Книга Платиновая карта - Фридрих Незнанский

— Этого хватит? — спросила она.

— Должно, — растерянно ответил Турецкий.

— Вот и хорошо. А теперь пошли домой. Я приготовлю тебе шикарный ужин.

Насчет шикарного ужина Ирина Генриховна не обманула. Уже спустя час на столе в квартире у Турецких стояло блюдо с горячими пельменями (не беда, что магазинными), вазочка с селедкой в горчичном соусе, блюдце с кабачковой икрой и запотевшая от холода бутылка «Гжелки».

— Ты так и не сказала, по какому поводу весь этот банкет, — поинтересовался Александр Борисович, усаживаясь за стол.

Ирина сидела, опустив локти на стол и подперев ладонями худощавое, красивое лицо.

— А разве нужен повод? — с тихой задумчивостью сказала она. — Разве женщина не может накормить любимого мужчину без всякого повода?

— Гм… Вот оно в чем дело.

— Мы слишком много ссорились в последние дни, — мягко сказала Ирина Генриховна. — Я перестала быть хорошей женой.

— Глупости. Ты самая лучшая из всех жен на свете!

Александр Борисович наклонился и крепко поцеловал Ирину в губы.

Спустя полчаса он был сыт и весел. Глаза блестели, как у мальчишки, который нашел пиратский клад.

— Понимаешь, — рассказывал он жене, — в этом деле много странного. Во-первых, шеф-повар ресторана Марат Соколов. Он опытный повар, порядочно зарабатывал, у него не было поводов жаловаться на жизнь.

— И все-таки он пошел на преступление, — сказала Ирина.

— Вот именно! И на страшное преступление. Люди, уговорившие Соколова подсыпать яд в рыбу, должны были не только предложить ему хорошие деньги, но и суметь убедить его! Это должны были быть не просто бандиты, понимаешь? Чтобы благополучный человек решился на такое, он должен чувствовать серьезную поддержку, он должен чувствовать себя защищенным. Он должен чувствовать, что за спиной у него стоит система! Пусть даже это чувство абсолютная фикция.

Турецкий нанизал на вилку пельмень и отправил в рот.

— Да и сам стиль преступления… — продолжил он с набитым ртом. — Уж очень он необычен для бандитов. А яд!

— А что с ядом? — спросила Ирина.

— Яд довольно редкий. В аптеке такой не купишь. Повар перестарался с дозой, иначе все выглядело бы как обыкновенный сердечный приступ. Убийство Кожухина тоже обставлено самым тщательным образом. Как говорится, по всем законам жанра! Да и с похищением Акишина все далеко не просто. Ведь там были свидетели. Да! Две женщины. Они в один голос твердят, что выглядело все так, будто операцию проводил спецназ. У них даже сомнений на этот счет никаких не было.

— Думаешь, за всем этим стоит, какая-то спецслужба?

— Вряд ли. Но люди, организовавшие все эти преступления, имеют отношение к спецслужбам. Впрочем, все это лишь версия. — Турецкий посмотрел на жену и виновато улыбнулся. — Знаешь что… Я больше слова обо всем этом не скажу. Правда!

— Вообще или только сегодня?

— Насчет «вообще» не обещаю, но «сегодня» — точно. И вообще… — Глаза Турецкого сузились и томно заблестели. — Тебе не кажется, что мы оба устали и нам нужно пораньше лечь спать?

— Кажется, — сказал Ирина. — Но сначала я помою посуду.

— К черту посуду, — прорычал Турецкий. Он наклонился к жене, обнял ее за талию и хрипло сказал: — Иди ко мне.

6

Если бы старший следователь Генпрокуратуры Александр Борисович Турецкий присутствовал при разговоре Платта с Акишиным и Кожухиным, он бы не послал свою интуицию (твердившую ему, что в этом деле замешана какая-то неизвестная до сих пор, «третья» сила) к черту.

Платт принял гостей радушно. Будучи приверженцем здорового образа жизни, он не стал предлагать гостям спиртное, но предложил — на выбор — апельсиновый сок, минералку, колу. Гости выбрали сок.

— Я очень рад, господа, что вы зашли ко мне, — сказал Платт. Он явно был возбужден после всех этих встреч и банкетов, устроенных в его честь. — Это очень важно, чтобы люди, подобные нам с вами, встречались. Ведь мы с вами столпы общества. Не интеллектуалы, не рабочие и не фермеры, а именно мы — топ-менеджеры и бизнесмены. Только нам под силу сделать наше общество открытым.

— Вы правы, — сказал смуглый, как цыган, Кожухин, отхлебнув сока и поморщившись. — Но есть силы, препятствующие этому. Именно об этом мы и пришли…

— Именно! — воскликнул Платт. — Именно так!

Платт принялся расхаживать по номеру со стаканом апельсинового сока в руке.

— Сообщество людей должно быть демократическим и открытым, — разглагольствовал он. — В основе этого сообщества должны лежать либеральные ценности. Вы знаете, господа, я всегда считал, что в жизни живых существ солидарность играет гораздо более значительную роль, чем антагонизм.

— Спорный вопрос, но… — начал было Кожухин, однако Платт, никогда не упускавший возможности пропагандировать свои мысли, не дал ему договорить.

— Зря! — сказал он. — Зря вы так считаете. Мне все это кажется столь очевидным, что любой спор на эту тему теряет всякий смысл. Я, друзья мои, полагаю, что развитие социальной жизни заключается в расширении замиренной среды, то есть круга людей и обществ, сознающих солидарные интересы и умеющих их согласовывать!

Платт остановился перед гостями и изрек, потрясая полупустым стаканом:

— Общественная солидарность как факт должна обратиться в систему солидарности, в план организации общества и в юридическую систему! Солидарность, которая проявляет свою силу в отношениях частных лиц и отдельных групп, должна связать разделенное на группы население!

Акишин и Кожухин переглянулись.

— Вижу, джентльмены, вы считаете мои мысли пустой абстракцией, — констатировал Платт, заметив, что гости переглядываются. Он снисходительно улыбнулся. — И тем не менее я считаю, что и в обычных условиях улучшение условий социальной жизни находится в прямой зависимости от уровня этической культуры. А материальный прогресс достигается не только техническими и организационными мероприятиями, но и способностью людей к сотрудничеству, их преданностью общественным интересам. С этой точки зрения современный мир нуждается больше всего в новых этических принципах!

— Господин Платт, все это, безусловно, так, — вежливо заговорил добродушный с виду Акишин. — И мы с вами согласны — во всем. Но мы с моим коллегой пришли поговорить на другую тему.

— Да-да, конечно, у вас ведь было ко мне какое-то важное дело. — Оптимистичная улыбка исчезла с губ Платта. Он деловито нахмурился. — Я так устаю от всех этих светских вещей, что голова идет кругом и совершенно невозможно сосредоточиться, — пожаловался он. — Итак, джентльмены, о чем пойдет речь?

— Речь пойдет об одной сделке, — сказал Кожухин. — Вернее, даже не столько о сделке, сколько о методах ведения бизнеса этой фирмой.

— Мы говорим о фирме «Информинвест», — сказал Акишин.