Книга Геном Пандоры - Юлия Зонис

Охотник выпустил рог и, трудно дыша, сполз со спины поверженного великана. Все огни погасли, но это не могло помешать делу. Спасибо нелегальному хирургу, встроившему в сетчатку человека дополнительные фотоэлементы. Ночное зрение выручало Хантера не раз, помогло и теперь. Вытащив из-за голенища пневматический шприц, украденный из аптечки андроида, он прицелился и вогнал иглу точно в основание оленьего черепа. Мягко надавил на триггер. В шприц хлынула темная жидкость.

– Скажи спасибо, что ты такой нежный, – хрипло прошептал Хантер. – А то мне пришлось бы притащить ей твою рогатую башку.

Заполнив шприц, охотник аккуратно обмотал его нашейным платком и сунул в карман. Теперь следовало спешить, поскольку сухого льда в аптечке не было, а охлажденный контейнер потерялся в переделке с цвергами. Хантер достал припрятанный во внутреннем кармане спутниковый телефон. Сигнал был. Значит, спутники все еще кружились по орбите, дожидаясь своих говорящих кузнечиков.

Глава 4

Робинзон и его вахта

Колдуну казалось, что он в земле. Земля навалилась сверху, снизу и с боков, и уже намеревалась сжать зубы. Только – вот беда – зубов у нее не осталось. Земля была старенькая, зубы у нее выпали, и потому она собиралась жевать Колдуна долго, как старик беззубыми челюстями обсасывает хлебную корку. Впрочем, на сей раз старик решил себя побаловать – кроме хлеба, подзакусить горелым жиром. Смрад этого жира пробился сквозь сон Колдуна вместе со слабым желтым огонечком. Огонек приблизился, наплыл, и в его дрожащем свете над Колдуном воздвиглась огромная тень. Тень была широка, космата и зверовидна. Склонив над жертвой страшную черную харю, она распахнула пасть и сказала:

– Бу!

Неизвестно, какой реакции ожидала тень, но Колдун выкинул вперед ногу и впечатал ботинок прямехонько туда, где у тени, будь она человеком, находилось бы солнечное сплетение. С воплем тень сложилась пополам и исчезла. Огонечек тоже полетел куда-то вниз, и вдруг в пещере – если это была пещера – вспыхнуло яркое пламя. Завыло еще жалобнее, и вой прорезался вполне членораздельными криками:

– Черт! Туши! Туши, сука!

Колдун спрыгнул с лежанки и обнаружил, что тень катается по полу землянки. Меховая куртка весело полыхала. Рядом валялась горящая консервная банка с остатками жира. Мохнатая шапка слетела с головы тени, обнажив курчавую шевелюру и молодое, черное и перепуганное лицо. Колдун огляделся, сорвал с лежанки серое армейское одеяло и набросил на воющего и катающегося человека.

– Черт, братишка! Я же просто пошутил! Я ж не знал, что ты психованный!

Хозяин землянки, назвавшийся, вопреки африканской внешности, Свеном Густавсоном, сокрушенно разглядывал прожженную куртку. Вместо масляной горелки он засветил электрическую лампу на аккумуляторах. В ее белом свете обнаружилось, что землянка довольно низкая, пол ее покрыт лапником, а кроме лежанки – длинной и узкой ниши в земле, – имеются складной стол, электропечка, несколько плотно набитых пластиковых мешков, канистра с водой и два ящика с патронами для винтовки. Сама винтовка была прислонена к стене. Над ней висел плакат, изображавший огромную задницу с картами западного и восточного полушарий на круглых ягодицах и надписью «World Peace»[3]. На шесте, торчащем в углу, висело несколько кроличьих шкурок. На столе между алюминиевыми кружками и тарелками лежал короткоствольный «Узи», а на печи стоял древний металлический чайник. Сковородка и кастрюля с вмятиной в боку валялись под столом. От пола поднималось несколько земляных ступенек, ведущих к железному люку. Судя по надписи, люк был похищен у муниципалитета города Эрнсдейл и в лучшие времена закрывал канализационный колодец.

– Я тебя к себе притащил, в постель уложил, – продолжал стенать афродатчанин.

На вид ему было лет двадцать пять. Под курткой обнаружилась грязноватая майка с большими красными цифрами «9-11», а ниже – широченные хэбэшные штаны с огромным количеством туго набитых карманов.

– В свою, блин, родную постельку уложил человека… а он меня за мою доброту чуть не угробил!

– Извините, – сказал Колдун, не чувствуя за собой ни малейшей вины.

В землянке невыносимо воняло гарью и жженой шерстью. Еще поохав, хозяин дома взобрался по ступенькам и чуть отодвинул крышку люка. В щель ударила полоска дневного света. Дышать стало полегче.

Колдун порылся в карманах. Гостеприимный хозяин успел избавить его от массы полезных вещей.

– Что-то потерял, братишка?

– Пистолет можете оставить себе. К нему все равно патроны кончились, – хмыкнул Колдун. – Ампулу верните.

– Ампулу? Какую ампулу?

– Стеклянную.

Некоторое время негр молча взирал на гостя, а затем расхохотался:

– А тебя, малыш, так просто не раскрутишь. Что у тебя там? Дурь? Антибиотик?

– Лекарство от кашля.

Густавсон, все еще ухмыляясь, полез в один из карманов и перекинул Колдуну ампулу. Тот ловко ее перехватил. Афродатчанин лихо подмигнул и сказал:

– Ладно, не держи зла. В лесу свои законы, но я нормального пацана не обижу. Я ж так обрадовался, когда тебя нашел. Думал, впервые за сто лет с человеком поговорю.

– Сто?

– Ну, не сто. Если верить моим часам, – тут Густавсон щелкнул по охватывающему его запястье браслету, – пять лет, десять месяцев и восемнадцать дней.

– Все это время вы провели здесь?

Афродатчанин широко ухмыльнулся, обнажив крупные белые зубы:

– Не всё. Чуть меньше. Я вообще-то из Олбани, штат Вашингтон. Слыхал про такой? Но перед эпидемией в Торонто ошивался.

– Эпидемией?

– Ну да. Ты с какого дуба рухнул, братишка? Или тебя затянуло во временную дыру? Не знаешь, что у нас тут всемирная чума и трындец человечеству?

Колдун, сидя на лежанке, задумчиво оглядел Густавсона. На психа этот парень не был похож, да и не тянуло от него запашком безумия, неплохо Колдуну знакомым.

– У вас есть рация? Какие-нибудь приборы связи?

Густавсон нырнул под стол, порылся в царящем там бардаке и извлек плоскую коробочку спутникового телефона.

– Вот. Только нет сигнала, потому что мир накрылся крышкой от Большого Белого.

Он перебросил телефон Колдуну. Тот попробовал включить прибор – без всякого результата.

– У-упс, – радостно прокомментировал негр.

– Батарейки у вас к нему есть?

– Батарейки все сдохли, извини. Но я не такой придурок. Я два года пробовал поймать сигнал.

– В Барри стояла заглушка. Мы ее отключили.

– Вы? Чип, Дейл и их подруга Гаечка?