Книга Caprichos. Дело об убийстве Распутина - Рина Хаустова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Труп прикроют двумя кусками черной материи, и оставят лежать на береговом откосе. Выставят длинную цепочку городовых, чтобы никого не подпускать к трупу без специального на то разрешения высокого начальства, заполонившего берега Малой Невки.
Вскоре к телу, одиноко и страшно лежащему в снегу на салазках, приведут двух перепуганных девушек. Подведут к салазкам. Поднимут черную материю с изуродованного лица убитого человека.
Старшая девушка прошепчет: «Да, это мой отец», и потеряет сознание. После этого следовательская группа отправится в один из прилегающих к берегу домов, отогреваться, пить чай и составлять подробный отчет о жуткой находке.{74}
А тот, кто подарил Григорию Ефимовичу золотой браслет со своей монограммой, проведя весь день в пути, уже подъезжал к Царскому Селу.
Около пяти часов в Царское Село прибыл императорский поезд. Случилось то, чего не ожидали ни Дмитрий, ни Маленький Феликс — государь вернулся из Ставки. И по-прежнему оставался тем, кем был.
Хозяином Русской земли.
19 декабря 1916 года хозяин Русской земли возвратился в Царское Село. И там перед домашними все время повторял: «Мне стыдно перед Россией за то, что руки моих родственников обагрены кровью мужика».
Александра Федоровна требовала немедленного и публичного суда над убийцами Григория. Сын, наследник Алексей спрашивал своего отца гневно: «Почему ты хорошенько не накажешь убийц»?
В то время как на Петровом мосту следователи колдовали над телом убитого человека…
…а императорский поезд приближался к Царскому Селу…
Два друга — царственный Дмитрий и Маленький Феликс сидели в нижнем этаже Сергиевского дворца, на половине великого князя Дмитрия.
Им не удалось выехать из столицы. По приказу императрицы Александры они были задержаны.
Приехавший в столицу государь, одобрил меры, предпринятые женой. Два друга оказались под домашним арестом. Маленький немедленно перебрался под великокняжеское крыло Дмитрия и теперь они вместе следили за всем, что происходило в столице.
Их постоянно посещали знакомые и друзья, принося свежие сведения, сплетни и планы по борьбе с «исчерпавшим себя» императором.
Радость по случаю освобождения России от Распутина достигла в эти дни высшей точки. Убийц славословили. Им кричали «ура!» В церквях молились за их здоровье. Звуки восторженных молитв заглушали еще более громкие звуки аплодисментов!
Невиданный, бешеный, ошеломительный успех!
Как чувствовали себя друзья? Как относились к своей неожиданно свалившейся на них славе «убийц-патриотов»?
Заглянем в Сергиевский дворец.
Слышится хрустально-фаянсовый перезвон. Хлопают винные пробки.
На обеде присутствуют сам хозяин, Маленький Феликс, великий князь Николай Александрович, известный историк и сестра Дмитрия, Мария Павловна.
Дмитрий подавлен.
Маленький Феликс весел и бодр.
От чего великий князь Дмитрий Павлович не так весел, как его «дражайший друг»?
Ситуация, в которую они оба попали, совершив убийство, ни тому, ни другому не должна была внушать особой радости. Они находились под арестом. Их вину подтвердило следствие. И останься Николай Романов на престоле, их не могло ждать ничего, кроме вечной немилости. Весь клан семьи Романовых, объединившись в единодушном стремлении защитить родственников-убийц от монаршего гнева, подписали в те дни коллективное письмо к Ники, требуя не наказывать тех, кого прославляет и благословляет всемогущее общественное мнение. Отец Ирины Юсуповой, великий князь Александр Михайлович, который для Ники был просто другом детства, «дорогим Сандро», ездил к государю, к государыне, к Протопопову и кричал, угрожал, требовал: отпустите с миром убийц!
И на все уговоры ответ был один: «Никому не позволено заниматься убийствами. Знаю, совесть многим не дает покоя, так как не один Дмитрий в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне».
Все было ясно. Государь гневается.
И размышляет сейчас, как поступить с теми, кого в своем дневнике называет «извергами».{75} Чему же здесь радоваться?
И потому совершенно понятно: прозревая вперед свою судьбу и видя впереди большое политическое будущее, Маленький Феликс Феликсович был радостен потому, что твердо знал: часы Николая Романова на Российском престоле сочтены. Судьбу Маленького принца будет решать не Николай Второй — другие. Те, кому его преступление открыло дорогу к власти.
И Маленький Феликс весел.
Уже готов новый план. Готова группа офицеров, решившаяся напасть на царский поезд и вынудить отречься от престола. Уже решено требовать отречения в пользу малолетнего цесаревича, а регентом уже решено требовать брата царя, Михаила.
Комбинация неплохая. Ребенок смертельно болен, а если умрет — Михаил Романов не имеет прав на наследование престола. В этой ситуации решать, кому передать трон, будут авторы дворцового переворота. Потому Зинаида Юсупова спокойна за судьбу сына. Теперь остается «только ее запереть». То есть объявить государыню сумасшедшей, и отстранить от регентства и опеки.
Юсуповы довольны.
А вот великий князь Дмитрий хандрит.
Почему?
Да потому, что он убийца, и он уличен!
Допустим, впоследствии удастся вывернуться и доказать, что он в мужика не стрелял… Что руки его «чисты от липких пятен крови». А толку? В глазах общественного мнения он все равно останется тем героем, который лично участвовал в том, что можно называть как угодно, но которое было убийством.
С клеймом Каина, пусть и Каина — «пламенного патриота», ему не быть Дмитрием Первым.
Народ не поймет. Бог не допустит. Этого нельзя!
Почему нельзя, изящно и очень интересно мог бы объяснить юному Дмитрию умудренный годами родственник-историк, пьющий мокко у него в гостях.
Все просто…
На двух государей из династии Романовых падало подозрение в соучастии в убийстве — на Екатерину Великую и на Александра Первого, взошедших на трон путем дворцового переворота.
И хотя ни тому, ни другому никто, даже злейшие враги, не приписывал личного участия в убийстве, и подозрения в соучастии было довольно, чтобы глубоко поразить народные массы.
Чем это закончилось — известно!
Сразу приходит на память и ужасающий пугачевский бунт, возглавленный «воскресшим императором» Петром Третьим. И родившуюся в народе после смерти Александра Первого, легенду о старце Федоре Кузмиче, трогательное предание, повествующее о раскаянии императора Александра Павловича, который будто бы не умер, а сменил императорский скипетр и корону на посох и клобук схимника.
