Книга Враг стоит на Востоке. Гитлеровские планы войны против СССР в 1939 году - Рольф-Дитер Мюллер

Остается сделать резюме: поворот Гитлера на Запад преследовал цель использовать зиму 1939/40 г. для того, чтобы в результате проведения решительных операций в приграничных районах обеспечить себе тыл для предстоящего наступления на СССР. Нейтралитет русских оставался для него важным в тот момент, но не был самоцелью. Письменные договоренности для него не значили ничего, а в военном превосходстве вермахта он был твердо убежден. Жалобы военного командования на неудовлетворительный уровень подготовки войск он не воспринимал вообще. Важным для него был только тот факт, что истинный враг стоял на Востоке. Для нападения на этого врага ему требовался боеспособный инструмент, который вывел из борьбы Польшу и был сейчас скован войной на Западе.

Эта связь особенно четко отражается в отдаче приказов и принятии решений Гитлером в середине октября 1939 г. «Директивой № 6 о порядке ведения военных действий» от 9 октября он отдал свой приказ ОКХ и в письменной форме, а 17 октября Гитлер принял решение, что пора положить конец военному управлению в Польше. Эту страну следовало привести в самое унизительное состояние как «Генерал-губернаторство» — название заимствовано из времен Первой мировой войны, — и делать это на оккупированной территории должна была проникнутая партийным духом гражданская администрация. Необходимо было полностью исключить влияние польской интеллигенции и не допускать образования никаких «национальных ячеек». Гитлер категорически запрещал контакты немецких офицеров с епископатом и представителями старой феодальной правящей верхушки. «Невозможно решать возникшие проблемы на светском уровне». «Следует устранять любые проявления консолидированных отношений и связей». Таков был приказ Гитлера.

Из директивы Гитлера от 17 октября 1939 г. о положении Польши по отношению к Германии в будущем:

«Наши интересы заключаются в следующем: необходимо заблаговременно позаботиться о том, чтобы эта область приобрела для нас военное значение выдвинутого на переднюю линию гласиса и могла бы использоваться для стратегического сосредоточения и развертывания войск. С этой целью необходимо содержать в порядке и использовать железные и шоссейные дороги, линии связи».

Исходя из приказа на стратегическое сосредоточение и развертывание, на Востоке в первую очередь следовало обезопасить войска от возможного восстания в Польше и создать границу с Советским Союзом в качестве передовой линии охранения, расположив там гарнизоны по образцу старых «орденских замков», которые будут играть роль укрепленных опорных пунктов. В остальном главное значение отводится созданию линии стратегического сосредоточения и развертывания. Но с какой целью? Если исходить из того, что вермахт одержит победу на Западе -а исход этой битвы был неизвестен, чего не отрицал сам Гитлер с его демонстративным оптимизмом, то эта линия находилась под потенциальной угрозой с Востока. Можно ли было, кроме того, полностью исключить возможность того, что Сталин использовал бы выгодное положение для смены союзников?

Вопрос стабильности пакта Гитлера — Сталина не терял своего значения, и продвижение советских войск в октябре 1939 г. в границах согласованных с Берлином сфер влияния не могло никого оставить равнодушным, ибо вермахт с потерей Прибалтики и Финляндии лишался важного стратегического направления в будущей войне против СССР. Лишь недавно в руководстве кригсмарине стихли аргументы в пользу нанесения превентивного удара в восточной акватории Балтийского моря с целью обеспечения безопасности — и тем самым сдерживания боевых действий против Великобритании. Люфтваффе всего год тому назад столкнулось с опасностью превращения Чехословакии в советский «авианосец». А теперь советские ВВС с их базами настолько продвинулись на запад, что могли достигнуть любой точки на территории рейха. И теперь сухопутные войска Германии стояли лицом к лицу с Красной армией.

6 октября 1939 г. полковник Вагнер принял участие в заседании в Рейхсканцелярии и не мог разделить оптимизма присутствовавших по поводу «мирного выступления» Гитлера, которые полагали, что окончание войны не за горами. Вечером того дня он записал в своем дневнике: «Россия существенно расширяет свои границы на запад и постепенно берет Прибалтику под свою “защиту”.

Тем самым без кровопролития она вернула потерянные ранее провинции и существенно продвинулась в сторону Европы. Если договор о дружбе останется в силе, то это хорошо. К сожалению, поставки сырья идут слишком медленно, поскольку, во-первых, оно необходимо им самим, и во-вторых, железные дороги у них в катастрофическом состоянии». Тем не менее, будучи приверженцем старой линии Рапалло, он вполне представлял себе, что союз с СССР мог быть важен для Германии со стратегической точки зрения, если бы удалось направить всю мощь Москвы против Индии. Такое давление на Великобританию могло бы заставить ее занять примирительную позицию и пойти на уступки.

Главный редактор «Военно-технического журнала» генерал артиллерии Макс Людвиг, занимавший в 1920-е гг. пост начальника управления вооружений сухопутных войск, одна из главных фигур в деле секретного германо-советского сотрудничества в сфере вооружений, с радостью встретил в сентябре 1939 г. «гениальное решение фюрера устранить существовавшую напряженность и возвратиться к временам старой проверенной дружбы». Нигде в мире два экономических пространства не могли бы так идеально дополнять друг друга. Советская Россия могла стать для Германии с точки зрения сырьевых поставок «самым лучшим тылом», что, естественно, не было аргументом против возможной войны с СССР. Оскар Риттер фон Нидермайер, представитель фон Секта в Москве в 1920-е гг., назначенный ныне на должность консультанта ОКВ, на страницах официозного «Военно-технического журнала» также восхвалял экономические возможности Советского Союза и многолетние традиции русско-германской дружбы. Закулисно же он разрабатывал новые планы совместного русско-германского удара в направлении Персидского залива и Индии, что вполне серьезно обсуждалось в МИДе и в ОКВ и что настойчиво поддерживали Розенберг и Гитлер.

Стратегия, к которой Гитлер под влиянием министра иностранных дел Риббентропа был чрезвычайно восприимчив и которая нашла своих приверженцев в руководящих кругах НСДАП и вермахта, никоим образом не основывалась на допущении долговременного партнерства с советским режимом. Столкновение с Великобританией также не должно было привести к разрушению империи. Его цель заключалась в том, чтобы лишь вынудить Лондон признать главенствующее положение Германии на континенте и «развязать рейху руки на Востоке». Если даже и существовали влиятельные политические силы, мечтавшие о германской колониальной империи за океаном, то в планах Гитлера эти будущие колонии располагались на Востоке. Тем не менее он позволял действовать этим афрозаокеанским энтузиастам. Они проявляли настоящее бешенство в отношении растущего сопротивления Берлину вести с ним переговоры и его решимости поставить британское правительство на колени. Однако Гитлер мыслил более глобально. Тем не менее средства, при помощи которых он стремился нанести решительный удар, оставались ограниченными, и это отодвигало запланированный против СССР завоевательный поход на неопределенное будущее. Он никогда не думал серьезно о долговременном сотрудничестве со Сталиным. Но в той же мере, в какой он должен был продолжать свой блеф с августа 1939 г. и который достиг определенной динамики, ситуация все более вынуждала его идти на компромиссы и принимать меры, которые с трудом согласовывались с поворотом на войну на Востоке.