Книга Ложный рассвет - Том Лоу

Замок я вскрыл менее чем за полминуты.

– Шон, – сказал мой друг, – а ты хватку не утратил.

Мы оказались в выстеленном красным ковром коридоре, в дальнем конце которого имелась всего одна дверь. Сердце у меня бешено колотилось, ладони вспотели. Я подергал за ручку – заперто. Тогда я достал «Глок» и прошептал:

– Шоу начинается…

Удар ногой – и дверь распахнулась как крышка табакерки.

Взяв оружие на изготовку, мы вошли.

Под потолком вяло вращался орнаментированный вентилятор. На столе – ни бумажки. На кожаном диване я заметил кусочек чего-то белого. Присмотрелся – ноготь.

– Попробуем сличить ДНК, – сказал я, убирая ноготь в пакетик на застежке.

Мы проследовали в ванную: чистота, ни пятнышка, душевая кабинка сухая. Присев на корточки, я заметил крохотную трещинку на кафельном полу. Надавил пальцем – и трещинка пропала… зато к подушечке пальца прилипла ресничка. Целая, даже корневая луковица сохранилась.

– Попался…

– Что там у тебя?

– Ресница.

Пока я убирал волосок в пакетик, Рон подошел к унитазу.

– Посмотрим, что у нас тут, – сказал он, доставая из кармана карандаш. Ластиком на кончике подцепил нечто, плавающее в воде. – Похоже, ресница выпала у Сантаны, когда он снимал одноразовые контактные линзы. Бросил их в унитаз, но вот эта крошка не смылась. – Поднеся линзу к свету, он тихонько присвистнул. – Стриптизерша сказала: глаза у него зеленоватые, а линза-то голубая.

– Глаза у него, скорее, желтовато-золотистые, как у кошки. Если поверх желтых глаз надеть голубые линзы, то какой цвет получится в итоге?

– Зеленый.

Услышав за спиной шум, мы с Роном одновременно обернулись и вскинули пистолеты. В дверях стоял солдатик-менеджер. Вскинув руки, он закричал:

– Психи долбаные! Не стреляйте!

Улыбнувшись, я опустил «Глок» и подошел к нему.

– Кажется, знакомство у нас не заладилось.

– Да ну… Копы нас постоянно шмонают. Вы, смотрю, те еще кобели. – Ухмыльнувшись, он глянул на Рона.

Я только того и ждал: упер менеджеру пистолет в подбородок и усадил на диван.

– Слушай меня, парень: ты работаешь на самого страшного в мире кобеля. Хочешь знать почему?

– Чего-чего?

– Мигель Сантана – самый страшный в мире кобель потому, что уничтожает женщину. Сначала отнимает достоинство: бьет и насилует. Потом берется за ее разум и заканчивает духом. Он удушает женщину. Знаешь, что чувствует жертва? – Я приставил дуло пистолета к его губам и продолжил: – Сантана так сильно зажимает ей нос, что она умирает от удушья прямо под ним. Рон, передай трубку радиотелефона на столе.

Не убирая «Глока», я велел вышибале:

– Звони Сантане. Какая линия частная?

– Фефтая, – пробубнил менеджер.

– Номер мобильного Сантаны?

– Не внаю.

– Хочешь ощутить, каково это, когда тебе зажимают нос? Это даже хуже, чем когда тонешь. Ну, назови номер. Третий раз спрашивать не стану.

– Ва у него их фтук вефять.

– Набери тот, с которого он точно ответит. – Я бросил ему трубку. – Звони давай. Скажешь Сантане, что дело срочное, пусть приезжает: на парковке застрелили одну из ваших девчонок. Без хозяина никак. Понял?

Кивнув, вышибала начал нажимать кнопки.

– И да, – напомнил я, – пока набираешь, проговаривай номер вслух. Рон запишет.

– Громкую связь включить не забудь, – сказал мой бывший напарник.

После первого же гудка на том конце провода ответили.

– Да? – произнес голос едва громче шепота.

– Мистер Сантана, это Роб из клуба. У нас ЧП.

– Я зачем менеджера нанимал? С ЧП ты сам должен разбираться. В чем дело?

– Мокруха, сэр. Одну девочку убили: бывший парень приперся и застрелил ее. Без вас тут никак.

– Серьезно, Роб? Я слежу за клубом в режиме онлайн. Снаружи и внутри всё замечательно. И да, зачем ты включил громкую связь? Полагаю, тебя об этом попросили два детектива. Одного я даже узнал. Здравствуйте, Шон О’Брайен. Сколько лет, сколько зим… Я слышал, вы теперь на пенсии.

Глаза у вышибалы полезли на лоб, а я выхватил у него трубку и произнес в микрофон:

– Сантана, я узнал твой почерк. Ты снова убиваешь. Я даже пообещал одной из жертв выследить тебя.

– Детектив, – рассмеялся Сантана, – если мне когда и доведется опуститься до убийства, то первой жертвой станете вы.

Сказав это, он повесил трубку.

Глава 70

Рон отправился домой, а я условился со специальным агентом Лорен Майлз – встретиться за легким поздним ужином. Она сама выбрала место, ресторан «Отражения в бухте»: заведение, на мой вкус, модное и дороговатое, однако голод не тетка, к тому же правительство платило по счету. Чуть ранее я посвятил Лорен в курс дела: рассказал о визите в клуб, о разговоре с Сантаной и дал ей номер телефона последнего. Лорен связалась с телефонной компанией, чтобы установить слежку за сотовым Сантаны.

– Мобильным он больше не пользовался, – сказала Лорен. – Похоже, это был одноразовый аппарат. Кстати, хитро придумано – заставить вышибалу позвонить Сантане.

– Что-нибудь еще на него нашли?

– Не знаю, какова его доля собственности в клубе, но «Шанду» владеет – частично ли, полностью – компания «Шоу-биз продакшнз». У нее во Флориде еще с полдюжины клубов, один в Атланте и один в Далласе. Есть подозрения, что «Шоу-биз» связана со службой «Экзотик эскортс», фасадом для проституции. Все женщины в этой фирме работают под псевдонимами.

– Неудивительно. Что нашли по торговле органами?

– Мы полагаем, что Сантана возглавляет международную экспортную компанию «Орион био-лайф». На их сайте сказано, что они «осуществляют связь» между донорами органов и нуждающимися в пересадке пациентами. Прайс-лист очень гибкий: нуждающийся называет цену, и, если она устраивает «поставщика», ему отправляют орган, сердце там или почку. Экспресс-доставка. Директор какой-нибудь японской компании, скажем, может получить новую почку в течение двух суток.

– Не понимаю, при чем тут донорство, если органы продаются, да еще с молотка.

– Вот-вот. Правда, «Орион био-лайф» заявляет, что цены обусловлены административными расходами и логистическими издержками. Они говорят, что трансплантаты приходят от родственников больных: умирающие просят после смерти разобрать их на органы, чтобы покрыть расходы на похороны и помочь семье. Это, конечно, незаконно, как и проституция, – в обоих случаях торгуют частями тела.

– За доставку органов и прочее требуют, наверное, под полмиллиона?