Книга Герой не нашего времени. Эпизод 2 - Дмитрий Полковников

– По данным разведки отряда, немцы подтягивают мотомехчасти к границе. Ещё раньше мобилизованы все лодки, а понтоны подтянуты прямо к реке…

«Действительно, он докладывал», – вспомнил Тугаринов. При нём звонили и в армию, и кому-то в округ, но сверху не пришло никаких распоряжений. Наверное, там решили связаться с Генштабом.

Потом он вовсе забыл об этом. Да и сколько было тревожных сообщений, сколько называли сроков, но все волнения на деле оказались сущим бредом, если не паникёрством.

Отвлекаться на каждый чих некогда! Завтра показное учение!

К полудню субботы вся дивизия была в сборе, даже полк, находившийся до этого в лагерях, вернулся обратно. И сразу последовала команда вне плана провести строевой смотр. Командир корпуса генерал Софорин хотел лично убедиться, что всё в порядке.

Такая нервотрёпка! Суета. Тугаринов, как мог, помогал танкистам и около пяти часов вечера их стройные ряды под звуки духового оркестра молодецки прошли маршем мимо комкора…

– А вот разведотдел армии… – Тугаринов завёл песню по третьему кругу.

– Разведотдел 4-й армии выпускает бюллетень еженедельно! И что? Будем ждать до понедельника? – вновь отбрил его комдив. И какого чёрта этот полковник заночевал в Южном городке, сковывая по рукам и ногам?!

Тугаринов вздохнул, тоже жалея, что остался в дивизии. Но терять свой авторитет! Впрочем, крыть нечем, и он, злясь, вновь поднял трубку, желая узнать, как дела у связистов. Полковник опять чертыхнулся – связи не было. Не отвечал ни город Кобрин, ни корпус, ни штаб 4-й армии.

– Товарищ генерал, к вам связной от майора Ненашева! – доложил по местной связи дежурный.

– Давайте его сюда! Быстро!

В принесённом пакете майор просил его усилить, а в случае нападения немцев в 4:15 сразу нанести ответный артиллерийский удар по позициям немцев. Рация вместе с радистом уже находится у их артиллеристов, а корректировку огня Ненашев берёт на себя.

– Он что, совсем сдурел? – выдал вердикт Тугаринов.

«Ах, вот ты как заговорил! – Губанов внимательно посмотрел на полковника. – Сгорел ты, как швед под Полтавой. Кого больше боишься? Немцев или гнева начальника?»

И после войны новый командующий ВДВ, на два года сменивший попавшего в опалу легендарного «дядю Васю», боялся руководства. Был эпизод. Характер у проверяющего десант маршала Чуйкова – чистый порох. Если что не так, он всегда рвал и метал, но остывал после. Но Тугаринов, имея все козыри на руках, не решился вступиться за подчинённых.

Панов, читая его биографию, не стал ёрничать. К чему юродствовать, если у каждого свой потолок компетентности. И у него тоже, далее – дурак дураком ты, полковник.

Зато есть такое качество, как идеальный исполнитель. Отдайте чёткий приказ – он в лепёшку расшибётся, но выполнит обязательно. Полковник, начальник штаба мехкорпуса в 1941 году, Победу встретил достойно – генерал-майором и командиром гвардейской кавалерийской дивизии.

– Лейтенант, вы давно в батальоне?

– Две недели, товарищ генерал-майор.

– Скажите, майор Ненашев вам отдавал приказ лично?

– Да, лично!

– А как он говорил?

Связной не стал ничего скрывать. Как прав был комбат, ожидая такой вопрос.

– Опасается, что не сможет прикрыть Брест с юга. Нужна подмога, мало сил. Связи ни с кем нет. Работают диверсанты. Они же устроили хаос в городе, чтобы парализовать управление.

– Вот видите! Гладко как всё выходит у этого паникёра!

Губанов спокойно заметил, что голос у начальника штаба корпуса звучит уже не так уверенно. Он посмотрел на циферблат, остался час, а названное время точно совпадает с началом восхода солнца.

Раздался телефонный звонок, взволнованный дежурный доложил о множестве огней самолётов в начинающем светлеть небе. Похоже, началось! Но они не успевают и не готовы! Время, время, время!

– Значит, так, товарищ полковник. – Генерал сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и, цедя слова сквозь зубы, продолжил: – Я командую дивизией рядом с границей. В четырёх километрах от нас немцы, готовые ударить немедленно! Если моё решение лично вам не нравится, то напишите рапорт.

– Приказа у нас с вами нет, а с меня спросят за ваше самоуправство.

– Я знаю, но снять меня с должности вы не можете!

– Зато могу временно отстранить!

– Муторное это дело, но давайте! И сразу принимайте дивизию! – усмехнулся генерал, доставая из портсигара папиросу. Отступать ему нельзя.

Тугаринов сразу покраснел: поступи так, ему придётся полностью отвечать за все последствия. И комдив хорошо знает, что дело до этого не дойдёт. Как хорошо Губанову, он уже десять лет, как в автобронетанковых войсках. Ему же тяжело, – Тугаринова, всю жизнь отдавшего кавалерии, лишь недавно назначили начальником штаба формируемого 14-го мехкорпуса.

Логика проста. Кто как не красные конники лучше всего готовы к маневренной войне! Командир эскадрона обычно превращался в командира танковой роты. Но люди в новой тактике и технике путались, и не каждый после лошадки мог осознать, что такое танк[168].

Однако определённый опыт финской войны Тугаринов имел. Помнил, что «гладко на бумаге, но забыли про овраги». А что, если майор Ненашев прав?

Слова комбата логично объясняли отсутствие связи. Но почему в дивизию не послали делегата с дублирующим приказ пакетом? А может, не дошёл? Диверсанты устроили засаду и перехватили по дороге. Но до уровца же кто-то добрался! Чёрт возьми, где приказ?! Дайте приказ!

Пытаясь внешне оставаться спокойным, Тугаринов вздохнул и демонстративно пожал плечами:

– Хорошо, но на мою помощь не рассчитывайте!

Стрелки часов на стене показывали 3:35, когда вновь раздался телефонный звонок по местной связи.

– Немцы на том берегу поднимают аэростаты!

Как и прошлый раз, караул не прошляпил в небе корректировщиков. Их заметили где-то минут за сорок до войны и доложили в штаб, ожидая указаний.

– Есть связь, товарищ генерал, но только со штабом армии, – ворвался в кабинет связист.

– Немедленно соедините!

Но телефон резко и требовательно зазвонил сам. Глухой, безмерно усталый голос Коборкова сообщил, что в эту ночь возможен налёт фашистских банд на нашу территорию. Командующий округом приказал на провокации не поддаваться, банды пленить, но государственную границу не переходить ни в коем случае!

Тугаринов успокоился. Армия, как инструмент, предназначена для законного лишения жизни, и всякая самодеятельность, не подкреплённая боевым приказом, не только недопустима, она преступна!