Книга Право на любовь - Сьюзен Баррет

— В наше время разговоры о незаконности происхождения кажутся нелепостью, — продолжал Роуэн, — но в то время это было в порядке вещей, особенно если речь шла о пэре. Дед был лишен возможности отдать дань юношеским увлечениям. Женившись в день своего семнадцатилетия, он до последнего дня своей жизни оставался под каблуком у моей бабки.

Сдерживая улыбку, Карен украдкой покосилась на Роуэна, подумав о том, что с его целеустремленностью и любовью к независимости ни одна женщина на свете не смогла бы удержать его под каблуком.

— Смотри, — она протянула руку, — а вот и твой отец. И мать. — Тридцатипятилетнего Артура Марсдена можно было принять за близнеца Роуэна. Его жена, бывшая в те времена блондинкой, являлась классическим образцом нордической красоты. Поразительно гармоничная пара.

Возможно, Роуэн считал их образ жизни неприемлемым для себя, но было очевидно, что об их браке он придерживался другого мнения. Карен достаточно долго прожила у Марсденов и имела возможность оценить, насколько они привязаны друг к другу.

Карен прерывисто вздохнула. Она могла отдать все на свете, лишь бы их с Роуэном связывали такие же отношения.

«Но ведь так и есть», — внезапно осенило ее. В сущности, то, что их связывает, — глубокое и серьезное чувство. Она знала, что между ними существует особая, неповторимая связь, и не сомневалась в том, что и Роуэн понимает это. Именно этот зов сердец, а не страх перед обязательствами и пугал его больше всего.

В самом конце галереи висела единственная картина, изображавшая Роуэна. В утренней серой визитке и галстуке, бриджах цвета слоновой кости и черных сапогах для верховой езды он выглядел ослепительно. Карен взглянула в его глаза, и ее сердце пустилось вскачь. Художник превосходно ухватил характерное сочетание его красоты и силы характера. Полотно с точностью воспроизводило мощный разворот плечей и узкие бедра. Карен была потрясена. Впрочем, удивляться не приходилось, поскольку Роуэн и во плоти был так красив, что у нее захватывало дух.

Отступив на шаг, Карен прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от того, что металлическая скобка больно впилась ей в ногу. До встречи с Роуэном она не подозревала, насколько сильной может быть любовь к мужчине. Едва ли кто-нибудь сможет занять его место в ее сердце.

Карен отвернулась от портрета.

— Каков прогноз доктора Гросса? — внезапно спросил ее Роуэн.

Карен расправила плечи.

— Если я буду регулярно делать упражнения, то в декабре смогу снять скобки.

— А до тех пор тебе придется продолжать лечение? Рой будет в восторге. По-моему, он слегка влюбился в тебя.

Карен покачала головой:

— На следующей неделе я планирую уехать домой.

Глубоко вздохнув, Роуэн внимательно посмотрел на нее, и в его глазах появилось странное выражение, какого она никогда до сих пор не замечала.

— Я хочу заканчивать лечение дома.

— Значит, до декабря. Что ж, это как нельзя лучше соответствует моим планам, — объявил Роуэн, подводя ее к небольшому дивану, обитому винно-красным бархатом. — Присядь.

Планы? О каких планах он говорит? Разве он ничего не понял? Она все равно уедет.

Карен с облегчением вытянула гудящую ногу. Она должна держаться от него подальше. Ей нужно устроить свою жизнь. Ей придется распрощаться с Роуэном.

Он сел рядом с ней, и Карен почувствовала, как его мускулистое бедро коснулось ее ноги. Вздрогнув, как от электрического разряда, она отодвинулась на край диванчика, чтобы не чувствовать обжигающего прикосновения его тела. Усевшись на самом краешке, она принялась сосредоточенно разглаживать подол своей вельветовой юбки.

Роуэн продолжал смотреть на нее со странной настойчивостью, но в конце концов опустил потемневшие глаза.

— Значит, ты хочешь уехать?

— Да. Я… — У нее задрожал голос.

— Я надеялся, что ты останешься на праздники.

Карен посмотрела ему в глаза:

— Скорее всего я встречу Рождество с матерью и Леонардом.

— Значит, у тебя еще нет определенных планов?

— Я должна уехать. Мне нужно… — Карен отвернулась, но тут же снова вскинула глаза на Роуэна. — Я должна уехать, Роуэн. Так будет лучше для нас обоих.

— Карен, — хрипло произнес он, глядя на нее в упор своими потемневшими глазами, — не уезжай. Останься со мной.

— Не могу, Роуэн. — Карен снова отвернулась. — Ты и сам знаешь, что я не могу и не должна.

— Я… гм… я думал… — Он шумно выдохнул. — Ты не можешь так просто уехать. Когда я подумал о том, что ты можешь умереть, я почувствовал, что вместе с тобой лишусь и всего того, что составляет смысл моей жизни, — произнес, он, ероша пальцами свою густую шевелюру. — Я… я боролся с собой, не желая признаваться в этом даже самому себе. И тебе тоже. — Он опустил глаза, но тут же снова посмотрел на Карен. В его взгляде читалось неприкрытое желание. — Все дело в том, Карен, что я… — У него дрогнул голос. — Я не хочу без тебя жить.

Ничего не видя перед собой, Карен опустила глаза в пол, стиснув на коленях пальцы. Она чувствовала, в каком смятении пребывает его душа, ей хотелось успокоить его, но что-то удерживало ее от этого шага. Больше всего на свете ей хотелось остаться рядом с ним. Но… если она останется… она знала, что ждет ее в будущем. Они с Роуэном станут любовниками, и она будет обречена существовать на задворках его жизни. Все это только вопрос времени.

Она не могла согласиться на это.

Или могла?

Карен хотела его ничуть не меньше и готова была отдать все, что угодно, лишь бы разделить с ним жизнь. Сможет ли она удовольствоваться крохами?

Его голос дрогнул от неподдельной муки, и Карен почувствовала, как сжалось у нее сердце. Как никогда раньше, ей захотелось ощутить существующую между ними связь и знать, что он тоже чувствует ее и будет чувствовать всю жизнь. Роуэн как никто другой заслуживал любви и нуждался в уверенности, что она не закончится новой болью и предательством. Без любви невозможна уверенность в будущем и вера в человеческую доброту.

Обвив его шею руками, Карен прижалась губами к подбородку, покрытому пробивающейся щетиной, и приникла к мускулистой груди. Роуэн вздрогнул, и ей передался охвативший его восторг.

Он осыпал ее поцелуями, затем он осторожно отстранился.

Откинувшись на подушки дивана, Карен заглянула в его потемневшие глаза, полные тоски и сомнений. Он ждал.

Карен не могла отказаться от него, ей была невыносима мысль о том, что она расстанется с ним, не подарив на прощание то единственное, что женщина может принести в дар мужчине.

— Роуэн, — как будто со стороны услышала она собственный голос, — я хочу, чтобы ты любил меня.

Глава 19

— Боже мой, Карен. — Роуэн привлек ее к себе, крепко прижав к груди и накрыв ее губы своими. — Ты говоришь серьезно? Сегодня утром Кэссиди повез родителей в Йорк, — помолчав, добавил он, — весь дом в нашем распоряжении. Моя спальня…