Книга Я - гнев - Джен Робертс

В этом году в городе туго с праздничной атмосферой. Больше нет огромных наряженных елок, разукрашенных витрин и катка на площади Робсон. Никто больше не торгует жареными каштанами, никто, зажав под мышкой зонтик, не спешит домой с подарками, купленными в последний момент. Нет разноцветных гирлянд, шоколадных конфет и полосатых мятных карамелек.

В этом году не будет корпоративов, не будет поцелуев под омелой, не будет пьяных гулянок, которые заканчиваются — или не заканчиваются — тем, что кто-то блюет на парковке.

Все это осталось в прошлом. Но не забыто.

Все помнят. Я вижу, какие у них напряженные лица. Они знают, что за день приближается. Но никто не хочет произносить этого вслух.

Если никто не верит в Рождество, наступит ли оно? Если я сделаю тебе подарок, ты будешь хранить его? Или рассердишься, потому что тебе нечего подарить мне в ответ? Жаль, что я не могу подарить тебе свое проклятие, красиво его упаковать и перевязать свою жизнь серебристой лентой. Я бы не раздумывая сделал тебе такой подарок.

Конечно, может статься, что ты мне его вернешь уже на следующий день.

Жалко, что у меня нет елки. Если бы я мог, я убежал бы в горы и бродил там, пока не найду самую красивую ель. Я не стал бы ее рубить — это было бы слишком жестоко. Я просто сел бы рядом и смотрел бы на нее, вдыхая смолистый запах и наслаждаясь красотой природы. Может быть, я даже не стал бы возвращаться.

Кто-нибудь знает, что я хочу в подарок в этом году?

Нет, даже не гадайте. Вы все равно ошибетесь.

А я не хочу вас смущать и указывать вам на ошибку.

КАНУН РОЖДЕСТВА

Майкл

На кухне в Длинном доме было пусто.

Майкл стоял там, где еще недавно сидел Райдер, облокотившись на кухонный столик и лелея свою растянутую лодыжку. Теперь на этом месте никого не было.

— Никаких следов борьбы, — заметил Хит. — И дверь нетронута. Если бы за ним пришли эти психи, они бы ее выломали.

— Не понимаю, — сказал Майкл. — Почему он ушел? Как? Он даже ходить не может. Ему бы пришлось ползти.

— А может, его нашел кто-то из его друзей? — Хит подошел к соседней двери и открыл ее. Она выходила на улицу — но там не было ничего, кроме угнанного белого фургона.

— В принципе возможно.

— Кажется, ты ему не особо нравился, — сказал Хит. — Вокруг вас была какая-то очень напряженная атмосфера. С виду этот парень тот еще подлец.

Майкл кивнул:

— Да, у него были свои пунктики. Но я все равно не понимаю, как он ухитрился встать и уйти. Я тащил его сюда на горбу, и при этом он скорее умер бы, чем попросил меня о помощи.

— Тогда давай его поищем, — предложил Хит. — Только быстро. Не стоит разъезжать по территории на краденом фургоне. Может быть, нас уже разыскивают.

Они зашли в холл, но там не было никаких следов Райдера. Он словно сквозь землю провалился. Раз — и исчез. Майкл ничего не понимал. Он прокрутил в голове их недавние беседы, однако не смог припомнить в словах Райдера ни единого намека на то, что тот хотел самостоятельно отправиться в город. Да, Майклу он не доверял, но в то же время ясно дал понять: он хочет попасть в убежище и найти Ларису и всех остальных, кто, возможно, еще жив. Так с чего бы ему уходить в одиночку?

В этом не было никакого смысла.

У главного входа на траве была кровь, но Майкл не помнил, видел ли ее раньше. Он наклонился и рассмотрел ее, не обращая внимания на холодок, пробежавший по спине. Могла ли это быть кровь Райдера? Майкл провел пальцем по травинке. Всего несколько капель — но свежих. Возможно, кто-то просто порезался о стекло, когда выходил.

— Чувак, пойдем, — позвал Хит. — Я начинаю нервничать. Думаю, пора двигать.

Майкл встал и в последний раз окинул взглядом холл.

— Да, — сказал он, — пора. Клементина, наверное, уже вся испереживалась. Мне не терпится увидеть ее лицо в тот момент, когда я появлюсь на пороге вместе с тобой.

Хит улыбнулся:

— Да, это будет что-то.

МЕЙСОН

Он никогда в жизни не чувствовал себя таким усталым. Никогда. Даже тем летом, когда он хотел накопить денег на машину и работал на поле для гольфа, — тогда он вставал в четыре утра и шел подстригать траву и сажать цветы. Ранние подъемы давались ему с трудом. Первые недели были сущей пыткой; вылезая из кровати, он чувствовал себя столетним стариком. Мейсон помнил, как шутя жаловался маме на боль в спине — поясница ныла после того, как он несколько часов подряд, согнувшись в три погибели, сажал хризантемы и анютины глазки. Мама смеялась и говорила, что он еще слишком молод, чтобы ныть по такому поводу.

Хватит распускать нюни!

Мейсон отдал бы все, чтобы снова чувствовать себя так, как в те дни. Небольшая боль в спине — ерунда. Когда он утром выходил из дома, ярко светило солнце, воздух был прохладным и чистым. Мейсону нравилось осознавать, что все вокруг еще спят. Мир был свежим и нетронутым, еще не отравленным выхлопными газами и всевозможными неаппетитными запахами — они появлялись позже, когда люди допивали свой утренний кофе и спешили на работу.

Мейсон зевнул. Разумнее всего было бы уйти в палатку и лечь, но он боялся, что в таком случае больше не встанет. Даниэля нигде не было видно, и сил его искать у Мейсона не было. Так что он приковылял к углу сцены, встал там и начал наблюдать за тем, что творится за оградой лагеря, всеми силами стараясь не закрывать глаза.

Ребята придут за ним. Сегодня ночью. Мейсон был в этом уверен. Правда, это ничего не меняло — он все равно не мог уйти вместе с ними.

Спину пронзила острая боль. Мейсон согнулся, пытаясь унять спазмы, но это ему не помогло. Сейчас его мог бы спасти только укол. Сколько тел он сегодня перетаскал? Даже и не сосчитаешь. А тут еще ожоги от электрохлыста… Всякий раз, когда Мейсон смотрел на залив, в нем просыпалось непреодолимое желание прыгнуть в воду. Конечно, если соленая вода прольется на раны, будет невыносимо больно, зато горящая кожа хоть немного остынет.

Сейчас он все отдал бы за ванну.

Или за джакузи. Да, было бы здорово поваляться в джакузи.

Леон хотел, чтобы Мейсон окончательно выдохся. Как ни противно было это признавать, его тактика работала. Выдержит ли Мейсон несколько недель изнуряющего труда? Или сдастся и выболтает в той маленькой комнатке все свои секреты? Может, ему повезет и его внутренний демон вырвется наружу; тогда Мейсон унесет с собой в могилу столько загонщиков, сколько сможет.

Сколько монстров ему удастся убить, прежде чем его одолеют?

— Выглядишь неважно, — раздался сзади голос Даниэля.

— Да, длинный выдался денек. Сначала катался на американских горках в парке развлечений, а потом слопал слишком много хот-догов, и пришлось отсиживаться на лавочке. Отлично провел время.