Книга РННА. Враг в советской форме - Дмитрий Жуков

Командиры артдивизиона, поставившие в караул надежных солдат, сняли замки с орудий и заминировали склады с оружием и боеприпасами, предварительно погрузив на сани четыре станковых пулемета, несколько минометов, винтовки и ящики с патронами. Ночью подразделение покинуло казармы. Тем не менее отсутствие артдивизиона было обнаружено, о чем комендант гарнизона «Урал» П. Тетерин доложил начальнику штаба РННА. В Осинторфе объявили тревогу. В поселке началась стрельба. Офицеры побежали к складу боеприпасов, и, как только открыли его двери, прогремел мощный взрыв, повлекший за собой многочисленные жертвы[512].

Тем временем артдивизион Бобылева, преодолев значительную часть пути, неожиданно наткнулся на части войск СС, изменил маршрут и разделился на три группы. Одна из них вступила в бой с немцами, а затем долго уходила от преследования и только после многих дней блужданий по лесам присоединилась к партизанам 1-го Смоленского полка И. Ф. Садчикова (комиссар — А. Ф. Юрьев). Вторая группа вышла в Сенненский район и влилась затем в партизанскую бригаду «Алексея» (командир — А. Ф. Данукалов). Основная часть артдивизиона во главе с Бобылевым и Казанцевым благополучно прибыла в Щербинский лес, где их ждали партизаны 5-й Смоленской бригады[513].

Сколько «народников» перешло на советскую сторону? Считается, что 23 февраля в партизанские отряды влилось 115 человек, 45 из них — в бригаду Шлапакова[514]. Еще 90 военнослужащих пришло в соединение Садчикова[515]. Таким образом, из Осинторфа бежали 135 солдат и офицеров.

В партизанских документах и мемуарах тем не менее встречаются факты, что, помимо бригады Шлапакова, к разложению РННА в феврале 1943 г. имел отношение отдельный партизанский полк «Тринадцать» (командир — С. В. Гришин). Разведка полка, действуя через учительницу Оршанского района Веру Обухович, установила контакт с антифашистской группой внутри РННА, в которую входили майор Руденко, старший лейтенант Александр Сахаров, лейтенант Виктор Коротков, военнослужащие Александр Зайцев и Николай Ренгач. Подчиненные Гришина, связавшись с антифашистами, поставили перед ними условие — разгромить гарнизон в Осинторфе, после чего «народников» примут в состав части. В ночь на 23 февраля группа Короткова — Сахарова, по воспоминаниям партизана-«гришинца» В. Л. Тамаркина, «уничтожает предателей Родины и оккупантов, взрывает армейские ружейно-артиллерийские мастерские, склады ГСМ, вооружения и боеприпасов, от чего в радиусе десяти километров в деревнях повылетали стекла из окон. В полном боевом снаряжении сто сорок семь человек во главе с Коротковым и Сахаровым влились в полк Гришина»[516].

В отчете комиссара партизанского соединения «Тринадцать» отмечалось: «… из „Осинторфа“ (Витебская область) 23 февраля 1943 г. перешли к нам в полк 143 человека»[517].

Следовательно, гарнизон «Урал», кроме бойцов артдивизиона, покинули военнослужащие из других подразделений. В результате в конце февраля 1943 г. к партизанам присоединились 278 «народников». Эта цифра почти совпадает с данными, приведенными в книге Кромиади (300 человек[518]).

Утром 23 февраля в Осинторф прибыло немецкое командование в сопровождении нескольких десятков автоматчиков. Личный состав РННА, по словам очевидцев, построили, из каждой роты вывели по 10 человек и расстреляли. В гарнизонах провели облавы и арестовали 50 вольнонаемных служащих, оказавшихся ночью на территории военных городков. Среди них были и подпольщики Шмуглевского (в частности, Людмила Букатик, дежурившая на телефонной станции штаба)[519].

Командование РННА взяли под стражу. Всех офицеров допрашивали сотрудники немецких спецслужб. Грачев вспоминал: «Вскоре прибыли немцы, чтобы провести служебное расследование… Немцы в течение недели вели допросы. Вызвали и меня. Я уже было решил, что меня повесят. Меня допрашивали сотрудники СД, ГФП и армейские разведчики. Они пытались обвинить меня в предательстве: „Мы знаем, что это вы подстроили все это“. В итоге они пришли к выводу, что просчеты были неумышленны»[520].

Для поддержания порядка и безопасности в Осинторф срочно перебросили подразделения войск СС. Была проведена «фильтрация»: одну часть «народников» отправили в Березино, другую переодели в немецкую форму и вывезли в неизвестном направлении. Затем был отдан приказ о полной эвакуации гарнизонов из Осинторфа и переводе их в Березино[521].

Узнав об эвакуации оставшихся подразделений РННА, Шлапаков дал Шмуглевскому задание: направить в Березино своих людей, создать там подпольную ячейку и продолжать работу по переводу в партизаны тех «народников», которые стремятся искупить вину перед Родиной. С этой целью к новому месту дислокации РННА послали Евгению Нефедову и группу партизан из 2-го отряда во главе с А. М. Куличковым[522].

Проникнув в Березино, осинторфские подпольщики вновь установили контакты с «народниками»-антифашистами и подготовили операцию. В марте 1943 г., накануне одной из антипартизанских акций, около 200 военнослужащих, захватив с собой большое количество боеприпасов и вооружения, броневик и несколько автомашин, покинули Березино и вышли в партизанскую зону[523].

Дальнейшее руководство подпольщиками в Березино было поручено Вере Кунцевич и Сергею Дюбайло. Группа продолжала распространять листовки, совершала диверсии, организовывала перевод в партизаны солдат 637-го восточного батальона особого назначения. Но после совершения одной из диверсий Кунцевич, Дюбайло, а также их товарищей схватили германские спецслужбы и в последующем казнили[524].