Книга Дембельский аккорд - Виталий Кривенко

— Пи-ды вам не дали?

— Говорят же тебе, баранами откупились. Дрова готовьте с Сапогом, барана жарить будем, Хасан сейчас нам его разделает, — сказал я Уралу.

— Какой базар, все будет на мази! — воскликнул Урал.

— Я сейчас вам такое блюдо забацаю из этого мяса, пальцы проглотите, главное разделать эту тушу, а дальше дело техники, — воскликнул Хасан с довольным видом.

— Сейчас бы кишмишовки к такому обеду, или браги накрайняк, — сказал я вздохнув.

— Неплохо бы, да нету, — добавил Туркмен с сожалением.

Хасан в это время приспосабливал барана к разделке. Он подвешивал его за ноги к передку БТРа, и был полностью увлечен этим делом, напевая чего-то себе под нос, а Сапог рыл яму под бараном, чтоб потом закопать в ней кишки. Урал готовил дрова, разбирая ящики из-под боеприпасов. Я взялся разжигать костер, чтоб вскипятить воду для чая, а Туркмен сидел возле переднего колеса и о чем-то думал.

— Слушай, Туркмен, есть идея, — оторвал я Туркмена от мыслей.

— Ну, говори.

— Залезь на волну, пробей, у кого бухалово есть, поменяем на мясо или на чай.

— Да ну Юра, ты че? Блоки стоят друг от друга на полкилометра. Кто пойдет?

— А зачем ходить, съездишь.

— Кто — я?

— Ну, хочешь, я смотаюсь.

— Спалят же.

— Да ты придумай чего-нибудь, ну давай я скажу, что пулемет у меня заклинило и надо в ремроту сгонять. Ты че, не знаешь, как шакалам по ушам проехать?

— Ну х-й с ним, попробую, а то действительно, такая хавка и без пойла, — сказал Туркмен подымаясь.

— На Грека блок попробуй пробиться, и с ним побазарить, у него наверняка есть.

— С Греком сам базарить будешь, вы же с ним корешитесь.

— Позовешь, если они на связи будут, я сам побазарю.

Туркмен запрыгнул в люк, а я продолжил дальше готовить чай. Время шло к обеду, солнце висело над головой, и жара стояла невыносимая, да еще костер рядом, хотя было непонятно, откуда больше палит, или сверху от солнца, или от костра напротив.

Я вскипятил чай, кинул в котелок заварки и потушил костер, потом сел перекурить в тень от БТРа. Хасан в это время снял шкуру с барана и вынимал из него внутренности; Урал, наломав дров крутился возле Хасана и давал ему советы.

— Печень, сердце, легкие оставляй, заделаем каордак, — говорил Урал Хасану.

— Какой еще камурдак? — спросил Хасан.

— Это вареные внутренности, каордак называются.

— Да пошел ты нах-й со своим кардаком, я сам знаю, что делать с бараном.

Я подошел к ним и стал смотреть, как Хасан орудует ножом, у него был дукановский нож-складешок, хороший нож, ручной работы. Видно было, что Хасан не новичок в разделке баранов, орудовал он быстро и ладно.

— О, уже мухи появились. Откуда только эти суки берутся? Вроде не было их, и вдруг появились, — удивился я.

— Жрать тоже хотят, — ответил Урал.

— Нет, я понимаю, что они жрать хотят, но ведь нет вокруг поблизости ничего, ни кишлаков, ни помоек. Откуда они берутся?

В это время из люка вылез Туркмен.

— Ну че, пробил что ни будь? — спросил я Туркмена.

— У танкистов есть кишмишовка, и брага тоже есть, они согласны обменять на мясо.

— Во заеб-сь! А где они стоят? — спросил я обрадовавшись.

— Далеко, ехать надо.

— Ну так поехали, какой базар, — сказал я и обратился к Хасану: — Тебе еще долго?

— Да нет, ху-ня осталась, сейчас потащим мыть в арык.

— Я сам смотаюсь, если что, скажу — движок барахлит, в ремроту еду за деталью, да, в общем, найду, что сказать. Мяса мне отрежьте.

— Сколько они хотят? — спросил Хасан.

— Да ляжку заднюю отметель и хватит им.

— А у кого там кишмишовка? — спросил Хасан.

— У земы твоего, у кого же еще, — ответил Туркмен.

— Вот сука, а мне сказал, что нету.

— За просто так, конечно нету, — сказал я Хасану.

Хасан отрезал ляжку от барана и передал Туркмену, потом они с Сапогом сняли барана с БТРа и потащили к арыку мыть, Туркмен укатил к танкистам, а я взял лопату и стал закапывать яму с кишками.

— А как будем жарить? — спросил Урал, подойдя ко мне.

— А х-й его знает, Хасан вон грозился приготовить, пусть сам и думает.

Закопав яму, я подошел к котелку и налил себе немного чая.

— Татарин, чая хочешь?! — крикнул я.

— Налей немного.

Налив еще в одну кружку чая, я протянул ее Уралу. Мы уселись на ящики с патронами и молча попивали чай, поджидая остальных.

Примерно через полчаса появились Хасан с Сапогом, они промыли разделанную тушу барана и нарвали зелени. Мы с Уралом слегка раскумаренные от чая сидели и наблюдали, как Хасан собирается приспосабливать барана. Урал, немного посидев, встал и пошел в капонир, а у меня под кайфом появилось желание поболтать с кем-нибудь, и я начал приставать к Хасану.

— А как ты его жарить собрался, целиком или по кускам? — спросил я Хасана.

— На две части разрежу.

— А на че ты их насадишь?

— На х-й!

— Че ты подкалываешь, я серьезно ведь спрашиваю.

— Свяжу проволокой три монтировки и привяжу к ним полтуши.

— Ты смотри, умный таджик, я б не догадался. Ну, давай готовь.

— Костер лучше разведи, — обратился ко мне Хасан.

— Костер не проблема, ты барана приделай сначала. А вторую половину куда денем?

— Завтра зажарим.

— Мясо до завтра пропадет. Ты че, Хасан?

— Не пропадет, мы его в воду опустим.

— Куда, в бак что ли?

— В арык, дубина. Юра, отъеб-.сь, не мешай готовить, — сказал напоследок Хасан, ковыряясь в мясе.

— Тебе чаю не налить, Хасан? — предложил я.

— Не надо, я косяк курнул.

— А че так?

— От чая расслабуха, его лучше пить, когда делать нечего.

Послышался гул моторов и показался наш БТР, Туркмен заехал на свое место и заглушил движки.

— Ну че, взял? — спросил я у появившегося из люка Туркмена.

— Конечно, взял.

— Сколько? — опять спросил я.

— Две фляжки полутора литровые.

— Чего, браги?

— Да браги.

— А кишмишовки, че, не взял что ли? — спросил Урал, подойдя к нам.

— У них одна бутылка кишмишовки была, я полбутылки вылил во фляжки с брагой, чтоб крепче была, а то брага еще не совсем готовая, — ответил Туркмен и спрыгнул с брони.