Книга Endgame. Вызов - Джеймс Фрей

– Еще и злющая. Это хорошо. Не волнуйся, Сара Алопай, я не собираюсь унижать твое достоинство. Игроки убивают Игроков – так говорят у нас в роду. А мы, старые толстые бывшие Игроки, только помогаем тем, кто Призван. Идите за мной.

Он ведет их к желтому пикапу. Через пару минут они уже едут по забитым улицам Мосула: Сара – на заднем сиденье, Яго – на пассажирском рядом с Ренцо. На улицах шумно, радио Ренцо громко орет. Яго наклоняется к Ренцо поближе, не желая, чтобы Сара слышала.

– Не спрашивай меня больше ни о чем в ее присутствии, – шипит Яго.

Ренцо расплывается в веселой улыбке, но лицо его вытягивается, когда он видит гримасу Яго:

– Извини, Яго. Больше не повторится.

– Хорошо, – говорит Яго, удовлетворенно откидываясь назад.

Ренцо боится не столько самого Яго, сколько его родителей. Ведь именно благодаря щедрой «стипендии» Тлалоков Ренцо смог закончить инженерную школу и открыть здесь магазинчик как раз вовремя, чтобы стать ремонтником у американских военных и нажить небольшое состояние. Тлалоки могут в любой момент забрать то, что дали. И Ренцо это знает. Хотя теперь, когда началась Последняя Игра, все это уже неважно. Сара наклоняется вперед; ей приходится кричать, чтобы ее услышали:

– О чем вы говорите, ребята?

– Я сказал Ренцо, что нам нужны новые паспорта и визы, – отвечает Яго. – Если кто-то следит за нами, стоит начать с чистого листа.

– Хорошая идея, – говорит Сара.

Ренцо с энтузиазмом кивает:

– Не беспокойтесь! У Ренцо все есть.

И он не преувеличивает. Он привозит их в большой гараж с кондиционером – базу для всех его операций. Здесь есть все, что может понадобиться Саре и Яго, и даже больше: новые телефоны, ноутбуки, преобразователи питания, сим-карты и всевозможные шифраторы. Есть стопка свежих виз более чем сорока стран. Есть дорожные чеки, деньги и фальшивые паспорта. Есть медицинское оборудование и одежда, перчатки и бронежилеты. Есть жучки и приемники. Есть браунинги и автоматы М4 с подствольными гранатометами М203. Есть даже два особых пистолета, которые целиком сделаны из керамики и пластика и поэтому незаметны для любых возможных детекторов. Как он добывал все это у частей особого назначения США – это отдельная история.

– Ты отлично устроился, Ренцо, – говорит Яго, изучая один из этих необычных пистолетов. – Я передам родителям, что они с толком потратили свои деньги.

– Это потрясающе, – соглашается Сара, оглядываясь.

Она впечатлена: кахокийцы не держат по всему миру своих бывших Игроков с готовыми арсеналами. Объединиться с Яго было очень мудрым решением.

– А ведь я еще не показал вам самого лучшего, – говорит Ренцо. Самым лучшим оказывается дерьмовый с виду хетчбэк «Пежо-307» 2003 года. Он покрашен в светло-голубой цвет, на капоте – аэрографический цветок. С зеркальца заднего вида свисают хипповские безделушки и талисманы. Посадка низкая, обивка облезлая. На переднем правом крыле – огромная вмятина. Часть капота уже начала ржаветь. Заднее стекло щеголяет паутиной трещин размером с ладонь.

– Ты ездишь на этом по Мосулу? – с недоверием спрашивает Яго. – С цветком?

Ренцо с любовью протирает капот:

– Цветок – это мой оберег. Люди смотрят и думают: вот человек, слишком глупый, чтобы ему было что скрывать.

– Я это вижу и безо всякого цветка, – ухмыляется Сара.

– Так в чем подвох? – настаивает Яго. – На вид это просто кусок дерьма.

– Я проработал над этой малюткой не один месяц, – с вызовом отвечает Ренцо. – Это не кусок дерьма.

Все вмятины, объясняет Ренцо, косметические. Ходовая часть перебрана, лучше новой. Движок упакован 487 лошадьми вместо стандартных 108. Корпус – пуленепробиваемый. Дно покрыто противовзрывным щитом. Электроника неуязвима для электромагнитных разрядов. В машине 15 контрабандных отсеков, причем один – достаточно большой, чтобы вместить достаточно гибкого человека. Номерные знаки покрыты особыми электронными чернилами и могут меняться по команде. Имеются предварительные настройки для Ирака, Турции, Греции, Италии, Лихтенштейна, Австрии, Франции и Израиля. Цветок тоже нарисован электронными чернилами, и его можно превратить в звезду, полумесяц, знак мира или черепаху – или просто убрать. И наконец, машина оборудована высокоскоростным компьютером с углеродными нанопереключателями и зашифрованными спутниковыми линиями, контролирующими все ее системы.

– И я уже почти закончил с ветровым стеклом, – перечислив все фишки и переведя дыхание, добавляет Ренцо. – Когда закончу, у нее будет цифровая скорлупа. Она показывает карты, ситуацию на дорогах – все, что пожелаете. А, да, и ночное видение. Чуть не забыл сказать про ночное видение.

– И это мне? – спрашивает Яго, как будто не верит в собственную удачу. Он бросает взгляд на Сару. – Для нас?

Ренцо кивает:

– Не радуют меня все эти дела с Последней Игрой. Я надеялся, что умру раньше, чем она начнется. Я богат. Жизнь прекрасна, – драматично вздыхает Ренцо, и Сара едва сдерживает смех. – Эта машина – самое меньшее, что я могу сделать для Игрока моей Линии. Ты сохранишь Ренцо жизнь. Передать эту машину тебе – большая честь для меня.

Яго хлопает Ренцо по руке:

– Для меня большая честь принять ее, брат.

Они ужинают бараниной на гриле с мятой и рисом. Едят на десерт сочные фиги, политые сладким сиропом. Пьют чай. Обсуждают, как доберутся на «307-м» до Италии: через Турцию, Болгарию, Сербию, Хорватию и Словению. Нужно проехать 2341,74 мили. Но пока они делают все возможное, чтобы расслабиться. Ренцо на пассажирском сиденье машины проводит диагностику. Яго смотрит канал «Аль-Джазира» с выключенным звуком, вытянувшись на кожаном диване. Сара стоит над большой картой мира.

Она расставляет маленькие серебристые шестигранные гайки в разных точках на карте. Некоторые – совсем случайные: пятнышко в юго-западной части Сибири, точка рядом с японскими островами Рюкю, крупинка на южном побережье Южной Африки. Другие предсказуемы до банальности: пирамиды в Гизе, Мачу-Пикчу Стоунхендж. И еще одна, одновременно случайная и предсказуемая, – и, что приятно, недалеко отсюда.

Сара склоняется над картой.

Вводит несколько чисел в поисковик «гугл» на маленьком ноутбуке.

Результаты выскакивают быстро.

– Кто-нибудь слышал о Гёбекли-Тепе?

Слово «гёбекли» Саре знакомо, на кахокийском оно означает «холм с круглой вершиной». Так обычно называют древние погребальные курганы. Но что это слово может значить в связи с какой-то местностью на юге Турции, Сара понятия не имеет.

– Нет, – отвечает с дивана Яго.

– Гёбекли-Тепе? Конечно! – кричит из машины Ренцо.

– Что это?

– Древнее место раскопок в Турции. Это довольно близко отсюда. Кто и как его обустроил, неизвестно, хотя с ним связано много теорий и легенд. Легенд о том, когда люди начали строить города, когда начали поклоняться в храмах, почему и кому они поклонялись. И тому подобное.