Книга Непричесанные разговоры - Айла Дьюар

– Боже, что с тобой?

– Сама не краше, – парировала Эллен. – Кто тебя так?

– Машина. Разбилась в лепешку. И я, как назло, оказалась внутри.

Кора прошла следом за Эллен в прихожую, оттуда – в спальню. Эллен забилась под одеяло.

– Ну и соблазнительный у тебя наряд – сразу видно, спишь одна, – отметила Кора.

– Как и ты, – буркнула Эллен.

«Я-то теперь одна не сплю», – пронеслось в голове у Коры. Но у нее хватило ума промолчать. Кора осторожно присела на кровать рядом с Эллен и спросила:

– Что случилось?

– Ничего, – ответила Эллен. – Ничего особенного.

– По тебе не скажешь. С тобой все в порядке?

– Да.

Кора испытующе глянула на подругу.

– Вижу, что нет.

– Говорю же, все хорошо. Не веришь?

– Язык твой говорит одно, а на уме у тебя другое.

– Если ты читаешь по моему лицу, я заставлю врать и его.

Кора посмотрела вокруг. Картины Дэниэла, все его женщины – Мана Рэя, Джорджа Гросса, Матисса, – давние свидетельницы постельной жизни Эллен, перекочевали на пол, стояли лицом к стене.

– Слишком много всего они видели, – пояснила Эллен. – Не могу смириться с тем, что они столько про меня знают.

Кора не ответила. Они сидели рядышком на постели и молчали, как умеют молчать только старые подруги. Наконец Кора взяла Эллен за руку:

– Что стряслось?

– Он пришел после вечеринки. Открыл дверь своим ключом. Был очень зол на меня.

– За что?

– Созвала гостей, а его не пригласила.

– Вот еще! Как он пронюхал, что у тебя вечеринка? Если это можно назвать вечеринкой.

– Он за мной следит. Стоит под окнами. А когда меня нет дома, приходит и шарит по моей квартире.

Кора прижала руку к груди, ее затошнило.

– Вот черт!

– Он взял меня силой, – продолжала Эллен. – Или мне показалось. Не знаю.

– Он тебя изнасиловал?

– Нет, не совсем. Он набросился на меня. А потом… я ему уступила. Я ему никогда не отказываю. Это тоже изнасилование?

– Да! – решительно сказала Кора. – Ты и сама знаешь.

– Знаю, изнасилование. В первый раз он меня изнасиловал. А потом мы занялись любовью.

Кора пришла в отчаяние.

– Ну ты и дура.

– Никто и не спорит. Но он лежал такой несчастный, сломленный. Я не могла этого вынести. На него больно было смотреть.

Кора всплеснула руками:

– Завязывай с этим, Эллен! Гони его в шею! – И, вспомнив о подробностях ее нескладной жизни, добавила: – Дома у тебя, как всегда, ни крошки?

– Кажется, в кармане куртки завалялась шоколадка.

– Я не стану есть то, что неделями валялось у тебя в кармане.

– Как хочешь. А я съем.

У Эллен была привычка вечерами стоять у окна и жевать кукурузные хлопья прямо из пакета. Одежда ее – джинсы, колготки, трусики, футболка, свитер – валялась в беспорядке там, где она ее сбросила.

– Я тут недавно вспомнила… – начала Эллен, – как бежала однажды по полю для гольфа, а за мной гнался старикашка-сосед. Он был извращенец. А я думала, шпион.

– Выходит, ошиблась, – вставила Кора.

– Да. А потом пришла моя мама, а там – никого. Она разозлилась, что я бегаю среди ночи одна, и задала мне взбучку. Ох и влетело же мне!

– Я бы на ее месте тоже тебе всыпала. – Кора покачала головой. Потянулась к Эллен, взяла ее за руку. – Дура и есть!

– Еще бы. Но в ту ночь она была мне так нужна! Мне нужна была мать. Я всегда боялась, что мама меня не любит. И очень от этого страдала. Всегда поступала ей наперекор. Как могла, старалась ей насолить. Делала все ей назло. Курила, пила, вышла замуж за Дэниэла. Позор мне.

– Это уж точно, – согласилась Кора. – И ты спряталась на неделю, чтобы разобраться в себе?

– Да, а еще из-за чертовой «Кровавой Мэри» я три дня мучилась похмельем.

Кора поежилась:

– Холод здесь собачий.

– Избаловало тебя центральное отопление.

– Да уж, я не ложусь в постель в ста одежках, как покоритель Южного полюса. – Кора тоже нырнула под пуховое одеяло и, стуча зубами, натянула его до подбородка. – Я спала со Стэнли.

– Как? С моим Стэнли?

– Он себя так не называет. В общем, да, с твоим Стэнли.

– Боже мой! Как тебя угораздило?

– Со мной случилась истерика в супермаркете, а он оказался поблизости. Я-то думала, что авария моя – пустяк. И вдруг в магазине, среди стиральных порошков и прочей химии, до меня дошло. Я поняла, что запросто могла покалечиться или умереть, и начала… как бы это сказать… заговариваться. Пороть чушь. Но тут пришел Стэнли и меня спас. Сказал мне чудесные слова.

– Какие?

– Не твое дело.

– Ладно. Больше не буду лезть в чужие дела, только сперва узнаю, что он сказал.

– Обнял меня и говорит: «Ну-ну, ну-ну». Правда, прелесть?

Подруги прижались друг к дружке, помолчали. Наконец Эллен сказала:

– Истерика? В супермаркете? Бог мой, Кора, что за дурной тон! Не могла потерпеть до «Хааген Даз»?[3]

Подруги снова примолкли, задумались.

– Выпить хочешь? – предложила Эллен.

Кора спросила:

– А вино осталось?

– Вино? – повторила Эллен. – Что за мещанское пойло! Стареешь, тянет к уюту. Похоже, гульнуть тебе не помешает. Как насчет водки?

Кора усмехнулась.

– Не выношу ничего крепкого. Голова разболится. Я почувствую себя жалкой. Ненавижу терять над собой контроль. – Кора призадумалась. – Что верно, то верно.

В последнее время не люблю терять над собой контроль.

– Нет ничего приятнее, чем терять над собой контроль. – Эллен пошла на кухню, напевая и пританцовывая. – Ей-богу.

– Чему это ты так радуешься?

– Сама не знаю, – ответила Эллен.

Глава восьмая

– Только не вздумай спрашивать, каков Стэнли в постели, – велела Кора.

– Ладно, – согласилась Эллен. Она сидела у Коры за столом молчаливая, отрешенная. Потом оживилась: – Каков же Стэнли в постели?