Книга Смерть под парусом - Чарльз Сноу

— Ладно, — кивнул Финбоу.

Кристофер открыл застекленную дверь и скрылся в саду.

Слова достигали моих ушей, но я почти ничего не слышал, сосредоточившись на бледном лице Эвис. Мне страстно хотелось, чтобы Финбоу заговорил. Уильям закончил свою историю, и Тоня принялась рассказывать о своих приключениях с невропатологом.

Я заметил, что Финбоу сидит в напряженной позе, словно ждет какого-то знака или звука. Интересно чего, мелькнуло у меня в голове.

Внезапно послышался резкий щелчок, похожий на удар бича. Я не понял, откуда донесся этот звук, и не придал ему значения.

— Та-ак, — очень тихо произнес Финбоу.

Глава 19

Долгое объяснение Финбоу

Финбоу быстро вышел из комнаты и позвал миссис Тафтс. Послышался его тихий голос, скороговоркой произносивший что-то неразборчивое, а также безропотное «да, сэр, да, сэр» миссис Тафтс, удивившее меня своей покорностью. Он вернулся вместе с экономкой: она окинула нас быстрым взглядом, затем поспешно вышла. Финбоу вновь вытянулся в кресле и повернулся ко мне.

— Прошу прощения, Йен, за все, что вам пришлось сегодня пережить. Но я ничего не мог поделать, — сочувственно сказал он.

— Но что… — Я был удивлен и растерян.

— Мне пришлось убедить вас, что я подозреваю Эвис, — пояснил Финбоу.

Словно сквозь туман я заметил, как та подалась вперед. Я ничего не видел, кроме блестящих взволнованных глаз.

— И?.. — быстро спросила Тоня.

— Ответ прост, — сказал Финбоу. — Роджера убил Кристофер.

— Но… в один из вечеров… — запинаясь, выдавил я. — Вы говорили, что он этого не делал… что у него не было причин… Зачем вы мне это говорили?

— Кристофер?! — воскликнул Филипп. — Но ведь Роджер застрелился!

Тоня и Уильям удивленно охнули.

Эвис сидела неподвижно. Несколькими фразами Финбоу объяснил, почему он считает самоубийство невозможным, кратко пересказав аргументы, которые я уже слышал в Хорнинге. Потом посмотрел на меня.

— Когда в тот вечер я говорил вам о невиновности Кристофера, — продолжил он, закурив сигарету, — то верил, что это абсолютная правда. И только следующей ночью был вынужден снова вспомнить о нем. Вплоть до того момента я делился с вами всеми своими догадками, Йен, и вам был известен каждый факт, который я использовал в рассуждениях. То есть вся мешанина фактов и мыслей, среди которых я искал решение этой загадки, была в вашем распоряжении. Но потом я уже не говорил вам все, что думаю; узнав о причинах убийства, вы поймете почему.

— Полагаю, я выглядел полным дураком.

Я постепенно приходил в себя. Эвис в безопасности, и теперь ей уже ничто не угрожает!

— Да, пожалуй, — согласился Финбоу. — Но мне кажется, у вас есть оправдание: вы не знали всех обстоятельств. О первой подсказке, которую я получил, вы никогда не догадаетесь…

— И что же это? — нетерпеливо спросил Уильям.

— Алоиз Биррел, — с улыбкой ответил Финбоу.

— Какие-то его слова? — Голос Тони звучал хрипло.

— Нет, действия. Вчера после обеда, перед тем как вы с Филиппом сбежали, — он рассмеялся, — я смотрел, как Биррел подплыл к дому, намереваясь задать нам несколько вопросов. Я отметил — и сказал это Йену, — что он великолепно управляется с лодкой.

— И какое это имеет отношение к делу? — спросил Филипп.

Все были чрезвычайно взволнованы.

— Беда, разумеется, в том, что мы слишком поверхностно судим о людях, — беспечно продолжил Финбоу, словно выступал на литературной вечеринке. — Мы любим навешивать ярлыки, а потом ожидаем, что человек будет вести себя в точном соответствии с ярлыком. В литературе данный процесс известен как соблюдение традиций английского романа. На практике это означает, что мы все воспринимали Биррела только как клоуна, который способен лишь на грубые шутки. Вы помните, как Кристофер, Йен и Уильям оказались в воде, когда Биррел обогнал их на пути к яхте в то первое утро? Перевернуть шлюпку, проплыв вплотную на моторной лодке, — вполне в духе Биррела. Через пять минут после знакомства с ним мы все считали, что он на такое способен.

Я признался самому себе, что именно так и оценивал тот инцидент.

— Ничего подобного, — сказал Финбоу. — Во многих отношениях Биррел настоящий клоун: выходит из себя, когда видит Тоню в прозрачной пижаме; в его голове одновременно не помещаются две мысли, — однако у него живой ум и быстрая реакция. При должном руководстве из него выйдет очень полезный работник. То есть это человек, хорошо справляющийся с простыми вещами, требующими быстрой реакции, — такими как управление лодкой. Если взять себе за правило считать людей чуть более сложными, чем персонажи английского романа девятнадцатого века, то легко увидеть, что Биррел с гораздо меньшей вероятностью мог своими неуклюжими действиями перевернуть шлюпку, чем… скажем, Йен или я сам.

— Предположим, — буркнул Уильям.

— С другой стороны, — продолжал Финбоу, — Кристофер искусный гребец. Вероятность, что один из них совершил случайную ошибку, крайне мала. Наблюдая, как Биррел управляет лодкой, я вдруг понял, что тот инцидент был преднамеренным — и устроил его Кристофер.

— Но зачем? — быстро спросил Уильям. — Он же не сошел с ума.

— Это возвращает меня к пяти вопросам, которые я записал в день убийства и которые казались мне главными на пути к разгадке. Вот они.

Финбоу достал листок бумаги, на котором он вел записи в то первое утро, когда мы с ним сидели в саду.

— На пятый вопрос[19]я уже ответил, — сообщил он. — Когда-нибудь, Уильям, вы все узнаете; пока же могу сказать, что на вашем месте я бы прекрасно обошелся без Роджера. Номер четыре[20], в сущности, оказался не очень сложным. Я знал, что Филипп не мог этого сделать, и практически не сомневался, что поведение Тони было вызвано какими-то осложнениями личного характера. — Финбоу поднял голову и посмотрел на молодых людей. — Вы не должны обижаться, что я говорю о вас как о разложенных на столе образцах. Существовала вероятность, что осложнений личного характера недостаточно, чтобы объяснить тревогу Тони, но я успокоился на этот счет, когда вместе с Йеном подслушал часть вашего разговора с Филиппом на озере Хиклинг.

Глаза Тони сверкнули.

— Вы слышали… Что именно?

— Достаточно, дабы убедиться, что вы предпочли бы видеть Роджера живым, — ответил он. — Если хотите узнать мое мнение о ваших взаимоотношениях с Роджером, то я готов вам рассказать — в личной беседе.

Уильям был явно озадачен.