Книга Свидание вслепую - Ежи Косински

Внезапно Серена оттолкнула Левантера. Он потерял равновесие и рухнул. Она с криком рванулась вперед и вонзила водителю в шею какой-то блестящий предмет. Водитель завопил, а машина резко понеслась вперед, набирая скорость. Серена выхватила свое оружие — тонкую металлическую расческу — и снова всадила его в шею водителя. Тот завыл и задергался на сиденье, а Серена в третий раз вонзила в него расческу, на этот раз под челюсть. Водитель попытался что-то произнести, но слова застряли у него в горле. Серена повернула расческу и воткнула ее еще глубже; водитель, издавая какие-то булькающие звуки, глубоко осел на сиденье. Машина круто повернула, въехала на склон холма и остановилась; двигатель продолжал работать вхолостую.

Левантер с трудом поднялся на ноги. Он наклонился вперед, вытащил расческу и бросил ее на пол. Кровь хлынула из перерезанной артерии, заливая спинку сиденья, одежду и обувь Левантера. Левантер открыл дверь и, волоча за собой Серену, выбрался из машины. Он подошел к окну водителя, протянул руку и выключил мотор. Взглянув на лицо водителя, он убедился, что тот мертв. Кровь текла у того по подбородку; глаза мертвеца, все еще открытые, были устремлены в зеркало заднего вида. Серена тихо рыдала.

Было уже за полночь; в каньоне стояла тишина. На противоположной стороне дороги в лунном свете неподвижно высились пальмы. Где-то вдалеке залаяла собака, другая отозвалась ей с подножия холма.

Спокойным тоном Левантер сказал, что они должны оставить все как есть, и вызвать полицию.

— Не надо полиции! — выдавила Серена. Ее губы дернулись; она с трудом говорила. — Давай избавимся от всего этого. — Она показала рукой на машину. — Что угодно, только не полиция.

— Нам не о чем беспокоиться, — сказал Левантер. — Твои действия были самообороной. Мы попали в руки сумасшедшего. Наверняка он состоял на учете в психоневрологическом диспансере.

Серена с неожиданной силой схватила его за руку. Ее лицо было искажено гневом.

— Сказала тебе: никакой полиции, — прошипела она. Левантер мягко потянул руку. Серена отпустила ее. — Дело не только во мне, но и в тебе тоже.

— Во мне?

— Ты ведь ничего обо мне не знаешь. Полиция сочтет это убийством, — когда она произносила эти слова, ее колотила дрожь.

Левантер обнял ее.

— Но ведь нас похитили, увезли насильно, — сказал он. — Мы не могли остановить его, не применив насилия.

— На орудии убийства твои отпечатки пальцев, — сказала она, указывая на расческу, валяющуюся на полу автомобиля. — Все забрызгано кровью убитого. А в качестве свидетеля, — она остановилась и вырвалась из его объятий, — у тебя только я. Закоренелая проститутка. Меня арестовывали столько раз, что я уже не могу вспомнить. — Она посмотрела на него. — И откуда тебе известно, господин инвестор, — перешла она на насмешливый и дерзкий тон, какого он никогда прежде от нее не слышал, — не был ли этот человек, — она указывала на мертвое тело, — сутенером, на которого я работала? Или который работал на меня?

До Левантера постепенно дошел смысл сказанного, и он не знал, что произвело на него большее впечатление: само признание, прозвучавшее в ее голосе презрение или мертвое тело в машине. Он почувствовал острое желание как можно дальше уйти от нее и этого тела. Но потом он вспомнил о своих отпечатках пальцев, которые оставил в машине повсюду, и в его памяти всплыли слова начальника полиции Имптона об «особом роде людей, оставляющих отпечатки пальцев».

Серена ждала от Левантера каких-то слов, но он молчал.

Тогда она заговорила сама:

— Ты думаешь хоть один суд поверит тому, что ты, три года будучи моим любовником, не убил его как своего соперника? А почему ты выбрал в аэропорту его машину без номера, хотя там было полно обычных такси? — Она заговорила преувеличенно патетическим прокурорским тоном. — А орудие убийства — стальная расческа с максимально длинной и тонкой ручкой, заточенная, словно нож для колки льда? Меня уже арестовывали за то, что я порезала одного парня такой же расческой, потому что он присвоил мои денежки, хотя я сделала, все, чего ему хотелось. Неужели суд поверит тому, что присутствие в моей сумочке этого оружия — чистое совпадение?

Левантер смотрел в сторону. Она немного помолчала, дав ему время переварить услышанное.

— Ты представил меня некоторым из своих друзей, — продолжала она. — Неужели полиция или суд поверят тому, что ты не знал ни моего имени, ни где и с кем я живу, ни чем зарабатываю себе на жизнь? — Казалось, ее доводы подходят к концу. — К тому же ты не знаешь, что я могу сообщить суду.

Она села в машину и захлопнула дверь. В темноте ее лица не было видно.

Левантер вынул ее чемоданы из багажника и положил рядом с ней на заднее сиденье. Жестом попросил ее поднять расческу. Потом осторожно пододвинул тело к краю сиденья и, наклонившись над ним как штангист, стал подталкивать его до тех пор, пока оно не скатилось на его вытянутые руки. Голова мертвеца свесилась на плечо Левантера. Вся его одежда пропиталась кровью. Левантер засунул тело в багажник, положив его голову на запасное колесо. Потом закрыл багажник, сел за руль, завел мотор и медленно вывел машину на дорогу. Они спустились до бульвара Сансет, потом опять поднялись наверх, к дому Левантера, расположенному на вершине по другую сторону холма.

Через несколько минут они были возле дома, и Левантер нажал кнопку дистанционного управления замком. Как только ворота открылись, автоматически вспыхнуло освещение, на деревьях, обступавших дом со всех сторон, заиграли огни и осветили лужайку и бассейн.

Подъезжая к дому, Левантер подумал о том, что освещенный дом похож на новую, только что вытащенную из коробки игрушку. Левантер взял с сиденья чемоданы Серены, и она вошла следом за ним в дом.

В гостиной он посоветовал Серене что-нибудь выпить.

— А я пойду избавлюсь от машины, — сказал он. — Надеюсь, что скоро вернусь.

Он подъехал к гаражу сбоку, в стороне от освещенной дорожки, вышел и открыл багажник. Вытащил тело. Оно было тяжелым и теплым. Левантер перетащил тело на переднее сиденье и усадил у правой двери. Потом вынес из гаража большую пластмассовую канистру с бензином и поставил ее на сиденье между собой и трупом. Он вывел машину за ворота, которые открыл и закрыл при помощи дистанционного управления и проехал несколько сот ярдов вверх от своего дома, откуда свернул на строительную площадку. Там он загнал машину на большую армированную бетонную платформу, укрепленную на сваях прямо на склоне холма — на этой платформе предстояло построить дом. Отсюда холм уходил под крутым углом вниз, в ущелье. Левантер погасил фары. Огни большого города светились вдали, как огни гигантской ярмарки.

Левантер посидел некоторое время, прислушиваясь к биению своего сердца на фоне гудения работающего вхолостую двигателя. Он с удовлетворением отметил, что еще не утратил способности успокаивать сердце перед финишным рывком — как это делают легкоатлеты. Он достал платок и аккуратно стер с руля отпечатки пальцев, вышел из машины и стер отпечатки с багажника и дверных ручек. Сел в машину и переместил труп на пол таким образом, чтобы его плечо прижималось к акселератору. Взял канистру с сиденья, открыл ее и облил бензином тело и всю машину и забросил пустую канистру в машину.