Книга Поджигатель - Джейн Кейси

— Зачем она вам позвонила?

— Сказала, что недавно порвала со своим парнем и хочет пересмотреть все важные отношения прошлого, чтобы понять, где допустила ошибки. Честно говоря, мне показалось, что это всего лишь предлог.

«Честно говоря»? Из уст Каспиана Фаради это звучало смешно.

— Итак, в июле она попросила вас о встрече?

— Да. После этого мы пару раз поужинали. А в августе опять стали любовниками… После первого раза я прислал те цветы. Конечно, это было безумие. Я знал, что нельзя этого делать. Такому известному человеку, как я, трудно оставаться в тени. Рано или поздно меня должны были разоблачить. Но опасность придавала нашим свиданиям особую прелесть.

— А зачем это было нужно Ребекке? — сухо спросила я.

Фаради смотрел мимо меня, будто нарочно избегая моего взгляда.

— То-то и оно. Я думал, что наш возобновившийся роман доставляет ей удовольствие. У нас был великолепный секс… просто умопомрачительный. Он напомнил мне старые славные деньки. Но потом я понял: все это время она меня просто дурачила.

— Что же произошло?

— Ребекка начала меня шантажировать. Пригрозила рассказать о нашей связи моей жене. — Фаради напряг нижнюю челюсть. — Она с самого начала зарилась на мои деньги.

— Да, неприятная ситуация, — заметила я, даже не пытаясь подбавить в голос сочувствие: в конце концов, никто не заставлял его изменять супруге. — Сколько она у вас попросила?

— Пять тысяч фунтов.

— Но вы дали в два раза больше.

— Я с ней договорился: заплачу вдвое больше, лишь бы она никогда не появлялась в моей жизни и, разумеется, не пыталась связаться с моей женой. У меня были деньги, и я без труда дал ей обещанную сумму, только чтобы Ребекка оставила меня в покое.

— Вы в самом деле думали, что она выполнит свою часть договора? — Я откровенно удивилась.

— Да. Понимаете, Ребекка в целом была хорошим человеком. Шантаж противоречил ее натуре. Она призналась, что срочно понадобились деньги и она не знает, как еще их можно достать. Но вряд ли такой способ обогащения ей понравился. Тем более что между нами опять возникла душевная связь.

Мы с Мерсером скептически переглянулись. Что ж, пусть остается при своем мнении, однако еще ни один шантажист в мире не довольствовался разовым кушем. И Каспиан Фаради наверняка казался Ребекке ходячим мешком с деньгами.

— Я сказал ей, что она играет в опасные игры. Если бы Делия узнала о нашем романе, то убила бы нас обоих.

— Это всего лишь оборот речи, — быстро вставил Мерсер. — Не поймите его буквально.

— Где была Делия двадцать шестого ноября?

— За границей. Кажется, в Нью-Йорке, — опять встрял адвокат.

Я сделала пометку в блокноте.

— Проверим. Она водит машину?

Фаради покачал головой:

— У нее нет водительских прав. В любом случае ей незачем убивать Ребекку. Я заплатил, и Делия ничего не знала о нашей связи.

По крайней мере так он полагал.

— Самое обидное, что я дал бы Ребекке эти деньги, если бы она просто попросила. Она мне нравилась… очень. — Он опять взглянул на меня. — Вы замужем, констебль Керриган?

— Нет.

— Тогда вы вряд ли меня поймете. Ребекка была мне нужна… как отдушина. И дело не только в сексе… Мне не хватало остроты ощущений. Наши свидания были для меня праздником, бегством от повседневности, коротким отдыхом.

«Интересно, а Делия Фаради для тебя — тяжкая работа?» — подумалось мне.

Возле левого локтя Каспиана стояла фотография в серебряной рамке — портрет его супруги (я узнала Делию, потому что уже видела ее снимки в Интернете). Ухоженная, элегантная, слегка надменная дама. Едва ли она когда-либо добровольно пробовала пищевые полуфабрикаты своего папочки, хоть и шиковала на доходы с этого бизнеса.

— Когда вы узнали, что Ребекка вас просто дурачит, неужели это вас не огорчило?

— Поначалу я здорово разозлился, — тихо признался он. — Клял ее разными словами. Но в глубине души надеялся, что когда-нибудь мы с ней встретимся при других обстоятельствах и я смогу ее простить. Мне и в голову не приходило, что она так скоро умрет.

— Как вы сами понимаете, у вас был мотив для убийства.

— Но ее убил маньяк! Поджигатель — кажется, так его называют.

— Это еще не доказано. — Я сделала короткую паузу, дав ему время переварить мои слова. — Вы хотите рассказать мне про Ребекку что-нибудь еще?

— Нет. — Он поднялся с кресла и уставился в окно, скрестив на груди руки, а когда заговорил, его голос звучал отрешенно и задумчиво. — Знаете, Ребекка была невероятно живым человеком, буквально лучилась энергией. Когда мне сказали, что она умерла, я тут же вспомнил строки из «Цимбелина».[22]Они уже стали избитой фразой, но тем не менее. Вы знакомы с этой пьесой?

— К сожалению, нет. Надеюсь, вы меня просветите?

Он печально улыбнулся.

— В душе я по-прежнему педагог и поступлю так, как поступил бы на моем месте любой учитель: посоветую вам самой найти эти строки. Смотрите похоронную песню из четвертого акта.

Адвокат встал с кресла и вывел меня в холл, взглядом велев Фаради оставаться в гостиной, и плотно закрыл за собой дверь. Прежде чем что-то сказать, он долго буравил меня налитыми кровью глазами и тяжело дышал.

— Думаю, вы сами понимаете, Фаради не убийца. Да, он идиот, но он не мог убить эту девушку.

— Я еще не пришла ни к какому конкретному выводу.

— Пришли, только не хотите мне говорить. — Он хищно осклабился. — Простите ему эту маленькую оплошность, констебль Керриган. Уверен, впредь он будет благоразумней.

— Уверены? А вот мой опыт подсказывает, что подобные «маленькие оплошности», как правило, входят в привычку.

Мерсер пожал плечами.

— Это частное дело супругов, не так ли?

Я хотела ответить, но тут на дорожке перед домом зацокали острые каблучки, а затем в парадной двери повернулся ключ. Я инстинктивно отступила к стене. Дверная створка распахнулась, и на пороге возникла Делия Фаради, которая оказалась еще стройнее и красивее, чем я ожидала. Если бы ее омоложенное лицо не утратило естественную подвижность, оно скривилось бы в презрительной усмешке.

— Кто это, черт побери?

Мерсер остался невозмутим.

— Не беспокойтесь, Делия, это бухгалтерша.

— Какого рожна она делает в моем холле? А ну выметайся отсюда! — Она протиснулась мимо меня в гостиную, из которой мы только что вышли.

У меня мелькнула мысль пойти вслед за ней, показать служебное удостоверение и объяснить, по какой причине я здесь нахожусь, но я не смогла поступить так жестоко, тем более в этом не было необходимости.