Книга Черный кот на рояле, или В возбуждении уголовного дела отказать - Григорий Башкиров

«Ведет, как у себя дома», – Семен еле скрыл неприязнь.

Покурив, Разин положил окурок в пепельницу и, не меняя вальяжной позы, осмотрелся.

– Ого! Гляжу, Ритка прибарахлилась за чужой счет. – Он взял со стола изящную фарфоровую статуэтку и поднес к глазам.

– Ты бы поменьше здесь руками лапал, – резко заметил Горбатов. – Не дома у себя.

– Не переживай, хозяйка не в обиде будет, – не обращая внимания на его реакцию, Максим демонстративно крутил в руках вещь, внимательно разглядывая со всех сторон. Утолив свое любопытство, вернул на место.

– Значит, у тебя сегодня дебют? – спросил, ухмыляясь. – С чем и поздравляю.

– Поздравлять после дела будешь.

– А ты сомневаешься в исходе? Зря. С Риткой прокола быть просто не может. Ха. Ха. – Скривив рот, засмеялся Разин.

Раздражение стало переполнять Семена.

– Хватит паясничать – надоело. Давай по существу. – Прервал довольно грубо.

– А по существу мне тебе и говорить нечего. Встанешь там, где покажу, а делать будешь, что скажу. Вот же, блин, стихами заговорил. – Максим вновь громко заржал.

Горбатову совсем не нравилось такое поведение напарника. Или это самоуверенная бравада или же, как в спорте, предстартовый мандраж, только уж больно ранний. Так и сгореть недолго. И то и другое для дела плохо. Посмотрим, что дальше.

Вдоволь насмеявшись, Максим посерьезнел.

– Не переживай, никаких сложностей нет. Когда Ритка позвонит, значит, богатого клиента плотно оседлала. Ну, время нужно, чтобы в требуемое состояние пришел. Мы с тобой выдвигаемся на место и ждем. Темных углов там хоть отбавляй. Когда мимо проходить будут, мужику по балде вот этим, – показал резиновый стержень, похожий на дубинку. – Как отключится, проверяем содержимое карманов и быстро уходим. Нас никто не видел. Все на мази.

– Действительно просто, – задумчиво произнес Горбатов. – А если дергаться начнет?

– Понимаешь, она чемпиона мира по боксу не приведет. Ну, а если случится такое, тогда… – Разин развел руки.

– Да… Жестко, однако.

– Нормально. Но это так, из области фантазий. Кровь в нашем деле ни к чему. Клиент будет приезжий или спекулянт, а может, торгаш какой местного разлива. Подумаешь, кошелек потерял. Первому носиться по милициям некогда – время поджимает, а другие сами не пойдут, поскольку спрашивать начнут, откуда у честного советского труженика такие деньги. Все просчитано и продумано без нас. Сбоев пока не было.

– Вот оно как. Ловко! – Семен в душе ею восхищался.

– Вот так – то. Фирма веников не вяжет. Мы кто – пешки. Все на мадам держится. Ну, хватит о плохом. – Он зевнул. – Давай передохнем чуток. – Максим прикрыл глаза, наслаждаясь льющейся из кассетного магнитофона мелодией последнего альбома группы «АББА».

Больше они не выясняли отношения. Разин, отвалившись в кресле и вытянув длинные ноги, дремал. Семен, убавив почти до конца звук, смотрел телевизор. Большие настенные часы показывали уже половину двенадцатого вечера. Непроизвольно он стал коситься на телефонный аппарат. Кряхтя, заворочался Максим. Потянувшись, принял вертикальное положение.

– Ну, что там у нас? – спросил, широко зевая.

– Почти полночь.

– Нормально.

– Что нормально?

– А то, что наверняка кого – то зацепила Маргарита. Скоро позвонит. Вот увидишь.

Действительно, минут через двадцать раздалась трель телефона. Он схватил трубку и, плотно прижав к уху, несколько секунд внимательно слушал. Так, не проронив ни слова, прервал связь.

– Пошли, – позвал Семена, выходя в коридор.

Горбатов резко поднялся с дивана и, тут ненадежно закрепленный за брючным ремнем пистолет с грохотом вывалился на пол.

Максим, как был с курткой в руках, застыл в дверном проеме.

– Ну, ты даешь! Настоящий? Твой?

– Нет, менты поносить дали, – зло ответил Горбатов, последними словами кляня себя за допущенную небрежность. Подобрав ствол, запихнул за пояс, теперь спереди. Застегнул молнию на куртке.

– О том, что видел, забудь – здоровее будешь. Что застыл, как памятник? Пошли. – Непредвиденно перехватив инициативу, главным стал он.

Пораженный Разин, лишь, согласно кивнул.

Все прошло, как по – маслу. В этом Максим оказался абсолютно прав. Как только парочка разместилась на парковой лавочке и стала страстно обниматься, неслышно подкравшийся с тыла Макс от всей души опустил свой шланг на голову незадачливого ухажера. Тот, даже не хрюкнув, сполз по скамейке. Поудобнее разложив его на облупившихся досках, кампания приступила к осмотру. Точнее сказать, осматривал его Семен. Максим, нагнувшись над телом, стоял рядом, а Марго, спрятав руки в рукава шерстяного жилета, стояла чуть в стороне, внимательно всматриваясь в темноту.

«Улов» оказался богатым. Одной наличности выгребли три тысячи. Кроме того, три книжки чеков Внешторгбанка, тех же денег, на которые можно отовариться в валютном магазине для моряков «Альбатрос» или же выгодно продать скупщикам. А если еще учесть золотые, печатку и цепочку с крестиком, то, как сказал бы Семен, – день прожит не зря. Осматривая кожаную куртку, Горбатов наткнулся на бардовую книжку. В темноте рассмотрел лишь слово паспорт, выведенное четким золотистым шрифтом. Это было очень кстати. Он давно хотел решить вопрос с запасными документами. Даже не разворачивая, положил в карман.

– Положи на место, – почти приказал Разин.

Семен поднял на него удивленные глаза.

– Не понял.

– Положи на место.

– Это почему?

– Если не знаешь, объясняю. В кармане у тебя – Паспорт Моряка. Без него в загранку не уйдешь. Он вынужден заявить будет. Паспорт искать станут.

У меня самого такой же. Положи, откуда взял. Я знаю, что говорю.

Семен вопросительно посмотрел на Риту.

– Делай, что сказали, – непривычно твердо сказала она.

Семен пожал плечами и втиснул документ в задний карман брюк жертвы.

В завершение, Максим забрал еще и кожаную куртку.

– Все. Уходим, – скомандовала Марго.

Свернув между кустами на затоптанную тропинку, они очень скоро очутились на другой стороне парка. Остановились, достали сигареты.

– Добычу прошу сюда, – мило улыбаясь, Марго раскрыла сумочку. – Расчет завтра.

– Может сейчас мою долю отдашь? Завтра я весь день занят буду. – Неуверенно спросил Максим.

– Нет, – отрезала она, – ты же прекрасно знаешь – нет. И не будем больше об этом.

Потом, видимо сжалившись, протянула ему сто рублей. – Это тебе на такси.

– Облагодетельствовала, – недовольно пробурчал Разин.