что-то случится снова. Откуда ты знаешь, что они были здесь? Ты видела своего похитителя?

Были, так он сказал. Случится снова.

— Что произошло?

— Обсудим это потом.

— Я не вернусь в крепость с тобой, — сказала она, не обращая внимания на его вопрос.

— Да.

Итак… что же тогда? Куда он ведет ее? Намерен избавиться от обузы в ее лице? Вышвырнет прочь?

— Ты мерзавец, знаешь это? Ну, да ладно. Как тебе будет угодно! Выкинь меня на улицу. Плевать. Я завтра уеду, в любом случае, и поездка моя будет намного легче без тебя.

Они дошли до боковой стены, где находились три двери. На двух красовались значки уборной — для мужчин, для женщин — а на одной было большими буквами написано «Вход воспрещен». Не сбавляя шага, Рейес толкнул плечом дверь, срывая замок и впихивая ее внутрь.

В комнате стоял стол, несколько стульев, стелажи и компьютер. Ох, и четверо мужчин. Все они вскочили на ноги, уставясь на Рейеса.

— Вон, — гаркнул он.

Легкое смущение отразилось в их лицах, но они не возражали. Придя в себя, мужчины кивнули и выскочили из офиса, словно сам черт преследовал их.

Даника прошла к столу и обернулась.

— Как ты смел!

Прищурясь, он всмотрелася в нее.

— Как я смел что? Занять эту комнату? Клуб был разрушен Ловцами около двух месяцев назад, а я отстроил его за три дня. Поверь, они счастливы, позволить мне воспользоваться всем, чем мне угодно.

«Даже посетительницами», — едва не выпалила она, но успела прикусить язык.

— Нет, как ты смел затащить меня сюда. У меня с тобой все кончено.

И что он имел в виду, говоря, что Ловцы разрушили клуб? Она помнила последствия взрыва, но не знала, что за него несли ответственность Ловцы.

Мужчина одним махом покрыл разделяющую их дистанцию. Его теплое дыхание скользнуло по ее лицу, и она попыталась задержать вдох. У нее получилось. Но лишь на минутку, перед тем как она начала отчаянно упиваться его ароматом.

— Нет, не правда, — проговорил он вкрадчиво, со скрытой угрозой.

Хотя ей хотелось оторвать взгляд от его жестокого, прекрасного и сердитого лица, она не сделала этого.

«Теперь я сильная. Я не отступаю. Никогда»

— Ты сердишься, потому что я ушел без тебя?

— Я тебя умоляю, — она вздернула подбородок, приподняла плечи, так как ее учили на тренировках. Иногда достаточно выглядеть самоуверенно, чтоб заставить сбежать противника. — Я не сержусь.

— Лгунья, — выдохнул он. Ресницы его верхних век переплелись с нижними, на миг закрывая зрачки. — Почему? Скажи мне.

— Пошел в чертям, в Ад.

— Сколько раз должен я утверждать, что уже там?

Он наклонился к ней.

Новая дрожь сотрясла ее тело.

— Нам не о чем с тобой говорить. Я пришла, чтобы предупредить тебя о Ловцах, и уже сделала это.

— По-моему, я спрашивал, откуда тебе это известно.

— По-моему, я отказалась отвечать.

Склонив голову на бок, мужчина окинул ее взглядом с головы до ног, задерживаясь в самых нужных точках.

— Ты собираешься предать меня, Даника?

— Я должна, — ответила она, практически выплевывая слова.

— Но ты еще этого не сделала, — произнес он тоном, побуждающим сказать правду.

Девушка сжала губы тонкой линией, выказывая непреодолимое упрямство.

Он потер тыльную сторону шеи, внезапно показавшись ей смертельно уставшим.

— Что же мне делать с тобой?

Вопрос был скорее адресован самому себе.

— Ничего, я ухожу, а ты возвращаешься к своей подружке. Не волнуйся. Я не вернусь в крепость.

В этот момент слова Камео решили стереться из памяти:

«Если хочешь его — тебе придется с ним бороться»

«Я уже проиграла», — подумала она. Высоко задрав свой очаровательный носик, она прошла мимо него. Точнее, попыталась.

Его рука преградила путь.

Она автоматически схватила ее, глубоко впиваясь ногтями, словно предупреждая. Но он прикрыл веки и застонал от экстаза. Ее глаза тоже начали закрываться; она начала стонать, не менее восторженно. Его прикосновения всегда согревали ее, и сейчас произошло то же самое. Холод улетучился из ее крови. Соски затвердели, а живот вздрогнул.