Книга Вавилонские сестры и другие постчеловеки - Брюс Стерлинг

Еле слышное «извини», произнесенное Шелли, было похоже на шепот бесплотного призрака.

– Одним «извини» делу не поможешь. Будь ты у меня единственной партнершей, в моем либидо уже давно образовался бы узел размером с арбуз.

С этими словами кряжистый юноша встал и подошел к соседнему лежаку.

– Твоя очередь, Рэнд. А я займу твое место.

Ни Фабиола, ни Рэнд не выразили особого неудовольствия по этому поводу. Пышнотелая Фабиола, чьи золотистые волосы разметались по простыням, заключила пылкого Брюстера в объятия, в то время как Рэнд лег на кушетку рядом с Шелли.

Когда Фабиола и Брюстер энергично задвигались в ритме вечной как мир любви, Рэнд осторожно обнял Шелли за плечо. Та повернулась к нему и доверчиво легла в его объятия, прижимаясь лицом к его груди.

– Хочешь, поговорим о чем-нибудь? – предложил Рэнд. – О том, что тебя особенно беспокоит?

– Мне все время тревожно на душе, Рэнд. Не знаю почему, но это не дает мне покоя, мешает всему, а не только урокам секса.

– Что же тебя тревожит? Будущее? Вполне естественно. В этом возрасте мы все такие, нам всем не дает покоя вопрос о том, какое поприще избрать для себя в жизни.

– Нет, будущее меня не беспокоит. Мое будущее мне прекрасно известно. Я хочу стать терезанкой.

Рэнд воздержался от комментариев относительно такого довольно необычного выбора.

– Тогда что же?

Шелли крепко сжала талию Рэнда.

– Мне тревожно за людей, которые мне небезразличны. За их здоровье, их безопасность, их жизнь. Я только об этом и думаю, особенно после того случая, когда Фабиола чуть не утонула.

Рэнд на несколько секунд замолчал.

– Но ведь, Шелли, это было целых пять лет назад!

– Лучше не будем об этом! Я до сих пор помню каждый миг того жуткого происшествия!

– Послушай, может, тебе стоит обратиться к психоаналитику?

– Если я и далее не смогу избавиться от моего состояния, то, пожалуй, обращусь. Но пока мне самой хочется разобраться в собственных ощущениях.

– И все-таки это так странно. – В голосе Рэнда прозвучало неподдельное недоумение. – В век ангелов мучиться архаичными страхами.

При упоминании об ангелах Шелли напряглась.

– В них-то и вся проблема. Их присутствие делает нашу смертность еще более ощутимой, и это при том, что они оберегают нас от несчастных случаев. Мы настолько привыкли полагаться на них, что частично утратили древний инстинкт самосохранения. А что, если их совершенство все-таки имеет какой-то изъян? Если вспомнить о том, откуда они происходят – «гибриды греха и глины».

Рэнд не рискнул вступать на запретную территорию – происхождение ангелов – и вместо этого отклонился на стезю литературной критики.

– Ты цитируешь Атенора. Его труды не в моем вкусе.

В это время лежавшие неподалеку Брюстер и Фабиола шумно достигли пика. Керамический диск на запястье свисавшей с лежака руки Фабиолы позвякивал, ритмично ударяясь о кафельный пол. Рэнд неожиданно испытал возбуждение. С молчаливого согласия смущенной Шелли, от которой не скрылся сей бросающийся в глаза факт, он принялся ласкать ее тело. Вскоре и они соединились и ритмично задвигались.

Официальный балл, выставленный им в конце занятия, оказался очень даже высок. Он был снижен всего чуть-чуть, за посткоистальные слезы Шелли.

Контрастный пар, то сухой, то влажный, просачивался сквозь пористую поверхность стен слабо освещенной сауны. Его капли несли с собой пьянящие природные ароматы и амигдалоиды: бальзам, ваниль, альт-пикант. Инстинктивно разбившись на группы по половому признаку, юноши и девушки собрались в отдельные кучки, как будто после занятий по искусству совокупления мужская и женская дружба требовала восстановления в правах. Робкие смешки и звонкий хохот сменялись шумной болтовней.

Сев на абсорбирующий пол, Шелли прижалась спиной к мягкой эластичной стене, подтянув коленки к подбородку. Она даже не пыталась вступить в разговор. Почти весь сеанс пребывания в сауне она провела в задумчивом молчании. Она бы молчала и дальше, но тут подошла Фабиола и с улыбкой опустилась на пол рядом со своей задумчивой темноволосой подругой. Шелли посмотрела в ее сторону – не то чтобы недружелюбно, но без особого энтузиазма. В свою очередь Фабиола сделала вид, что ничего не заметила.

– Я слышала, ты уже решила, чем будешь заниматься в жизни, – начала Фабиола.

– Откуда тебе... ну... вообще-то... да, – смутилась Шелли.

– По-моему, это так трудно – быть терезанкой... отказывать себе во всем, жить для других, – продолжила Фабиола, немного помолчав.

– Да как ты смеешь так утверждать? – возмутилась Шелли. Было видно, что слова подруги задели ее за живое. – Я хочу всецело посвятить себя духовному благосостоянию людей. Скажи, что может быть благороднее этой стези?

– Но блокаторы либидо, обет самоограничения буквально во всем! Не кажется ли тебе это добровольное самоотречение несколько странным, особенно если вспомнить то безграничное изобилие, которое мы имеем.

– Наверное, в чем-то ты права. В наше время у людей в изобилии есть все: секс, еда, развлечения. Но от страданий это не избавляет. Смерть и неудовлетворенность жизнью как были так и остаются, от них никуда не деться. Когда даешь обет, этот шаг одновременно и реален, и символичен. Он помогает обрести внутреннюю сосредоточенность, проникнуться важностью нашей миссии по избавлению от боли других. Терезанки стоят всего на одну ступеньку ниже самих ангелов.

Фабиола поморщилась от такого сравнения.

– Ну, Шелли, не стану кривить душой, утверждая, будто это не для тебя. Ты с самого раннего детства проявляла сострадание к людям.

Шелли ничего не сказала в ответ, ни за, ни против. Исходя обильным потом, подруги еще примерно минуту сидели молча. Первой молчание нарушила Фабиола.

– Хочешь узнать, какой выбор сделала я?

Лицо Шелли просветлело.

– Конечно, хочу. Я и не знала, что ты уже выбрала, чем заниматься в жизни.

– Я решила посвятить себя исследованиям в области экзобиологии. Более узкая специализация – лейкотеанские формы жизни с упором на гибридологию.

– Тебе придется телепортироваться для посещений Лейкотеи?

– Конечно, если я приму решение попутешествовать, а я, наверное, его приму. Ведь как иначе преодолеть световые годы огромных расстояний?

– Я бы ни за что не согласилась на такое, пусть даже временно, – отозвалась Шелли. – Лишиться собственной телесной оболочки...

Ее слова заставили Фабиолу рассмеяться.

– И что в том страшного? Просто перестаешь существовать там, где ты есть, зато выныриваешь на другом конце вселенной. Кстати, кто тебе больше нравится – Рэнд или Брюстер? – поинтересовалась Фабиола, переводя разговор в другое русло.