Книга Призрак Белой Дамы - Барбара Майклз

Завтрак я не получила. Близился полдень, когда кто-то подошел к моей двери. К этому времени я была согласна даже на Клэра. Меня снедало любопытство, мне необходимо было знать, что происходит, пусть меня даже убьют через минуту. Но голос за дверью был не Клэра, а стук в дверь робким. Я узнала голос миссис Эндрюс и открыла дверь.

Она вздрогнула, увидев меня, и я поняла, какое зрелище я представляю. Я не снимала платья целые сутки, не причесывалась, глаза мои воспалились от стольких рыданий.

— Я принесла вам чаю, — сказала миссис Эндрюс, протягивая поднос с таким видом, словно ублажая дикую собаку костью. — Могу я войти?

— Конечно. — Я отступила назад и впустила ее в комнату, высунула голову и подозрительно осмотрела холл.

— Его милость — в библиотеке, — сказала миссис Эндрюс, ставя поднос на стол. — Он провел там ночь.

В ее голосе я почувствовала упрек. Я обернулась и, не веря себе, взглянула на нее с подозрением. Миссис Эндрюс спрятала от меня глаза, но ее плотно сжатые губы выражали неодобрение моего поведения.

— Я провела ночь в этом кресле, — сказала я, показывая на неуютное гнездо из пледов. — А как провел эту ночь мистер Скотт, я затрудняюсь даже представить, возможно, в канаве, если у моего супруга нет других сведений.

Рот экономки сжался еще плотнее, и я поняла, что сделала ошибку, пожалев Джонатана. Но, несомненно, она была настроена против меня, иначе не восприняла бы мои слова таким образом. Она всегда была добра ко мне, и меня огорчило ее сегодняшнее недоброжелательство.

— Я пришла попрощаться с вами, миледи, — сказала она сухо. — Пожелать вам всего хорошего, и, может быть, вам что-нибудь надо?

— «Попрощаться»? — Это слово окончательно добило меня. Она могла ненавидеть меня, могла принять сторону Клэра, но ее честность и прямота служили мне надежным прикрытием, в ее присутствии Клэр держал себя в каких-то рамках приличия. А без нее…

Подбежав к ней, я схватила ее маленькие пухлые ручки, сложенные на талии.

— Миссис Эндрюс, не покидайте меня, пожалуйста. Я боюсь…

— Миледи, я не покидаю вас. Я только еду раньше вас в Лондон, чтобы проследить за подготовкой дома. Я увижу вас снова через несколько дней, если у меня не будет других поручений…

— Ох, не говорите мне о поручениях! Вы не знаете, что он сделает со мной!

Ее розовое лицо снова сжалось в неодобрительной гримасе. Она обожала молодого хозяина Эдварда с его юных лет и не допускала даже малейшей критики в его адрес. Он был мужчиной, пэром Англии и ее работодателем. Даже увидев его с палкой и усомнившись в его добрых намерениях, она тем не менее, вероятно, нашла бы для него оправдание.

— Ну, миледи, — сказала она решительно, — я должна быть откровенна с вами для вашей же пользы. Вы так оскорбили его милость…

Я засмеялась, просто не могла удержаться от смеха, хотя это было совсем не умно с моей стороны.

— Так оскорбили, — продолжала миссис Эндрюс, нахмурясь. — И вы причините ему еще больше страданий, если будете продолжать в том же духе, так, ну, безответственно, так дико. Можете ли вы представить подобное отношение с его стороны… — Тут она вспомнила некстати, что он ударил меня, покраснела, но тем не менее продолжала свои упреки с упорной нелогичностью предубежденного человека.

— Это чепуха, мужчина, особенно в порыве чувств, способен на такое, и если вы будете так легкомысленны с другими мужчинами…

— Неужели вы в это верите? — спросила я, сознавая безнадежность своих слов. Я знала, что миссис Эндрюс скорее поверит в мою виновность, чем в недостойное поведение Клэра.

— Я не считаю вас испорченной женщиной, — добавила она более снисходительно. — Просто вы очень молоды и неопытны, но вы не задумываетесь о той боли, которую вы ему причиняете.

— Ладно, оставим это. — Я налила себе немного горячего чая в чашку. — Не хотите составить мне компанию? Тогда извините. Я действительно ослабела от голода и жажды.

— Это вам следует меня извинить, — отозвалась холодно миссис Эндрюс. — Я забыла о своем положении.

— Можете говорить о чем угодно. — Я откусила кусок пирога. — Я слушаю вас. Мне только хотелось бы, чтобы и вы меня слушали. С чего Клэр решил переехать в Лондон? Или мне предстоит отправиться одной и быть заточенной в лондонском доме?

— Он пытается быть с вами добрым. По его словам, здесь вы скучаете и одиноки и поэтому завели себе негодных друзей. Большинство мужей не так заботливы по отношению к своим женам.

— Понимаю. — Я откусила еще кусок пирога, он оказался очень вкусным. — Поэтому он перевозит меня в мир веселья и удовольствия. Я считала, что дом в Лондоне непригоден для житья.

— Поэтому-то меня с прислугой и посылают заблаговременно. Чтобы избавить вас от неудобств.-Понятно, — снова повторила я, расправившись с пирогом. Миссис Эндрюс, не скрывая враждебности, наблюдала за мной. Мое умышленное спокойствие не вызывало у нее симпатии. Вероятно, она предпочла бы увидеть меня раскаявшейся и униженной, вытирающей власами слезы…

— Ну, если у вас нет для меня распоряжений… — Она двинулась к двери.

— Миссис Эндрюс, если бы я попросила вас взять письмо… Да, конечно, вы его отдадите милорду, не правда ли? — Выражение ее лица не оставило сомнений в правильности моей догадки. — Это ваш долг. И несомненно, мистер Бим также сочтет меня сумасшедшей или дурной женщиной… Не передадите ли записку от меня священнику? Вы же не откажетесь передать ему просьбу навестить меня. Или вы считаете, что он и я… Нет? Я шокирую вас, миссис Эндрюс. Я удивлена: вы считаете меня неспособной совратить его. В конце концов, он интересный молодой человек

— Он принадлежит Богу! — сказала миссис Эндрюс сквозь сжатые зубы. — Я передам вашу записку, миледи. Несомненно, встреча со священником будет вам на пользу.

Мои руки задрожали, и чашка, которую я держала, зазвенела о блюдце.

— Возможно, мы больше не увидимся, миссис Эндрюс. Если это произойдет, пожалуйста, думайте обо мне хорошо, как и я о вас. Вы не сможете иначе. Вы были добры ко мне когда-то.

Слезы хлынули из ее глаз. Она с опаской оглянулась на открытую дверь. Ее страх перед хозяином вызывал у меня удивление и жалость, и все же она упорно цеплялась за веру в его добрую волю.

— Дитя, — сказала она еле слышно. — Если бы вы только…

— Бессмысленно. Но я очень вам благодарна.

Механически, по привычке хорошей прислуги, она взяла со стола поднос с остатками моего обеда. На нем оставалось немного разломанных кусочков пирога, которые волей-неволей подтверждали, по крайней мере, отсутствие у меня аппетита, что было косвенной уликой моего угнетенного состояния. Миссис Эндрюс с лукавинкой взглянула на меня и прошептала:

— Я отослала саквояж и пальто мистера Скотта в деревню. Он живет у Миллеров. С ним все в порядке, миледи.